/ Рассказы / По принуждению
Еще никогда я не была унижена и опозорена так, как в тот злополучный день.
Меня зовут Юля, мне 28 лет. Не буду вас обманывать, я не считаю себя красавицей, хотя, мужчины любили меня всегда, небольшая грудь, чуть меньше второго размера, довольно стройная фигура и немного большой для моих параметров зад. Ростом я невысокая, всего 158 см и вешу не больше 45 кг, волосы темно-русые до плеч, гладкие черты лица.
Итак ближе к делу. Я слышала, уже не помню где, может в таком же рассказе или по ТВ, что бывали случаи, когда мужья проигрывали своих жен серьезным мужчинам
Читать дальше →
Меня зовут Юля, мне 28 лет. Не буду вас обманывать, я не считаю себя красавицей, хотя, мужчины любили меня всегда, небольшая грудь, чуть меньше второго размера, довольно стройная фигура и немного большой для моих параметров зад. Ростом я невысокая, всего 158 см и вешу не больше 45 кг, волосы темно-русые до плеч, гладкие черты лица.
Итак ближе к делу. Я слышала, уже не помню где, может в таком же рассказе или по ТВ, что бывали случаи, когда мужья проигрывали своих жен серьезным мужчинам
Читать дальше →
День тянулся чрезвычайно долго. Милу оставили в комнате одну, никто не заходил ее проверить, только занесли обед. Остаточное возбуждение давило на клитор, да и воспоминания о произошедшем утром, несмотря на жесткость и грубость хозяина, почему то вызывали сладкую волну, заставляя закусывать губку. Хм, с ней никогда никто так не обращался... И что же — ей понравилось? Или всему виной чисто физиологическое возбуждение, вызванное нанесенным синтетическим средством? Может, не будь той мази...
Читать дальше →
Читать дальше →
Макс сидел на переднем сиденье «Тигра», широко расставив ноги. На руках лицом к нему, раздвинув стройные ножки и уперев колени в спинку сиденья по бокам от парня, восседала рыжая девица, насаженная жопой на его член. Руками она держалась за подголовник сиденья и было явно не похоже, что ее насиловали.
В этот раз Макс воспользовался резинкой и почти ничего не ощущал, кроме морального удовлетворения, а вот девица возбужденно раздувала ноздри и осторожно садилась на его елду до самого основания...
Читать дальше →
В этот раз Макс воспользовался резинкой и почти ничего не ощущал, кроме морального удовлетворения, а вот девица возбужденно раздувала ноздри и осторожно садилась на его елду до самого основания...
Читать дальше →
Я сидел на стуле и смотрел на девушку, лежащую у стены камеры. — Как вас охраняют? Есть ли жалобы? — насмешливо спросил.
Энн Маскони слегка двинула плечом, но не встала со своей импровизированной постели и ничего не сказала. Ее худенькое плечо, торчащее из-под одеяла, было расцарапано и покрыто синяками. С тех пор, как она здесь очутилась, она исхудала килограмм на десять, наверное.
Ей был 20й год, и вряд ли она была в чем-то виновна, но в одном точно — она была дочерью...
Читать дальше →
Энн Маскони слегка двинула плечом, но не встала со своей импровизированной постели и ничего не сказала. Ее худенькое плечо, торчащее из-под одеяла, было расцарапано и покрыто синяками. С тех пор, как она здесь очутилась, она исхудала килограмм на десять, наверное.
Ей был 20й год, и вряд ли она была в чем-то виновна, но в одном точно — она была дочерью...
Читать дальше →
Слоган: В Советском Союзе секс был!
На остановке толпился народ, в ожидании автобуса.
Припекало солнце и шустрые воробьи; то задирая и наскакивая друг на друга, взлетали и громко чирикая, и порхая с ветки на ветку разросшегося клёна, отбирали скопом корочку хлеба у счастливчика и, как только это удавалось, и корочка хлеба оказывалась в клюве у другого счастливчика, налетали на того и верещащий клубок катился вниз сквозь листья и ветви, и у самой земли рассыпался — Фрррр! То купались в...
Читать дальше →
На остановке толпился народ, в ожидании автобуса.
Припекало солнце и шустрые воробьи; то задирая и наскакивая друг на друга, взлетали и громко чирикая, и порхая с ветки на ветку разросшегося клёна, отбирали скопом корочку хлеба у счастливчика и, как только это удавалось, и корочка хлеба оказывалась в клюве у другого счастливчика, налетали на того и верещащий клубок катился вниз сквозь листья и ветви, и у самой земли рассыпался — Фрррр! То купались в...
Читать дальше →
Сначала была тьма. Беспросветная тьма казалась пустотой. Вскоре пришли сны. Сны были тревожными. Великая обида. Побег. Боль. Ярость и жажда власти.
Затем в сны пришло ощущение тела. Тело отзывалось болью. Боль сливалась с бесконечностью. Боль напомнила имя.
Синдорель.
Имя стало дорогой к сознанию.
Сквозь невыносимое жжение во всем теле, юная эльфийка подняла тяжелые веки. Неярко горящий невдалеке факел, показался ей малым солнцем.
Проморгавшись девушка смогла осмотреться. Мертвецов вокруг не...
Читать дальше →
Затем в сны пришло ощущение тела. Тело отзывалось болью. Боль сливалась с бесконечностью. Боль напомнила имя.
Синдорель.
Имя стало дорогой к сознанию.
Сквозь невыносимое жжение во всем теле, юная эльфийка подняла тяжелые веки. Неярко горящий невдалеке факел, показался ей малым солнцем.
Проморгавшись девушка смогла осмотреться. Мертвецов вокруг не...
Читать дальше →
Молодая девица, стройная и гибкая, быстрым шагом шла по оживлённой улице Мадеры. Жара уже начала спадать, вечернее солнце заливало мягким светом торговые ряды. Тут и там кричали продавцы фиников и водоносы, торговцы заманивали посетителей в свои лавки, люди гуляли среди рядов и повсюду резвилась беззаботная детвора.
На лице у девушки играла озорная улыбка, она только что совершил то, чем могла по праву гордиться, то, что не удавалось многим даже более опытным предшественникам. Юная Хатти...
Читать дальше →
На лице у девушки играла озорная улыбка, она только что совершил то, чем могла по праву гордиться, то, что не удавалось многим даже более опытным предшественникам. Юная Хатти...
Читать дальше →
Открутив в очередной раз сет и изрядно устав, Алексей уже убирал аппаратуру, когда увидел около стойки её... На секунду все слова перестали иметь значение. Наш герой позабыл и про музыку, и про весь мир. Она — как оказалось позже, девушку звали Ирина — выглядела прекраснее любой нимфы или дриады. Прекраснее любого ангела. Точеные черты лица, яркие, выразительные глаза сине-зеленого, как у кошки цвета, чувственные губы, ниспадающие, черные как смоль, волосы. Вся эта прекрасность переходила в хрупкие плечи. Так и хотелось подарить ей нежность. Руки её словно призывали к томности и интимности — настолько тончайше нежны были они. Чувственная и вздымающаяся от частого дыхания грудь так и манила к себе. И все это великолепие заканчивалось ножками — стройными и царственными, как у королевы.
Читать дальше →
Читать дальше →