Морская Пена
Страница: 7 из 9
— Две недели, Сема. На третью я сюда загляну.
Дома было тихо, работники уже ушли, и Андрей с удовлетворением отметил, что работа все-таки худо-бедно продвигается.
— Однако агитбригада приехала, — жизнерадостно проорал он, — Эй, ты там не померла от обжорства, часом?
Тишина. Прислушавшись, он услышал шорох душа. Бросив баул, он подошел к запертой двери ванной, послушал и постучал.
— Эй, в чистом теле этот... чистый дух. Как самочувствие?
Ответа не было, только звук льющейся воды. Пожав плечами, Андрей прошел в комнату и уселся за компьютер. Почитав и ответив на почту, на что ушло минут двадцать, он поднял голову и прислушался. По прежнему было тихо и лил душ. Он встал и, подойдя к ванной, снова постучал.
— Ты там не смылилась на нет? Вылезай, — он подумал, — пожрем чего-нить.
Тишина. Он постучал погромче. Ответа не было. Та-ак. Он подергал дверь. Заперто. Постучал еще раз. Схватился за ручку, уперся в косяк, сосредоточился и несколько раз рванул изо всех сил. Давно требовавший замены замок не выдержал, и дверь распахнулась. Ванная комната была заполнена паром. Занавеска задернута, за ней угадывался смутный силуэт девушки, сидящей под струями воды на дне ванны.
— Марина, — стараясь оставаться спокойным позвал Андрей, — Марина, ты в порядке?
Девушка не отвечала. Андрей, не отдергивая занавеску, протянул руку и выключил воду. Стало тихо.
— Марина...
Она тихо плакала, что-то шепча. Андрей схватил халат, откинул занавеску, не глядя накинул халат на девушку, взял ее на руки и перенес на тахту. Тихо сел рядом и прислушался. Глаза ее были закрыты, она еле слышно всхлипывала.
— Я грязная, грязная, грязная... Ну почему она не отмывается?! Грязная...
Он осторожно потряс ее за плечо.
— Хелло, дарлинг. С легким паром.
Она перестала плакать и, открыв глаза, молча уставилась на Андрея.
— Одевайся, я тут шмоточки твои принес.
— Мои?!!
— Не не мои же..
Он пододвинул к ней баул. Марина напряженно смотрела на сумку.
— А ты что...
— Тебя мать просила позвонить.
Она вскинулась.
— А...
Он молча достал из кармана бумагу и протянул ей. По мере чтения ее лицо немного расслаблялось. Она подняла голову.
— Он... жив?
— Семен Львович-то? Жив, курилка. Но, видишь ли, немного приболел, — сообщил Андрей, — и решил, что виноват здешний климат. Пару недель ему необходим постельный режим, а потом он изъявил желание покинуть наш город. На юга, наверное, подастся... Сказал, что сюда он больше не ездок. Никогда.
Марина молча смотрела на него.
— И... Вот еще что.
Андрей встал и вышел в коридор. Из подсобки он добыл старое оцинкованное ведро, а из ящика стола вынул бутылочку бензина для Zippo. Вернувшись со всем этим в комнату, он поставил ведро перед тахтой и медленно, понимая, что рискует, вынул коробочку из кармана. Марина застыла. Глядя в ее огромные глазищи, Андрей открыл коробочку, и по одной стал складывать в ведро фотографии, следя за тем, чтобы они ложились изображением вниз. Закончив, он развернул сверточек и, размотав пленку, кинул в ведро негативы. Аккуратно полив кучку бумаги бензином, он молча протянул Марине коробок спичек и отошел к окну.
— Если грязь не смывается, она сгорает, — чуть слышно сказал он.
Марина сидела молча.
— Ты... ты видел?
— Нет, — спокойно соврал Андрей.
Она сидела неподвижно. Потом медленно взяла в руки коробок, чиркнула спичку и посмотрела на огонь.
— Грязь сгорает... — повторила она и уронила спичку в ведро.
Они молча смотрели на пламя, не обращая внимание на дым и копоть, которых, впрочем было не слишком много, дожидаясь пока оно окончательно погаснет. Андрей залил пепел водой и вылил остатки в унитаз. Коробочка была отправлена в мусоропровод на лестнице. Андрей вернулся в комнату и встал у окна. Марина сидела в прежней позе, но в ее лице что-то переменилось. Внезапно она поднялась и направилась к музыкальному центру. Посмотрев на диски, она выбрала один, вставила и нажала на воспроизведение.
В комнате зазвучал холодный и четкий голос Щербакова:
Под знаменем Фортуны, до боли, до дрожи,
настраивал я струны, прости меня, Боже!
Ее губы шевелились, повторяя слова.
Пройдя любовь-измену от края до края,
всему нашёл я цену. Цена небольшая.
Она дослушала песню до конца и нажала стоп.
— Я раньше не могла его слушать, — тихо сказала она.
— Почему?
— У него есть песни... Они холодные и чистые. Иногда чуть теплее, но все равно чистые. Как... Как бриллиант на черной подушечке. А иногда, как бриллиант на пальце. А я...
— А сейчас? — перебил он.
Она подумала.
— А сейчас могу, — немного удивленно ответила Марина.
Она медленно подошла к Андрею и встала рядом, глядя на него в упор. Потом она подняла здоровую руку и слегка дотронулась до его щеки. Андрей стоял как каменный столб. Рука отдернулась. Марина закусила губу и повторила движение. Она провела прохладной ладошкой по его лицу, дотронулась до носа, губ, виска...
— Не призрак? — поинтересовался Андрей
Она не ответила и продолжала медленно водить ладонью по его лбу, волосам... Андрей медленно и осторожно, как будто имел дело со столбиком сигаретного пепла, взял ее ладонь в руки, развернул и прикоснулся губами к нежной коже запястья. Она вздрогнула. Он немедленно разжал руки.
— Извини...
Она вдруг покраснела.
— Я... я хотела...
— А почему бы нам, сударыня, не откушать вкуснючего шашлыка? — с преувеличенной бодростью воскликнул Андрей, — Желающим предлагается харчо, красное вино и хачапури. — Он покосился на девушку, — Э-э-э... двойная порция.
Марина прыснула.
— Да ну тебя... Я что, кадавр?
— Не, не похожа. Таких красивых кадавров не бывает.
Марина опять покраснела и отвернулась.
— Короче, я за компутером, переодевайся и поехали.
Возвращались они уже довольно поздно. Опять шел снег. Марина сидела на переднем сидении уткнувшись лицом в букет лилий, который Андрей приобрел у метро. Похоже ее слегка разморило, поскольку она выпила три бокала довольно крепкого испанского вина, а уж съела... Вспомнив количество еды, Андрей недоверчиво покосился на девушку. Во метаболизм у человека! Килограм сорок пять живого веса, не более... А ты тут в спортзале каждую плюшку отрабатывай. Нет правды на земле...
Они поднялись в квартиру.
— Не знаю как кто, а я в душ и спать. Завтра подъем, понимаешь...
— Я тоже...
— И в этом, сударыня, проявляется мелкобуржуазное преимущество двух ванных комнат.
Выйдя из душа с мокрыми волосами он прошел на кухню и закурил. Марина вошла и уставилась на него с непонятным выражением.
— Прекрастных сновидений. Привет Морфею...
— Андрей, — она впервые назвала его по имени.
Он выжидательно замолк.
— А... а ты говорил... А я правда...
Она набрала воздуха и выпалила.
— А я правда... красивая?
Андрей внимательно посмотрел на нее и тихо заговорил:
— Она высокая и тонкая, как прутик, длинноногая, длиннорукая, длинношеяя. Огромные ... Читать дальше →