Бедная Настя

Анастасия Шереметева. 26 лет. Отдел по борьбе с контрабандой наркотиков и оружия. Деятельность в настоящее время — оперативно-агентурная деятельность под прикрытием на территориях транзитных стран.

Личные данные. Не замужем. Обладает привлекательной внешностью. С 18 лет зафиксировано две продолжительные связи: гетеросексуальная (сокурсник по МГИМО), лесбийская (троюродная сестра). Первая связь прервана самостоятельно, вторая — в результате смерти сожительницы от передозировки наркотиков. На данный момент сожительниц (сожителей) не замечено. Особая примета: три родинки, образующих треугольник, на левой ягодице.

======

К — Смотри, Самуэль, что это за белая телка выходит из задней двери дома массы Крека?!

С — Кубала, это та журналистка, которая была в доме хозяина пару дней назад, точно!

К — А какого черта она делала там сейчас???

С — Надо пойти к Джесему, спросить, было ли у нее разрешение...

К — Пошли... Слушай, а может она хозяину давала?! Тогда если мы будем спрашивать у Джесема, то это будет не очень хорошо...

С — Нет уж, работа есть работа... пошли быстрее. Кубала, а ты бы хотел трахнуть эту белую бабу?

К — Нуууу, не знаю, я белых баб никогда еще не трахал...

С — А ты хотел бы? Говорят, многие белые телки еще те шлюхи, так умеют давать...

К — Нууу, она мне нравится, хорошо, когда есть за что взять телку...

Через несколько минут после того, как они зашли в дом, оттуда вылетел джип с Джесемом и 4 охранниками. Среди них были и Самуэль с Кубалой... Когда они ворвались в бунгало на окраине городка, где их цель упаковывала чемодан. Джесем не стал долго рассусоливать и сразу приступил к своему делу. Он подскочил к журналистке и выписал ей пощечину такой силы, что статная женщина упала на кровать.

 — Что ты делала в доме Крека, сучка?!!!

Журналистка попыталась подняться, возражая: — Какой дом, Вы о чем, я была там два дня назад, с Вашего же разрешения, я брала интервью и вообще, как Вы смеете со мной так обращаться?!!

На этот раз Джесем нанес удар в солнечное сплетение. Белая женщина снова упала на кровать, судорожно глотая воздух... — Как Вы... какое право...

Джесем вытащил пистолет. — Или ты, сука, говоришь, либо я стреляю...

Он подскочил к постели, и упер ствол в брюки женщины, между ее ног.

 — Я выпущу обойму в твою промежность, сука... Хочешь этого?

 — Нет, нет, умоляю вас, не надо... Я... я действительно была дома у Крека, я там спрятала диктофон, на который записала беседу с ним. Вынести я его в первый раз не могла и пришлось идти во второй раз... я договорилась с прислугой, чтобы проникнуть в дом...

 — Сучка беложопая... Тебе ведь строго сказано было — интервью не под запись, а простой разговор, ты сама об этом просила, — Джесем ткнул стволом в мягкую плоть под тканью, стараясь сделать больно...

 — Ты знаешь, что делают с теми, кто не соблюдает договоров?! Где диктофон и пленка?!

 — Там, в столике, возьмите ее, только не убивайте меня, прошу вас, умоляю, не убивайте меня!...

 — Самуэль, проверь...

 — Джесем, все здесь. И диктофон, и пленка в нем.

Джесем еще раз надавил стволом на тело журналистки — Еще есть пленки, сука?

 — Нет, нет, клянусь вам, нет.

 — Ребята, обыщите комнату...

Пока четверка здоровых негров шарила по комнате, Джесем пристально смотрел в лицо белой женщины, в ее зеленые глаза, которые выдавали страшный испуг, на ее дрожащие губы, на след от пощечины на удивительно белой коже щеки. Джесем видел много белых женщин, но таких удивительно белокожих нет... Ей было страшно, ее светлые волосы прилипли к потному от волнения лбу... Капли пота текли по лбу и прямому носу... От нее пахло страхом и потом, смешанным с какими-то ароматическими жидкостями... Она была молода, ей, верно, еще не исполнилось и 25...

 — Джесем, ничего нет, ни в комнате, ни среди ее вещей.

 — Ладно, сучка... Креку не нужен шум. Ты уедешь и никогда сюда не вернешься. Но Крек сказал проучить тебя, научить уважать хозяев, белая шлюха... И я знаю, как мы тебя проучим, ты запомнишь свою ошибку надолго...

Джесем засопел и, переложив пистолет в другую руку, начал выдергивать блузку женщины из-под брюк. Журналистка поняла, о чем говорит Джесем, взвизгнула, неожиданно сильно отпихнула его, и бросилась с кровати бежать, по дороге она заехала одному из охранников ногой в живот, но у двери ее настиг мощный удар кулаком в бок. Несчастная жертва так и села на пол, взвыв от боли и осознания неизбежности грядущего сексуального насилия.

 — Стерва! Сейчас ты у нас попляшешь!! Ребята, долой с нее одежду и кидайте ее на кровать!

Двое мощных охранников сопя бросились к девушке. Она еще попыталась сопротивляться, но сильный пинок в живот заставил ее прекратить свои попытки — негры были сильнее. Рывком за отворот блузки ее поставили на колени, раздался треск, посыпались пуговицы... Блузку с нее просто сорвали. Увидев ее тело, Джесем возбужденно засопел — весьма широкие плечи, крепкий живот, красивые стройные руки, а ткань белого бюстгальтера прикрывала приятные на его вкус груди...

 — Сорвите с нее эту тряпку! Бретельки разрезали ножом. Ткань упала к ногам поставленной на колени девушки... Она даже не попыталась закрыться руками — так она была потрясена. Взгляду похотливых мужиков доступны стали ее прекрасные груди: приятно полные и округлые, слегка «курносые» и, как они поспешили проверить, весьма упругие на ощупь. Пока ее груди мяли в четыре руки, девушка лишилась и тонких бриджей, обнажились крепкие белые бедра... моментально была разорвана и ткань ажурных трусиков. Бросив взгляд на ее лобок, Джесем засопел еще больше — белая европейская шлюха была гладко выбрита. Все ее телеса так и просили, чтобы ее трахнули.

 — Поднимите ее!

Девушку подняли, заломив руки за спину. Плечи ее были широко расправлены, так что груди выдавались вперед пятнами ореолов вокруг сосков. Плоский, подтянутый живот говорил о хорошей физической форме. Поджарая талия переходила в манящие размером и упругостью зад и бедра. Ноги, стройные и длинные, были непокорно расставлены. Взгляд ее зеленых глаз был очень колючим. Она уже не боялась, и не просила пощады. Она ненавидела. Джесему захотелось сделать так, чтобы взгляд этой женщины стал другим, просящим, покорным... И он умел это делать...

Джесем трахал много женщин. И он делал это часто и мастерски. Больше всего он любил, когда телка становилась полностью покорной, когда она была доведена до того, что просила трахать ее еще и еще. Сейчас ему предстояло повторить свой фокус на этой гордой и непокорной кобылке. Но подобное с белыми телками он уже проделывал... Подручные бугаи понимали, что Джесем будет развлекаться, но знали, что и им обязательно перепадет кусок этой удивительно белой плоти.

 — Поставьте сучку в собачью позу, да держите ее покрепче!

Приказание было моментально выполнено. Настю прижали к кровати за щиколотки и запястья так сильно, что не могла вырваться хоть на чуть-чуть. Но она намеревалась достойно снести унижение — не издать ни одного стона, ни одного вскрика. Эти грязные черножопые самцы не должны получить хотя бы морального удовлетворения от изнасилования. Она выбрала точку на противоположной стене и уставилась в нее, пытаясь отрешиться от всего того, что вот-вот должно было начаться.

Она была готова ко всему, но только не к тому, что произошло. В тот момент, когда Джесем раздвинул в стороны ее колени, стоявшие на простыне, сделав тем самым ее промежность более удобной для проникновения, девушка внутренне сжалась — сейчас в ее нежную, аккуратненькую, так ею лелеемую дырочку вторгнется вонючий член ...