Мой первый раз

Зовут меня Оксана. Росла я в неблагополучной семье, где родители постоянно пили, а потом начинались драки. Моя старшая сестра Нина лет с 12—13 ушла в загул. После того, как она пропадала дня на 2—3, Нина возвращалась обязательно с какой-нибудь обновкой или с деньгами, часть которых отдавала матери. Поэтому та никогда и не ругала сестру за такое поведение, а может даже в какой-то степени и поощряла. К слову, Нина старше меня на 4 года.

Когда мне было 17 лет, повесился папа, а в день его похорон покончила с собой и мама. Мы с Ниной остались одни, совершенно без всякого контроля, хотя то, что было с родителями, контролем назвать было трудно. Но все же...

И с того времени вокруг закружилась карусель постоянных пьянок друзей и подруг Нины. Я стала привыкать засыпать под страстные стоны и пьяные ссоры. Но когда ко мне стали приставать, а однажды чуть не изнасиловали в собственной квартире, я все же перебралась жить к крестной. Она уже давно, сразу после смерти мамы, хотела забрать меня к себе, но я из скромности отказалась, даже не из скромности, а из-за того, что любила ее сына. Костя был на 5 лет старше меня, учился на экономическом факультете университета и уже подумывал открыть собственную фирму, он был очень талантливым и умный. А почему был... он и есть.

После нескольких месяцев жизни с крестной, ее мужем дядей Сашей и Костей я поняла, что такое настоящая семья, нормальная семья... и поняла, что безоглядно люблю Костю. Он стал замечать мои взгляды, замечал, как я смущаюсь, когда он в одном полотенце выходил из душа. Мне показалось, что он стал это делать специально чаще и чаще.

Мы с ним подружились, он помогал мне делать уроки и все чаще ненароком и как бы невзначай клал мне ладонь на бедро или на руку, после таких действий мне было не до физики и геометрии.

Переломный момент в наших с Костей отношениях наступил холодным ноябрьским днем. За день до этого он поссорился и расстался со своей девушкой Жанной. Костя подвез меня к подъезду квартиры моих родителей, я хотела забрать свою зимнюю куртку и сапоги.

 — Костя, я быстро. Подожди меня в машине, — бросила я и хлопнула дверцей.

 — Ты уверена?

 — Да, не волнуйся.

Я взбежала на второй этаж и подошла к такой родной и в то же время чужой квартире. Открыв дверь своим ключом, я прошла в квартиру, которая стала похожа на сарай, воняло грязью, перегаром и куревом. Мне показалось, что дома никого нет. Не разуваясь я прошла по грязному полу в свою комнату, обратив внимание на то, что телевизора и музыкального центра уже нет. Порывшись в шкафу, я поняла, что и мои вещи тоже отсутствуют. Все-таки отыскав сапоги, я направилась к выходу. Входная дверь медленно открылась. На пороге появился какой-то парень. Я не сразу узнала в нем одного из друзей Нины, которые помогали хоронить родителей.

 — Ох, елки-палки! Какие люди! Что ты тут делаешь? — он по-хозяйски прошел на кухню, потянув меня за собой за локоть.

 — Вообще-то это моя квартира. Это ты что здесь делаешь? — я высвободила свой локоть и обвела взглядом грязную прокуренную комнату.

 — Я здесь живу... а ты вот похоже посягнула имущество, — он вырвал у меня из рук кулек с сапогами и бросил в сторону, — Или может ты все же пришла потрахаться... любовь к ебле наверное у вас с Нинкой в крови...

Он прижал меня к стене и впился в шею губами... от него воняло чем-то непонятным... крик застрял у меня где-то в груди... я не могла его оттолкнуть от себя... к горлу стала подкатывать тошнота.

А он все целовал меня... облизывал шею... пытался расстегнуть куртку, но ничего не выходило. Своим бедром я ощущала, что он возбудился. Мне стало страшно я заплакала.

 — Отпусти меня, ублюдок... не трогай... отпусти...

Неожиданно парень отскочил от меня и ударился о противоположную стену, сразу же я увидела рядом с собой Костю.

 — Оксана, выйди на улицу, — практически приказал он. Я испуганно посмотрела на Костю, поправляя на себе юбку и запахивая на груди курточку, — Я сказал выйди!

Я стояла, облокотившись об капот машины, когда Костя вышел из подъезда. Я плакала, обхватив себя руками, все тело дрожало.

 — Оксана, садись в машину...

Мы куда-то отъехали... Костя долго меня успокаивал, гладил по волосам, шептал нежные слова... И я не помню как получилось так, что мы стали целоваться.

Он целовал меня, обхватив мою голову руками... говорил ласковые слова... я растаяла и дрожала теперь не от страха, а от страсти. Его рука легла мне на грудь и я вздрогнула. Костя медленно расстегнул мою курточку и сбросил свою. Мы долго страстно целовались, он гладил руками все мое тело, позволяя мне трогать себя... мне казалось, что я сплю... что мне снится прекрасный сон.

Каким-то образом мы оказались на заднем сидении. Костя посадил меня на себя сверху и я ощутила промежностью его возбуждение. У меня перехватило дыхание, сердце буквально готово было вырваться из груди. Костя стянул с меня тонкий свитерок, под которым был нежно-розовый кружевной лифчик... Он стал ласкать мои груди и пощипывать соски через ткань лифчика, целовал ложбинку между грудями и шею... ласкал языком мочку уха... потом он потянул чашечки лифчика вниз и накрыл обнаженные груди ладонями... из меня вырвался протяжный стон, я запрокинула голову назад, с силой сжав его плечи руками...

 — Оксана, котенок... моя маленькая девочка... малышка...

Он шептал слова, от которых захватывало дыхание, целовал, покусывал мою шею, грудь... посасывал соски... мне казалось, что я умру от приятных ощущений.

 — Малыш, не стесняйся... раздень меня, поцелуй, — он откинулся на спинку сидения и посмотрел мне в глаза, поглаживая мои бедра ладонями.

Я покраснела и глубоко вздохнула, не смогла оторваться от его глаз и стала дрожащими непослушными руками расстегивать пуговицы на его рубашке. Наконец я распахнула на нем рубашку... Пробежав смущенным взглядом по его груди и животу, я наткнулась на огромный бугор в области ширинки, и тут же зажмурилась.

 — Малышка, я тебя хочу... ты же видишь, — Костя прижал меня к себе и поцеловал в губы.

Я обняла его за шею и прижалась грудью к его груди. Он запустил руки мне под юбочку и сжал ладонями мою попку, стал медленно, но настойчиво стягивать колготки. Когда он их стянул, я уже лежала на спине, Костя был сверху, он сжал мои груди руками, впился губами в сосок и стал его яростно сосать. Я даже вскрикнула. Он опустил одну руку вниз и погладил мою писечку через трусики. Мне стало жарко, я застонала. Костя все также сквозь трусики нажал на клитор, стал его умело, как мне тогда казалось, ласкать... Я забилась в конвульсиях и застонала громче.

Он отодвинул мои трусики в сторону и дотронулся до ничем не прикрытой плоти. Мне показалось, что я умираю. Он нежно, но настойчиво ласкал меня там, надавливая на самые чувствительные точки...

 — Ты меня хочешь... хочешь... — шептал он мне на ушко, — Оксана, скажи, что ты меня хочешь...

 — Я тебя хочу... — выдавила я из себя, прерывисто тяжело дыша...

Костя сразу как-то напрягся и стянул с меня трусики. Потом задрал юбку на живот и прижался к моим губам. Руки его шарили где-то в области ширинки, я слышала, как расстегнулась «молния»... Потом он еще какое-то время с чем-то возился, отвлекая меня о своих действий поцелуем.

Но я уже вся напряглась, ожидая того самого важного, что должно было произойти. Я держалась руками за его плечи и со страхом и трепетом ждала, когда он наконец войдет в меня.

Костя оторвался от моих губ и легонько поцеловал в кончик носа, руками развел мои ноги в стороны и пристроился между ними... Я почувствовала, как головка члена уперлась мне в клитор, а потом скользнула чуть ниже. Я вздрогнула и раскрыла в глаза.

В этот момент меня прошила сильная острая боль, мне показалось, что меня разрывают пополам. Я вскрикнула и уперлась взглядом в ошарашенные глаза Кости, чувствуя, как по щекам скатились несколько слез.

 — Малышка, прости... прости... — он стал целовать мое лицо, не двигаясь во мне, а я пыталась привыкнуть к ощущению его во мне. Боль прошла и остались только непривычные ощущения, незнакомые ощущения. Костя поцеловал меня в ушко, провел языком по шее и стал медленно двигаться во мне, от чего снова появилась легкая боль и дискомфорт... я с каждым движением сильнее впивалась ногтями в его плечи и тихо сопела ему на ухо...

А он стонал... О как же он стонал! Мне было плевать на боль, на то, что я потеряла девственность в машине в каком-то парке, плевала я и на то, что я не знала, что чувствует ко мне Костя... Я слушала только его хриплые сладкие стоны, которые свидетельствовали о его страсти, о том, что ему сейчас хорошо, хорошо со мной...

Постепенно он ускорил движения... они стали резкими, почти грубыми, причиняли сильную боль. Непроизвольно я напряглась...

 — Оксана, малышка... расслабься... расслабься, моя родная... тебе будет хорошо, обещаю... — зашептал он, покрывая поцелуями мое лицо и шею.

Я расслабилась. Действительно боль прошла, но хорошо мне не было. А он стонал, стонал громче и громче с каждым толчком, с каждым вздохом. Он двигался то плавно, то резко, то быстро, то медленно... Наконец он совершенно потерял контроль над собой и стал с силой вбивать в меня член, причиняя мне боль. У меня из глаз потекли слезы, я сильно впилась пальцами в его плечи. Костя сделал несколько судорожных грубых движений, и с каким-то звериным рыком кончил...

Домой мы вернулись поздно. Крестная решила, что я переутомилась на занятиях по английскому, а Костя до сих пор не в себе после ссоры с Жанной. А ведь мы с ним просто не знали, как нам быть дальше после того, что произошло.

А дальше было море страсти, предательства и моя жизнь приняла совершенно неожиданный для меня ход. Обо всем, что случилось с нами и со мной в частности я расскажу позже.