Ночная прогулка под летним, тёмлым дождём

наслаждался сладостью её губ, как вдруг ощутил тёплую ладошку девушки у себя между ног. Она в считанные секунды распалила необузданное пламя желания во всём его теле, но Милава так же внезапно, как прильнула к нему, отпрянула назад, усмехнулась и бросилась бежать по дороге прочь от деревни, словно оседлав сполохи молний струящиеся в небе над их головами.

Опешивший юноша пару секунд с восхищением смотрел на удаляющееся очертание её тела, а затем, словно очнувшись, бросился вдогонку. Ему казалось, что настигнуть девушку не составит труда, но даже почти поравнявшись с ней, у Яна не получалось поймать Милаву. Стоило попытаться и вакханка ныряла в сторону, подобно лани за которой гонится хищник, ускользая от своего сатира.

В конце-концов они добежали до перекрёстка лесных дорог на углу которого было сложено кострище и стояла грубо сколоченная скамья из пары лежавших горизонтально брёвен и нескольких прибитых к ним широких досок. Милава попыталась оббежать препятствие, а Ян перемахнул через него и настиг свою добычу. Юноша зарычал от желания, крепко сжимая девушку в объятьях, а затем рванулся губами к её шее и впился в неё поцелуем.

 — Ай, — вскрикнула вакханка.

Назавтра там будет синяк-засос, но сейчас это было не важно.

Милава ощущала как руки любимого с силой сжимали её трепещущее тело, лишая возможности вырваться. Как пальцы впиваются в её аппетитные округлости, а губы Яна рыщут по шее и плечам. От бега всё тело казалось превратилось в одни сплошные вены и артерии перегонявшие разгорячённую кровь.

Но больше всего удовольствия возбуждённому сознанию девушки доставляло ощущение упирающегося в живот фаллоса её мужчины.

Ян грубо развернул Милаву к себе спиной и почти швырнул на землю, впрочем, придержав, чтобы любимая не ушиблась.

Без прелюдии юноша ворвался в её истекающее страстью лоно на всю длину своего перевозбуждённого члена и ощутил, как уперся головкой в непреодолимую преграду задней стенки. Он обхватил тело девушки обеими руками: правой через плечо, а левой подмышку, так, что обе ладони легли на ждущие ласк полушария наливных грудей.

Едва ли сознавая это, Ян сильно сжал их и по кошачьи прикусил небольшую складочку кожи на шее девушки.

Милава чувствовала боль: от ворвавшегося в неё до упора члена, от пальцев сжавших её молочную грудь, от зубов на шее и даже от небольших но острых камушков под коленями, вот только эта боль была не обычной, а какой-то желанной, неописуемо заводящей. Во всём происходящем было столько животного, что в сливающихся воедино на стоянке у кострища людях не оставалось почти ничего человеческого. Он овладевал ей приглушенно рыча сквозь сжатые зубы, а она стонала, подвывала и скулила, утопая в той гамме ощущений, которые испытывала.

Ян рвался вперёд. Поначалу поза не позволяла ему делать размашистых движений, только короткие быстрые фрикции, но затем он выпрямил спину, сомкнул пальцы на талии Милавы и принялся входить в неё на максимальную глубину, затем почти полностью покидая сотрясаемое дрожью похоти тело.

Он сам не ожидал от себя такой скорости с которой проникал сейчас в свою любимую, притом не чувствуя усталости мышц ни спины, ни пресса. Зато Ян ощущал, как в его разуме разливается эйфория.

Милава уже плохо осознавала происходящее. Недавняя боль исчезла растворившись в непередаваемых ощущения инородного, но такого родного тела, бьющегося внутри.

Её руки предательски ослабли и девушка опустилась лицом и грудью прильнув к земле. Её больше не интересовало, что было, и что будет. Сейчас существовал лишь тот огонь, что пылал внизу её живота озаряя всё тело яркими сполохами наслаждения, но что было куда важнее, член Яна стимулировал какие-то точки внутри неё, которые вот-вот должны были...

... Взрыв...

Такого с ней ещё не бывало, обычно она чувствовала приближение оргазма, но на этот раз исступление поразило девушку подобно молнии.

Ян едва удержал любимую, когда она вдруг забилась в экстазе оглашая лес дикими стонами, всхлипывая под ударами его фрикций. Юноша и сам был на грани, выжимая из своего тела максимум возможностей. Через десяток движений его семя тугими струйками ударило в матку Милавы. Железная хватка пальцев на талии девушки ослабла и оба любовника почти одновременно обессиленные рухнули на землю, покрытую пеплом и сажей: она на живот, а он на спину. Их сердца бешено колотились — легкие оглашали окрестный лес хриплыми вздохами.

Милава пришла в себя первой и, подползя к своему избраннику, положила голову ему не грудь, прижавшись к Яну всем телом. Юноша нежно обнял её за плечи.

 — Как хорошо, — тихо шепнула она.

Он лишь погладил плечико девушки в ответ.

Раскаты грома, далёкие и глухие перекатывались над их головами, когда Ян слегка приподнялся и огляделся. Шея Милавы прижимала его предплечье к земле, но юноша аккуратно вытащил руку и сел. Любимая в полузабытье неги не обратила на его движения никакого внимания.

Парень огляделся и затем обратил свой взор на возлюбленную. На казавшемся белым в ночной полутьме теле разводами расплылась грязь кострища и песок, но это только украшало резную фигурку. Сатир облизнул палец и, едва касаясь мягкой кожи девушки повёл, его вниз от её губ, вдоль шеи к ложбинке между грудей, оставляя за собой хорошо различимый след очищенной кожи. Милава встрепенулась от его действий и призывно вытянулась в струну, а затем и вовсе изогнула спину подставляя свою грудь его ласкам.

Ян прильнул к левому сосцу и принялся нежно посасывать его, лаская правую грудь любимой пальцами. Прямо перед его глазами, под тонким слоем грязи, но белом полуовале был виден отчётливый след его неистовой хватки, отпечатавшийся полосками покраснения. Девушка томно вздыхала, ощущая его касания и сама, нащупав левой рукой подрагивающий ствол пениса юноши, принялась его стимулировать.

Ещё какое-то время они ласкали друг-друга, а затем Ян поднял Милаву на руки и аккуратно перенёся, уложил на доски съимпровизированной кем-то скамейки. Вакханка призывно распахнула бёдра и поманила его нежной улыбкой. Юноша припал на колени и принялся окутывать её тело страстными поцелуями, то опускаясь ниже, то возвращаясь к её зовущим губам.

Милава вновь нащупала фаллос своего избранника и, подтянув за него юношу к себе, направила желанную плоть в своё лоно. Ян мягко проник внутрь едва ли погрузив в сокровенные глубины головку, после чего подался назад, вышел и вновь вошел в свою любимую. На этот раз он был аккуратен и нежен.

Вакханка обхватила его стан ногами и, не то притянула его, не то сама приподнялась, заставляя сатира проникнуть в себя. Руки девушки оплели шею Яна и теперь она едва ли не повисла на нём.

Сатир начал двигаться, зарываясь лицом в кудри возлюбленной, а Милава, постанывая от удовольствия двигалась ему навстречу. Прямо перед её глазами расстелило свою черноту небо. Ломаная змейка молнии прокралась по небосклону прямо над слившейся воедино парой и тут же огласила лес невероятным по своей мощи громовым раскатом, а сразу же следом за ним с небес, как из ведра обрушился тёплый, летний ливень.

От неожиданного звука тело Милавы сжалось подстегнув взрыв Яна. Он задрожал и не смог удержаться. Горячее семя вновь оросило нутро девушки.

 — Что ж ты... — прошептал он на ухо любимой с наслаждением и одновременно с досадой в голосе.

Крупные капли расслабляющим массажем опускались на его спину.

 — Не переживай, любимый, — так же шепотом ответила она и, перекатившись, оседлала юношу.

Его фаллос всё ещё находился в ней и Милава принялась медленно двигать бёдрами, играя мышцами своего влагалища, чтобы не дать ему опасть. Молодой организм поддался на эти уговоры и кровь вновь хлынула в вожделенный орган, придавая ему стойкости. Омываемая струями дождя и озарённая вспышками молний Милава, словно валькирия принялась скакать на своём избраннике.

 — Как хорошо, как же хо-ро-шо, — вскрикнула она.

Всё тело девушки превратилось в одну сплошную эрогенную зону. Каждая капля впивавшаяся в её бархатную кожу доставляла приятные ощущения. Кончики её собственных волос струившихся по плечам, заставляли трепетать. Чего уж говорить о умелых руках её сатира, ласкавших, словно наэлектризованные груди...

Но больше всего ощущений дарило ей естество юноши. Каждый раз когда вакханка с размаху нанизывалась на него, загоняя в себя на максимальную глубину, она ощущала вспышки, которые будто молнии пронизывали её тело от низа живота, до самого мозга. Тело уже плохо слушалось, движения стали ломанными и Милава вновь перекатилась на спину, увлекая за собой Яна.

 — Бери меня, — взмолилась она, — бери меня, любимый!

Юношу не надо было просить дважды. Распалённый видом её скачки, он легко задал темп своим движения и принялся овладевать своей любимой.

 — Ты моя, — прошептал он на ухо девушки.

 — Вся без остатка, — ответила она, заключая избранника в крепкие объятья руками и ногами.

 — Ты принадлежишь мне, — прохрипел он и чуть прикусил мочку её уха.

 — Да, — вскрикнула она, — Да!

Поощрённый её словами, Ян начал постепенно ускоряться, перебарывая и отдаляя новый оргазм, который уже приготовился спалить его.

 — Только не останавливайся, только не останавливайся, — молила, постанывая, Милава и юноша ощутил как её лоно начало конвульсивно сокращаться.

 — Я люблю тебя, — прошептал он в самое её ухо.

 — И я-а-а... , — начала было отвечать девушка, но слова её утонули в крике счастья.

Конечности Милавы вытянулись в струны, подрагивая от сковавшего их напряжения, тело изогнулось дугой и так, распластанная словно звезда, девушка вознеслась на самый недосягаемый из всех возможных пик экстаза, охватившего всё её тело.

Мышцы её влагалища с невероятной силой сжали фаллос избранника и, словно пасту из тюбика, выдавили его наружу, впрочем, юноша ничуть не сожалел об этом, наслаждаясь зрелищем мечущейся перед ним в исступлении любимой. Он положил ладонь на раскрытую раковину её промежности, намереваясь продлить те ощущения, что владели сейчас телом Милавы, но она с силой сжала его запястье, останавливая.

В буре овладевших ей чувств, девушка потеряла счёт времени. Волны наслаждения гуляли по её телу, словно она была океаном. Стоило одной исчезнуть, как где-то в глубине тут же рождалась другая, и её бег по телу вновь заставлял разум озаряться невероятными ощущениями блаженства.

Тёплый лучик солнца скользнул по прикрытым веками глазам и Милава проснулась. Дневное светило весело подмигивало ей через окно их небольшого дома и ветви сосен стоявших за ним. Девушка потянулась и поразилась тому сну, что приснился ей этой ночью. Оглядевшись она не обнаружила Яна рядом, но вылезать из постели не хотелось.

 — Любимый?

Ответа не последовало.

Девушка попыталась припомнить детали своего сна, но он скрывался в какой-то белой пелене. Единственное, что Милава отчётливо запомнила, это те феерические ощущения, что владели ей.

«Как жаль, что это был сон», — подумала она и отбросила одеяло намереваясь вылезти из постели.

По её белой коже замысловатыми узорами струились полоски размытого пепла и песка, а в волосах ещё оставались длинные сосновые иголки, и казалось каждая мышца её тела заболела, когда вакханка попыталась сесть.

«Неужели это действительно было?»