Сволочь. Часть 4: «Серпом по яйцам»

и уселась на него, удобно опершись о высокую спинку.

Раздвинув ноги, погладила свою бритую киску и предложила:

— Полижи у меня, я так соскучилась по мужской ласке... — откинувшись навзничь.

Дело нехитрое. Я встал на колени и пригнулся к её промежности. Пальцами мягко развёл розовые складки ее больших губ в стороны, и пригладили внутренне. Потом чуть касаясь языком, провёл снизу вверх между ними. рассказы о сексе Она задрожала, и когда я повторил, двигаясь в противоположную сторону, схватила меня за голову и крепко зажала между бёдер:

— Давай... Ещё... Сильнее... Мой юный друг.

Не успев вздохнуть воздуха, я оказался прижатый лицом к её лону. Продолжая, однако, доставлять её удовольствие своим языком, энергично двигая им вверх-вниз и даже буравя кончиком. Скоро у меня закончился воздух, и я попытался вырваться из её железной хватки, задергавшись в стороны. Когда мне это удалось, я красный от удушья с мокрым от её сока лицом выпрямился, глотая открытым ртом воздух.

— Ты чего? — удивилась она.

— Да чуть не задохнулся без воздуха, — на выдохе произнёс я, опять припав к киске.

— Да... Молодец... — стонала она, ерзая своей мягкой попой по кушетке.

А когда мой язык погрузился в вагину, она выгнулась дугой, опять прижимая меня к себе руками.

— Глубже милый и покрути им там... Да... В стороны! — стонала она, отпуская меня, и подергиваясь всем телом.

Не слушая её, я привстал и начал поглаживать её прелести набухшим и негнущимся членом. Она замерла, прикрыв глаза и приоткрыв рот отдавшись ощущениям. А я, смазав головку члена слюной и приставив ее к входу во влагалище, надавил, предварительно задрав её ноги в потолок.

Не скажу что у меня маленький размер, но её отверстие оказалось много больше! Мой дружок с негромким всхлипом свободно провалился в её «недра». Хотя во всём есть свои плюсы... Я почувствовал, как головка с силой уперлась в матку.

— Ох-х, — вскрикнула она и дернулась.

Но я уже ухватил её за бёдра и уверенно задвигался, погружаясь и выходя наружу. При каждом погружении я упирался в матку, Лариса вскрикивала, и по животу пробегали спазмы. Мои бёдра шлепались о её ягодицы, а мошонка, раскачиваясь, билась о промежность.

Трение о стенки вагины было минимальным и поэтому я сжал ее щиколотки вместе, и наклонил набок, как бы выкрутив в «талии» на девяносто градусов. Стало лучше. Теперь я ощущал, как мой член продирается внутри её лона, раздвигая стенки вагины. Она тяжело задышала, прикусив губу, а глаза расширились став почти круглыми. Серый оттенок исчез из глаз, и проступила голубизна.

— А теперь в попу... тебе понравится... — пробормотала она застонав.

— Хочешь в задницу? — прокричал я, увеличивая темп.

— Да-а-а...

Я рывком покинул вагину и, не метясь, вогнал фаллос между круглых и упругих ягодиц. Головка, а потом и весь орган, можно сказать, «со свистом» проложили себе дорогу в анальном отверстии.

— Да... — подумал я, — девственностью здесь «не пахнет» ни в одном месте, продолжая долбить её резкими тычками.

— Ещё... Быстрее... — уже кричала она, выгибаясь и словно силясь вырваться из моих объятий.

Но я держал её крепко, и она бессильно напрягалась в моих руках.

— А если так?! — закричал я, и мгновенно покинув анус, опять вогнал член в вагину.

— Ох-х...

А я уже повторил обратный скачок, с сильным шлепком ударяясь в ягодицы при полном погружении.

— И эдак! — опять скачек и я буравлю влагалище...

Проделав это раза четыре, я вогнал её в ступор. Она замерла... А потом, заорав от возбуждения, задрожала и стала кончать, извиваясь как змея. Тут же на улице залаял Гаврош, а дверь содрогнулась от мощного удара.

— «Время разбрасывать, и время собирать камни»... — подумал я, представив, что этот «телёнок» ворвётся в помещение и кинется «защищать» хозяйку...

Всё моё возбуждение улетучилось мгновенно, а член, поник «потеряв» стойкость... Ещё удар, от которого казалась, содрогнулась вся пристройка и я, запаниковав и «потеряв голову», заскакиваю в парилку, с силой удерживая дверь за хлипкую ручку. Несмотря на жар, накопленный в помещении, меня колошматит озноб, а кожа покрыта пупырышками...

Через мгновение соображаю, что прижимаюсь к хоть и толстой, но стеклянной двери. И, несмотря на свою закалку она не выдержит удара тяжелого тела. По спине бежит холодный пот, рубашка прилипла к телу, а я затравленно оглядываюсь, куда бы спрятаться... (В парилке! Где кроме полки ничего нет...).

— Заткнись сука! — слышится визгливый голос моей пассии, — пошёл вон...

Лай стихает, удары больше не повторяются. Сквозь полупрозрачное стекло вижу искаженный женский силуэт, подходящий к двери. Легкий стук ноготком в стекло:

— Ты там живой?

— Да... — сдавленно отвечаю я, отступая к полке и садясь на неё, чтобы снова вскочить с матами... (Обжёгся!).

Дверь открывается Лариса заходит внутрь. Видно как её хорошо!

— Кончить успел? — интересуется она.

— Нет! — с трудом сдерживая стук зубами, отрезаю я, — хоть не описался и то ладно... — и про себя, — а мог и обгадиться!

— А ты молодец! Шустрый... До меня пока дошло... Давно я так не кончала! Вот что значит молодость!

Оглядев меня и видя, что в данный момент от меня мало толка потянула за руку:

— Пошли, коньяка налью.

Мы вышли из парилки, и подошли к бару. Достав наперсток, который почему-то зовётся рюмкой, она налила в него коньяка. Всё ещё затравленно оглядываясь на дверь, нашарил глазами здоровенный бокал, схватил его двумя руками и протянул ей:

— Сюда, — сдавленно попросил я.

— А немало будет? — хмыкнула она.

— Как раз чтобы, забыться...

— Не вздумай напиваться! — предупредила она, — у нас ещё много «дел»!

Хотя дело было одно: «Трахать эту похотливую сучку, до потери пульса и кровавых мозолей между ног... «. Я приложился к лоханке и сделал добрый глоток. Оглянулся в поисках места куда сесть и пройдя в зал, сел на то же канапе.

Пока я «лечился», Лариса, не одеваясь, подошла и открыла дверь. Мне опять поплохело. На пороге сидел Гаврош, и струйки слюны из его пасти висели до пола. При виде хозяйки он вскочил, бросив в мою сторону взгляд, красноречиво говорящий: «Колобок, колобок! Я тебя съем... «!

— Ах ты, паршивец, — ласкова потрепала она пса и, схватив за холку, «поволокла» в темноту.

Уже издалека я услышал:

— Молодец, ты мой! Защитник... Но ночевать будешь в «стойле». А то весь кайф обломаешь!

Раздался звук открываемой, а потом и запираемой на замок двери.