Хозяйка Грома

она того — по четвероногим больше? А он ее к траху с нормальным мужиком принудил, вот и обозлилась барышня?

Пробежка заставила его вспотеть; что и говорить, давненько он не бегал. Через пятнадцать минут они снова перешли на шаг и Ярый старательно пытался восстановить сбившееся дыхание. Прогревшееся тело стало заметно чувствительнее, в висках стучало, кровь весело бежала по венам — по мышцам разливался упоительный коктейль гормонов удовольствия.

Долгожданная удача внезапно вспорхнула перепелкой из высокой травы. Конь вздыбившись, шарахнулся в сторону, она лишь на секунду потеряла равновесие, а Ярый уже рванул веревку, закусив со всей дури свои удила. Как себе шею не свернул, непонятно. Она, вскрикнув, грянулась оземь. Ярый увидел, как ее лицо исказила гримаса боли — хорошо приложилась. Гром, почуяв свободу, ломанулся по тропинке и исчез за поворотом. А не будет выебываться, он честно предлагал мирное решение. Упала, но веревку не выпустила — упертая баба. Интересно, встать сможет? Поддавшись импульсу, Ярый шагнул к ней.

Хлыст мгновенно рассек воздух, огрев его по внутренней стороне бедра. Больно! Ярый с воплем отскочил.

— Что, паскуда, сдернул меня с лошади, а теперь еще и пройтись по мне решил? — несмотря на то, что теперь она смотрела на него снизу вверх, победителем он себя не чувствовал. Напротив, внутри заворочалось крайне нехорошее предчувствие. Девица морщась поднялась на ноги, перехватила рукоять хлыста и потянула веревку. Ярый шарахнулся от нее не хуже коня, прежде чем словил первый удар. Она не только смогла его удержать, но еще и успела как следует взгреть поперек спины. — Тварь! Шакалина!! Скотина!!! — хлыст гулял по его телу, оставляя вспухающие рубцы. Он, уворачиваясь, кружил на веревке, изредка пытаясь отбрыкнуться. Железо врезалось в язык, ремни узды впивались в рот. Ярый старался подставлять под удары спину, но она угадывала его маневры и целенаправленно хлестала по груди и животу. Живодер — не девка! Под конец экзекуции она схватила веревку у самого карабина и несколько раз резко дернула вниз. Ярый взвыл от боли во рту и тотчас схлопотал пинок сапогом под зад. Сучка, за отбитую задницу ему отомстила.

Выпустив пар, она, прихрамывая, потащила его в обратном направлении. Следуя за Хозяйкой по правую руку, Ярый переводил дыхание — каким бы выносливым он себя не считал, а эта дьяволица его порядком укатала. Следы ударов ноюще пульсировали, кожа горела. Хех, а все-таки ловко он ее сдернул!

Справа от уже знакомого забора Ярый увидел засыпанный опилками круг примерно метров двадцать в диаметре.

— Раз ты не захотел по лесу гулять, здесь тебя погоняю, — сказала она, привязывая Ярого к забору. Он закрутил головой по сторонам. — Не кипишуй, — фыркнула она, — здесь частная земля, чужие не ходят. Он немного подуспокоился и принялся наблюдать, как она радиально выкладывает на круг пять длинных секторами раскрашенных жердей. Потом оттуда же, где лежали жерди, она выудила длиннющий, похожий на удочку шамбарьер. Ярый понял, что шутки кончились, таким хлыстом она достанет его везде и по любому месту. Отвязав от забора, она поставила его на периферии круга спиной к жердям, отмотала корду и, встав в центре, скомандовала:

— Рысь, — Ярый замешкался и у ног тотчас раздался щелчок хлыста. Подпрыгнув, он припустил по кругу. Едва он приблизился к жердям — снова щелчок. — На рыси. — Он послушно прошел препятствие, широкими шагами перескакивая жерди. — Хорошо! — одобряюще пропела она. Ярый аж споткнулся — его похвалили?! — А ну, не расслабляться! — тотчас щелкнул хлыст. Он потрусил на новый круг. Так его гоняли минут двадцать.

Наконец она довольно пропела:

— Шагоооом. — Облегченно выдохнув, Ярый перешел на шаг. Сколько еще она над ним измываться будет? Его батя за всю жизнь столько не лупил, сколько он от нее за один день огреб. Если бы не жилет, хрен бы он на такое согласился!... Даже в пьяном угаре!... Да ни в жизни! — Умничка, быстро кавалетти освоил, — тепло улыбнулась Хозяйка; смотав веревку, она пошла с ним рядом. Сейчас Ярый ощущал себя двойственно: с одной стороны ситуация его откровенно бесила, а с другой, откуда-то с задворок подсознания, маячило откровенно детское удовольствие от полученной похвалы. Ох, не к добру это...

Отходив с ним, Хозяйка снова потянула Ярого за веревку вниз, на сей раз, заставляя лечь на опилки. Он повиновался. Присев над распростертым «пони», она ласково провела ладонью по его груди, животу, приблизилась к паху. Вот те раз, — Ярый напрягся, ожидая очередной засады. Проследив взглядом за ее рукой, он вдруг заметил, что шов на ее штанах далеко не сплошной. Перехватив его ошарашенный открытием взгляд, она ухмыльнулась, опустилась на колени и, наклонившись к его лицу, поцеловала оттянутый удилами уголок губ; девичья ладошка неожиданно приятно принялась хозяйничать в паху.

Ёпть, как же мало ему для счастья-то надо. Многообещающе мелькнувшая в пикантном разрезе женская плоть тотчас взбудоражила воображение размахом перспектив. И не важно, что какой-то час назад, он был готов ее задушить голыми руками, а она его секла как сидорову козу. ¬ Тело мгновенно откликнулось на приглашение; и минуты не прошло, а член Ярого уже сделал твердую свечку.

— Посмотрим, насколько ты под всадником хорош, — мурлыкнула она, седлая его бедра. Как же внутри нее горячо! Ярый весь подобрался в предвкушении скачки, аж удила грызть начал. Сжав коленями, она легонько выслала Ярого движением попки:

— Рысь, — он уперся ногами в землю и начал двигаться под ней в двухтактном темпе — раз-два, раз-два. — Хорошо, — похвалила она. А уж ему-то как хорошо, просто не передать! Особенно после всех издевательств, что он пережил — тело кайфовало, купаясь в удовольствии. Так она ритмично скакала на нем некоторое время. Ярый чувствовал, что сейчас она движется вместе с ним, и от этого ощущения просто сносило крышу. Потом его притормозили. Наездница припала к его груди, эффектно прогнув спину и, дав Ярому шенкелей, выслала его в галоп. Он понесся так, что у самого голова закружилась. Ярый слышал, как сбивается ее дыхание, она начинает задыхаться, но продолжает скачку, больно впиваясь ногтями ему в ребра. Его постепенно все сильнее засасывает влажный пульсирующий вакуум ее лона. Уже скоро. Запрокинув голову, Ярый закусил ремни удил и бешено забил тазом, вколачиваясь каменеющим членом в ее тело. Рывок — она сильно откинулась назад, пару раз поддала лобком и в следующий миг забилась в экстазе, напрочь сбившись с темпа. Намертво зажатый ее бедрами, Ярый излился в свою Хозяйку.

Отдышавшись, она осторожно встала, выпуская его на свободу. Он перекатился на бок и неуклюже поднялся следом. Вернувшись с Ярым во двор, она смахнула с него опилки большой мягкой щеткой, потом отвела на сеновал.

Сняв с него наконец упряжь, Хозяйка улыбнулась:

— Отдохни пока здесь. Мой поверенный будет через час. — Она ушла, забрав с собой сбрую. Минут десять Ярый пребывал в одиночестве, успев забраться на крытые дерюгой роллы сена; потом он услышал осторожный топот и в двери сеновала, любопытствуя, сунулась черная взнузданная лошадиная голова.

— Ну и че тебе тут надо? — спросил Ярый. Конь гыгыкнул, тряхнул ершистой гривой и отвернулся.

— А, явился, лоботряс! — раздался снаружи голос Хозяйки. Гром развернулся к ней. — Даже не суйся, засранец, — строго сказала она, — кто не работает, тот не ест! Ты меня сегодня подставил, так что изыди! — Она вошла и поставила перед Ярым глубокую тарелку с сухариками и запотевший полулитровый стакан темного пива. — Вот ты у меня работал, — ухмыльнулась она, — так что получай заслуженное угощение.

— Я же за рулем, — напомнил Ярый.

— Так тебя со двора никто сразу не гонит, — пожала плечами Хозяйка, доставая из кармана металлический трензель на кожаных ремешках. Надев его на шею Ярому на манер ошейника, она хитро улыбнулась: — Это тебе на память. Протрезвеешь — скатертью дорога. А пока, чувствуй себя как дома, милый пони!