Три и двое. Глава десятая: Она уже не девственница

неё, заливая всё вокруг, каплями будоража и без этого одеревеневший член.

— Как и ты. — Я потянул её к себе. — Поздравляю с победой.

— Возьми меня тут. — Она развернулась ко мне спиной, наклонилась, приподняла попку — Не хочу там, хочу тут.

— Как скажите, господин. — Я обхватил её за бёдра, не пристраиваясь, пошёл в атаку. Ну, а член, как примерный мальчик, нырнул в первое углубление, которое ему встретилось на пути. Да. Мы заняли анальным сексом, без предварительных ласк и подготовки дырочки к визиту номера шесть. Играя в анальные игры, мы так шутливо называли пальцы — номер один — мизинец, два — безымянный, три — средний, четыре — указательный, пять — большой. Номер шесть — сам член.

— Ох! — Она зажала себе рот, чтобы не закричать. Больно, понимаю. Но ты сама этого хотела. И твои пальцы это подтверждают. Впиваются в мои пальцы, каждый раз, когда мошонка надавливает на горящее поле вулкана. А потом жадно гладят и вновь впиваются, заставляя напирать на неё всё сильней. Голова уже упёрлась в обивку двери, передавая ритмические колебания наших тел самой двери. И, похоже, она начинает вибрировать вместе с нами. Я отодвигаюсь назад, не отпуская её бедёр и не останавливаясь, толкаю её аккуратные половинки лобком, превратившимся уже в сплошное мокрое место. Наш пот смешался с соками любви, и, повинуясь законам ньютоновой физики, устремился вниз по внутренним сторонам бёдер, распространяя запах нашей любви. От которого сил только прибавляется, а голова кружится всё сильнее.

Она упёрлась руками в ребро выступа и отталкивалась, насаживаясь на мой член, шумно дыша. Голова в волнах волос, распадающихся из кос, то ныряет между рук, то вскидывается вверх, то поворачивается ко мне лицом, чуть видимым из-за потока волос на нём, и вновь ныряет между рук. Вулкан уже не кипит, он обжигает меня, при каждом прикосновении. Пальчик с аккуратным маникюром исколол мне мошонку, но это нравится, так как сейчас, именно сейчас, в этот момент мы вместе кончим.

Пять хищных коготков вцепляются в мои яйца, вжимают их в пламя вулкана, привязывают меня к ней, не давая выдернуть зажатый член. Теперь я понимаю как это сложно и больно, когда хочешь выдернуть член, а он крепко зажат. И, похоже, что ещё чуть-чуть и стальной обруч её дырочки, отсоединит мой член от меня. Она же встаёт на цыпочки, переступает с ноги на ногу, закусывая губы, удерживая от того самого стона-рыка. Но он рвётся изнутри, сотрясая гибкое, сильное тело мелкой дрожью. Я шлёпаю её по заду — звонко, но не больно. Она вскрикивает от неожиданности, подаётся вперёд, стальной обруч соскальзывает, и член, с громким и смачным чмоканием, выскакивает из западни. рассказы эротические От радости освобождения член ухает мощным зарядом спермы на попку, спину, заливая и меня, прижатого всё теми же бескомпромиссными коготками к округлостям её попки. Она стоит, не двигается, прислушиваясь к себе, мне, миру внутри наших тел. Внешнего мира сейчас нет. Есть только я, она, наше дыхание, тела, дрожащие от прокатившегося по ним оргазма. Всё остальное потом.

Потом мы сидим на полу в прихожей, вытянув ноги и упираясь спинами в шершавую ткань обоев. У нас нет сил. Мы сидим молча, прижавшись тесно к друг другу. Она держит голову на моём плече, я опираюсь своей головой на её голову, и оба мы смотрим вперёд, где у самых ног лежит полоска трусиков Вики. Нам хорошо — и от бессилия, и от наступившей расслабленности тел, и от звука шагов проходящих по лестничной площадке соседей по подъезду. Нам просто хорошо.

— Хорошо. — Она шепчет, не обращаясь ко мне. Просто, в никуда, в вечность. — Хорошо.

— Очень. — Я отвечаю ей. — Очень.

— Ты, знаешь, она девочка.

— Конечно, не мальчик. — Я вздыхаю, но тут же воздух встаёт колом в горле. Дошёл до меня смысл её слов. — Ты, чего, серьёзно? Она девственница? — Вот так сюрприз, Виктория — дева-девственица!

— Ну, так нет. А вот там. — Она показала пальцем, словно протыкает снизу вверх. — Ни разу. И вчера я её.

— Лишила девственности? — Я улыбнулся. Лидка сделала с ней, то, что давно грозилась, в шутку, конечно, сделать со мной. Трахнула в попку.

— Да. — Она неожиданно ткнула меня лбом. — Я теперь понимаю, что чувствует мужчина, когда занимается сексом с женщиной. Мне нравится.

— Она ласковая? — Что же такого с Викой, если с мужиками не получается?

— Очень. — Лидка вздыхает, гладит мою ногу, щекоча волосы. — Я когда рядом лежала — всё не так как-то было. А потом я, — она погладила мой член, — приставила его к себе, ну, как мужчине, между ног и пристроилась к ней сверху. — Снова вздох. — Нас словно что-то ударило. Мы трахались, трахались. А потом я её развернула и... — Она вновь вздохнула. — Она выдержала с первого раза, даже попросила потом повторить.

— Да. — Что сказать? Молчу. Хотя от одной мысли, что они этим занимаются, вызывает волны мурашек по телу от любопытства — как это?

— Да. — Повторила она. За дверью кто-то, кашляя, поднимался по лестнице, тяжело переставляя ноги. — Давай, встанем, а то простынем.

— Давай. — Она оперлась об мою руку, встала. Весь низ спины, попка была в склизких потёках спермы. Такие же следы остались на том месте, где она сидела. Сделав шаг, Лидка поморщилась, повернулась ко мне.

— Мишенька. — Она сжала руками обе половинки попки. — В следующий раз, давай мы обычным способом? Мне понравилось. Я улетела. Но больно.

— Извини. — Я поцеловал её в бедро, попав в мокрое место. А чего брезговать? Своё же. — Куда пришлось. Извини.

— Ладно. — Она погладила меня по голове. — Но в следующий раз будь аккуратней. Мне же не жопой рожать.

Вот скажите, как идёт женская мысль, если связывает вместе анальный секс, роды и традиционный секс?