Танец с саблями

! Что за наказание?

Точно!!! Наказание! Эта ёбаная Матильда так придумала наказать меня! Вот же злая баба! Небось, сейчас сама кончит сто раз, пока я тут мучаюсь. Я сажусь голой жопой на пол, опираюсь ногами на решётку и, насколько могу, засовываю в пизду четыре пальца, а пятым пытаюсь тереть клитор. Вот! Так гораздо лучше. Всё-таки кончу.

Пока я металась по своей клетке и ёрзала по полу, Сан Саныч ускорил темп до максимума и что есть силы вбивает свой хуй в супругу. Не видно мне, он всё ещё в пизду её ебёт или перешёл к жопе. По звуку судя, в пизду. С каждым ударом слышно смачное чавканье, яйца звонко шлёпают по клитору, Матильда уже орёт в голос, Сан Саныч ревёт, как голодный динозавр, но и не думает останавливаться. Успеваю задаться вопросом: если пиздень имеет такие внушительные размеры снаружи, то внутри там тоже ведро? И вот он, долгожданный оргазм!

Упс! Отдышавшись, понимаю, что с Матильдой мы кончили одновременно. Она ничком лежит на кровати лицом вниз, широко разбросав ноги и неловко подвернув руку под себя, тяжело дышит и тихонько поскуливает. Потный и красный Сан Саныч шарит по карманам, как видно, в поисках своего валидола, а потом, закинувшись таблеткой, исподтишка подмигивает мне. Я в ответ показываю ему кулак, перепачканный смазкой, хотя настроение моё после оргазма несколько улучшилось, и жизнь стала понемногу налаживаться. Скотина такая! Хер ты когда-нибудь ещё ко мне приедешь! Жену свою еби, раз она у тебя такая горячая штучка!

А она уже тут как тут! Опустилась на колени и нежно прикоснулась губами к крупной синеватой залупе. Я снова чувствую приятную тяжесть в низу живота, наблюдая, как Матильда проводит розовым язычком вдоль мужниного хуя, поднимает его вверх, чтобы поцеловать яйца, ласкает нежными пальцами и снова облизывает свою законную собственность. Тоже встаю на коленки и теперь лицезрею минет с самого близкого расстояния. Полметра, не больше. При желании можно рукой дотянуться, но я благоразумная девочка и так делать не буду, чтобы не раздражать эту ненормальную. В тот момент, когда Матильда открывает рот, чтобы пропустить залупу внутрь, я непроизвольно делаю такое же движение, заглатывая несуществующий хуй.

Моё движение не осталось незамеченным.

— Что, нравится? Теперь понимаешь, потаскуха, что я чувствую, когда этот кобель пропадает у тебя и других таких же шалав? — а я-то думала, что про меня тут забыли. Предпочитаю не вступать в дебаты и только смиренно прошу, чтобы мне дали в пользование один из фаллоимитаторов, которые в большом ассортименте представлены здесь же на специальном стенде. Здоровенный самотык меня бы очень выручил в сложившейся ситуации.

— Перебьёшься! — следует категорический ответ. — Может тебе вот его ещё в клетку подсадить на минуточку? — кивает в сторону мужа и снова, как ни в чём не бывало, принимается полировать губами его хуй.

В этой дисциплине я уверенно могла бы дать ей сто очков форы! Заглатывает не глубоко, обхватив рукой у основания, слегка поддрачивает, вместо того, чтобы интенсивнее работать языком. Да и увлажнить не мешало бы получше... Пальцы опять находят клитор и теребят его всё сильнее, усиливая возбуждение, которое накатило на меня с новой силой.

Минет, явно, не её конёк, поэтому сладкая парочка снова перемещается на кровать с целью дальнейшего ублажения матильдиной пизды, а мне остаётся наблюдать их экзерсисы из зарешёченной ложи бенуара.

На этот раз уважаемой публике будет продемонстрирована ебля в классической миссионерской позиции. Публика уже знает, как устроиться в этой клетке, чтобы удобнее было мастурбировать, и занимает привычное место на полу, уперевшись ногами в прутья решётки, а Сан Саныч заботливо подкладывает подушку под жопу своей Матильды. До того, как он впился в неё губами и языком, я успеваю ещё раз поразиться гигантским размерами этой пиздищи, которая до странности не соответствует столь миниатюрному телу.

Мне плохо видно, мешает его жирный загривок, но кажется, теперь он изо всех сосёт огромный клитор, а пальцы засунул во влагалище, а может, и в анус. Если бы он сейчас вылизывал мою пизду, то, пожалуй, я предпочла бы более нежные и деликатные движения, не столь агрессивные. Впрочем, у Матильды такой напор, похоже, не вызывает протестов, судя по тому, как энергично она принялась подмахивать, вцепившись мужу в волосы, прижимая его голову к своей промежности и сопровождая всё это одобрительными воплями. Похоже, дамочка пребывает на вершине блаженства, а мне снова придётся довольствоваться собственными пальцами.

Моя бедная пизда уже вовсю полыхает, словно бенгальский огонь, и требует нового оргазма. Мне немного больно и очень неудобно, но я просовываю внутрь всю пятерню, пытаясь достать кончиками пальцев колечко матки, заваливаюсь на бок поднимаю одну ногу вверх, зацепившись каблуком за прутья клетки, и отчаянно дрочу, пытаясь не отставать от Матильды, которая, тем временем, бурно кончает, сжав коленями голову Сан Саныча, судорожно царапает ногтями его шею, оставляя на ней багровые отметины. И тут же, не давая себе передохнуть, тянет его вверх, заставляя лечь сверху.

Её ноги закинуты на плечи, и навстречу новой порции наслаждения уже распахнут обильно увлажнённый смазкой сфинктер. Хуй входит в жопу с ходу, без всяких церемоний, на всю длину. Вот уж не думала, что Сан Саныч способен действовать так жёстко и решительно, со мной он всегда вёл себя куда более нежно. Хотя, этот многоопытный ёбарь вполне способен разобраться, как доставить партнёрше максимальное удовольствие. Наверное, что-то есть и в таком вот жесткаче, попробую как-нибудь.

По моему глубокому убеждению, те из женщин, которые отказываются от анального секса, просто не успели его распробовать. Ощущения от хуя в жопе абсолютно улётные, и оргазм от воздействия на задний свод влагалища через тонкую стенку случается такой, что можно спятить от удовольствия. По-видимому, для Матильды это не новость, и её жопа хорошо подготовлена. Мне прекрасно видно, как она принимает в себя все двадцать сантиметров толстого хуя, который замирает на секунду, а затем начинает медленное движение в обратную сторону. При этом сфинктер слегка выворачивается ему вслед, как бы неохотно отпуская и плотно обхватывая ствол. Когда хуй выходит наружу полностью, я вижу пульсирующую глянцево-пурпурную дыру, в нетерпении ожидающую очередного резкого удара. Резкий вход до упора — пауза — медленный выход — пауза. Циклы повторяются в одном ритме, и в этом же ритме моя ладонь двигается во влагалище.

А кончить так и не удаётся, потому что уж очень неудобная у меня поза. Можно утешиться только тем, что и Матильда всё не кончает, несмотря на все старания муженька. Так тебе и надо, сука! Чтоб у тебя до конца жизни оргазмов не было!

К сожалению, у неё, по сравнению со мной, гораздо большая свобода действий. Она с силой отталкивает мужа, и когда тот тяжело переваливается на спину, усаживается сверху и начинает бешено скакать, насаживаясь на его хуй. Вот дура-то! Разве можно из жопы сразу в пизду, да без презерватива! Хоть бы пососала пару минут в целях дезинфекции!

Оставив попытки довести себя до оргазма, я с интересом наблюдаю, как огромные половые губы снова и снова поглощают хуй Сан Саныча, целиком, словно капюшоном, накрывая его яйца, как при каждом движении взмывает и снова летит вниз гигантский клитор, как оба партнёра всё увеличивают темп, пока не кончают мощно и одновременно — Матильда ещё шире раскидывает ноги, демонстрируя прекрасную растяжку, откидывается назад и издаёт протяжный стон, Сан Саныч, выгибает спину дугой, будто пытаясь сбросить с себя безумную наездницу.

Неожиданно Матильда одним прыжком соскакивает с хуя и водружается на лицо супруга, с диким хохотом изливая прямо в наглую морду коварного изменника целый водопад его спермы вперемешку с собственными выделениями. Он мотает головой, отплёвывается, но куда там — его руки прижаты коленями жены, а применить к ней силу Сан Саныч, по-видимому, не решается.

Я даже встала на ноги и прильнула к решётке, чтобы получше рассмотреть эту дивную картину, но в этот момент Матильда, как будто, вспоминает о чём-то важном, поворачивается к мужу и с размаху даёт ему звонкую пощёчину.

— Что, козёл, разве плохо тебе со мной? Плохо я тебе даю? Зачем тебе эти шлюхи? — и бьёт другой рукой так же звонко и смачно. — Подонок! Так и знай, я убью и тебя, и всех твоих блядей, если ещё раз узнаю...

Батюшки! До у неё истерика — свернулась комочком и заходится в рыданиях, что-то говорит, но ни слова не разобрать. Сан Саныч, как ужаленный, мечется между ней, своим валидолом и телефоном, висящим на стене.

— Девушка! Моей жене плохо! Аптечка есть у вас? Давайте валерьянку!... Анюта, милая! Ну, успокойся. Принцесса моя ненаглядная, солнышко! — вон, как умеет, оказывается, говнюк! Ромео, бля! «Принцесса, солнышко». Значит, Анюта, а никакая не Матильда. Аня, хорошее имя, и жалко её, в самом деле...

В дверь стучат, Сан Саныч вихрем срывается с места и возвращается в обществе невозмутимой девушки-администратора, которая деловито, без суеты даёт Матильде какие-то капли и безмолвно удаляется, а та через минуту затихает в нежных объятиях мужа.

— Саша, поехали домой, всё. Только по пути давай поужинаем где-нибудь. Только эту, — кивает на меня, — не забудь выпустить.

Любящие супруги торопливо одеваются и покидают сцену. Перед тем, как уйти, Сан Саныч кладёт ключ на пол возле клетки и снова по-дурацки мне подмигивает. Пошёл ты, придурок!!!

Отомкнув замок, я с облегчением покидаю свою клетку и снова с интересом оглядываюсь по сторонам. Спешить мне, определённо некуда. Успею и душ принять, и чашку зелёного чая попросить у администратора. А здесь, пожалуй, есть, на что посмотреть. Лебёдка какая-то, каторжные колодки, плётки, ошейники и прочая садо-мазо-атрибутика — всё это меня как-то не возбуждает, а вот на стенде с игрушками и страпонами мне приглянулся один неплохой самотык — с ребристой поверхностью, достаточно толстый, а главное твёрдый, в отличие от большинства силиконовых хуёв. Рассеянно размышляя о перипетиях семейной жизни и безусловных преимуществах лёгкого необременительного секса без обязательств перед сложными романтическими отношениями, я извлекаю из сумочки презерватив, надрываю зубами упаковку, не торопясь, раскатываю его по всей длине фаллоимитатора и, удобно устроившись на смятых простынях, с силой вгоняю в пизду.

Москва, 2015.