Первоапрельский «Бесплатный анекдот»

Как бы то ни было, теперь каждый раз, когда девчонки шептались за моей спиной, я чувствовал себя не в своей тарелке. Мне было и стыдно и обидно одновременно. Мальчишки тоже вскоре прознали об этом. Все-таки, не только мы с Мишкой смотрим порно. Меня в шутку называли «парнем порно звезды».

Прошел год, слухи растворились в воздухе, и все осталось позади. Я закончил универ, стал работать переводчиком. Мишка уехал в Москву, решив, что работа по специальности это не его. Мы общались по телефону, пару раз встречались на праздниках у общих знакомых.

Когда меня позвали на встречу нашей группы, спустя год после окончания университета, я с удовольствием согласился. Мишка тоже пришел, с прекрасной дамой, в которой я с удивлением узнал нашу звезду Аню. Она весело помахала мне рукой и усмехнулась. А Мишка улыбался так, будто выиграл в лотерею миллион. В какой-то мере так оно и было. Мишка влюбился в девушку из фильма для взрослых, которая совсем недавно сидела за соседней партой. Влюбился, уехал искать ее в Москву, и как видно нашел. Они уже полгода женаты. Аня все еще снимается, и стала достаточно популярна, в узких кругах. А Мишка стал режиссёром. Да-да, именно таким, он теперь снимает свою жену. «Вот оно как бывает, ребята» — сказал я, делая большой глоток из своей кружки. Наша компания разом начала галдеть. Кто-то смеялся, кто-то сочувствующе хлопал по плечу, а я сидел и улыбался. Эх, хорошее было время!

11. РИМСКИЕ КАНИКУЛЫ

В единственном романе мастера короткого рассказа О. Генри «Короли и капуста» есть все, кроме двух вещей: там нет королей и капусты. Следуя этой логике, очерк о моем деловом отпуске в Европу я назвал «Римские каникулы» (да простят меня Одри Хепберн и Грегори Пек). Дабы не утруждать читателей всеми перипетиями этого поистине уникальной поездки, позволю себе остановиться лишь на нескольких эпизодах из этого вояжа: в рамках условий веселого конкурса и специфики сайта в целом.

... Мы двигались по автобану Венгрии и когда на обочине возникла табличка с бессмысленным набором букв «Hajdúböszörmény» (г. ХАЙДУБЕСЕРМЕНЬ), свернули с трассы и остановились перед зданием с надписью «CastrumTermalCamping» — целью нашей остановки в этой удивительной стране.

«CastrumTermalCamping» — эторайназемле. Зомби со всего мира съезжаются погреть свои кости в термальных источниках, температура которых всегда постоянна: 37 градусов тепла. Бассейны с голубой водой, аквагорки, сервис на высшем уровне — мы там задержались на четыре дня.

Утром выходило солнышко, и вслед за ним из трейлеров и прицепов, палаток и кемперов, усыпальниц и могил, вылезали седые останки всех типов и мастей: иностранные мощи ползли к теплому минеральному источнику, дающему силы и молодость. По краю бассейна бродили тени, закутанные в саван и банные халаты, холмики дряблой плоти уныло плавали в солоноватой воде. Не всем, вставшим под мощные струи массажного душа, удавалось выжить: некоторых разбивало в прах. Я гоголем ходил между ними, иногда лениво погружаясь в струи воды или термальные пузыри. Маска скучающего миллионера непроизвольно наползала на морду лица... Когда еще, например, мне доведется съехать с горки в сияющую голубизну бассейна?

Один раз, правда, я уже испытывал подобный аттракцион на прочность — в отеле-аквапарке под Москвой, причем, для адреналина — спиной вперед. Решив повторить подвиг Геракла, я забрался наверх, решительно отодвинул маленького мальчика, ковыряющего где-то в лице, и, игриво подмигнув какой-то серой девице в бикини, стоящей на земле (в последствии выяснилось, что это была статуя), низвергся спиной вперед вместе с потоками воды... Я так и не понял, в какой момент это произошло, но мое тело гордо вошло голой задницей в прозрачные воды бассейна, а плавки предательски повисли на краю трубы, которую я только что покинул. Поскольку разница между мной и Рокко Сифреди была слишком очевидна, мне ничего не оставалось, как глупо хихикать, пытаясь сорвать рукой деталь мужского туалета (вторая пряталась где-то в складках живота). Спасибо солнцу — красный загар на лице удачно скрыл мое смущение...

Сколько бы ни длилось это блаженство (я имею в виду термальные источники, а не мои перверсии в водосточной трубе), всему приходит неизбежный конец. В последний день пребывания на отдыхе мой взгляд опять наткнулся на злополучный аттракцион. Я решил еще раз испытать судьбу на этой сплавной трубе: дурная голова ногам покоя не дает. На сей раз я сел как нормальные люди — лицом к солнцу, и поехал. На середине пути мне показалось это слишком банальным, и я лег на спину... и остался лежать внутри аттракциона. Вода решительно отказывалась смывать мое нетренированное тело вниз. «Ах ты, старая пердола», — думал я, руками подтягиваясь за края трубы, как больной в инвалидной коляске, сползая к финишу. Зомби всего мира оживились: в их полку прибыло. Успокаивало только одно обстоятельство: все-таки я неплохой парень: был бы г... — давно бы смыло.

... На Черном море Румынии было чем заняться и на что посмотреть. На девушек и женщин из разных стран мира, например. Мне, дремучему бандерлогу, вылезшему из-под российского шкафа, трудно было адаптироваться к происходящему: многие отдыхали топлесс. К мужчинам я привык быстро: я сам щеголял только в плавках, но вид женских прелестей, непринужденно выставленных напоказ, сперва сбивал меня с толку. Если какая-нибудь дама, сильно бальзаковского возраста, демонстрировала полное отсутствие комплексов, меня это не беспокоило: я просто старался не смотреть в ее сторону. Ее привлекательность лежала в границах между удивлением и жалостью, причем, с уклоном в последнюю сторону. Но кроме живых экспонатов кунсткамеры, попадались и более молодые экземпляры.

Однажды, во время ловли длинным сачком креветок у пирса, ко мне прямо в море подошла черноволосая нимфа, лет двадцати двух, голая по пояс. Можно было только догадываться, было ли что-то на ней надето ниже пупка: волны драпировали изгибы ее девичьего тела. Она что-то сказала мне грудным голосом, показала на пластиковую бутылку с тремя креветками, которую я крепко сжимал в руке, и чарующе улыбнулась.

— Креветки, — сдавленно сказал я, изо всех сил стараясь смотреть ей в глаза. Мой взгляд все время сползал на ее округлости, покрытые капельками воды. Она подошла ближе, с любопытством глядя через бутылку на хаотично метавшихся (как и мои мысли) креветок, и слегка прижалась ко мне грудью. Она всматривалась в бутылку с добычей, а я чувствовал ее жаркое дыхание у себя на шее: от нее пахло морской свежестью и вареной кукурузой. Что-то большое и длинное заколыхалось под водой: это был сачок, которым я судорожно пытался нащупать точку опоры.

— Fishing, — хрипло пробормотал я. Она закивала, и счастливо рассмеялась... Мои фантазии прервал волосатый румын, внезапно вынырнувший из моря на расстоянии удара. Он сурово взглянул на меня. Я тут же вцепился ногами в ближайший камень на дне и деловито закачался на волнах, аки водоросль, прицеливаясь сачком в пирс. Когда я повернулся с добычей — девушки уже рядом не было. Ее уводил в пенную даль суровый румын, она оглядывалась и улыбалась мне... Искорки летели из ее темных глаз и с легким шипением гасли в безразличных волнах Черного моря...

Как-то раз, бродя вдоль берега в поисках интересной натуры для памятного фото, мы с мамой забрели на нудистский пляж. Когда мы это заметили, было слишком поздно: повсюду, в самых непринужденных позах, стояли, сидели и лежали обнаженные женщины и голые мужики. Спасаться бегством было нелепо, раздеваться тоже не хотелось — и мы повели себя одинаково, даже не сговариваясь: мы стали, не слушая, и перебивая друг друга, оживленно говорить о чем-то, отчаянно жестикулируя. Внимательно глядя друг другу в глаза, как будто мы увиделись в первый раз после долгой разлуки, мы воодушевленно о чем-то говорили, периодически спрашивая друг у друга: не кончился ли, наконец,...  Читать дальше →