Влюбленная страпонесса

щелкает слегка пальцем по носу и почти беззвучно произносит «сюрприз». Затем, попытавшись ухватить меня за несуществующие волосы, и за их неимением взявшись за лысую башку, пригибает мою голову к своему широко распахнутому междуножью.

Скажу вам честно, я не любитель волосатых кисок. И с точки зрения эстетики, и практической реализации полового акта (а тем более кунилингуса), мне больше импонируют женские гениталии с минимумом (а лучше совершенно без) волос. Это мое четкое имхо, ничуть не осуждаю любителей естественности или каких-то вычурных интимных причесок, их личное дело. Но в данной ситуации мне, распаленному поцелуями и вкусным ароматом Аксаны, ярко-розовая щель в обрамлении черных курчавых волос, показавшаяся сразу под платьем без нижнего белья, только добавляет возбуждения, не до привередничанья, думаю, что ничему они не помешают, раз задуманы самой матерью-природой.

Но... помешали. То ли волосы удерживали не очень приятный запах, бывший следствием жаркого дня и посещения туалета, то ли разительный контраст между бесподобным парфюмом и естественным запахом тела, но начальное куни я прервал довольно скоро, сказав «давай быстро в душ и продолжим».

Сходили в душ и продолжили. И не зря она посетила ванную комнату, взяв с собой висящую в прихожей сумочку. Продолжили мы уже не целуясь в губы, а сразу развернувшись в 69 для обоюдного орального секса. Было замечательно, уже никаких претензий. Запах и вкус естественной смазки чистой женщины вкупе с ароматом каких-то средств интимной гигиены заставлял меня вгрызаться и всасываться в ее половые органы, пить ее влагу, захватывать губами клитор, имитировать трах языком. При неустанном ощупывании, поглаживании, исследовании руками прилегающих областей: бедер, попы, спины, боков. Не менее замечательно было и члену. Со знанием дела и мастерским умением Аксана сосала, то быстро и размашисто, то перекатывала как леденец во рту, тыкала головку в одну и другую щеку, точно так же не забывая о ручных ласках моего тела и нежном подергивании прилегающего к нему волосяного покрова.

И значит, лечу это я, лечу... то есть лижу это я, лижу, принимаю с кайфом ответный отсос и лениво так думаю, еще немного поласкаемся так и надо будет ее раком поставить, трахнуть по-серьезному, чай не девчонка-целочка, чтоб минетом удовлетвориться, или может, раз уже лежу на спине, пусть амазонкой насаживается и скачет себе, доминам такая поза вроде больше должна нравиться, чем покорная коленно-локтевая. И вдруг, начинаю постепенно какой-то дискомфорт ощущать. Причем с нарастанием. Блин, что такое?

В силу ли своей привычки случайно или специально задумав такую проверку — не могу знать, но Аксана тихой сапой стала подбираться к моей заднице. Когда она еще ласкала влажным пальчиком вокруг дырки или, не внедряясь вглубь, водила круговыми движениями, все было нормально. Но как только в моем анусе оказалось больше, чем полфаланги, болевые ощущения перевесили кайфные от минета. Ерзаю туда-сюда пятой точкой, пытаюсь освободиться от ее пальцев — бесполезно. Может, она даже это как поощрение поняла, бросила сосать и уже со всей дури пытается пропихнуться. Ага, щаз! Ну все, Аксанка, пипец твоей попе!

Шлепаю по ее попе и убираю с моего лица. Выбираюсь из-под нее.
— Я тебе говорил, чтоб не лезла в мой зад? — со зловещей улыбкой интересуюсь у Аксаны.
— Ой, ну что такого? Прям оскорбился.
— Да не оскорбился я. Больно и неприятно. Я тебе говорил? Говорил. Ты мне не поверила. Значит, подставляй свой зад. Обещала же? Будь добра сдержать слово.
— Я насухую не дам.
— У меня есть гель.
— Покажи, — и, желая все же оставить за собой последнее слово, — принеси мою сумочку, у меня лучше.

Лучше так лучше! Тебе видней! Я не уловил особых различий скольжения и проникновения. Разве что цвет моего геля был бледно-розовый, а Аксюшиного — светло-желтый, почти бесцветный. Пососав мне член для затравки и потеребив себе клитор, сидя на краешке постели передо мной, она обильно нанесла и растерла смазку по моему члену, попросила так же щедро увлажнить себе анус и вводить не спеша.

Я не знаю, может и действительно, анал был для Аксаны самым редким видом. Благодаря качественному гелю и озвученной методике правильного внедрения, вторжение в «адские врата» прошло без сучка, без задоринки. Был ли анал приятен Аксане или наоборот — не могу сказать. Потому что трах после вторжения тоже был ровным, без сучка, без задоринки. Ни «охов и ахов» от боли и дискомфорта, ни подмахиваний и постанываний от страсти и возбуждения. Типа «мужик сказал — мужик сделал», обещала дать в попу — даю, а с задором или без — не обговаривалось, будь доволен, чем имеешь.

В общем, трахаю-трахаю я Аксюшу в попу, устал, вспотел, день-то летний и жаркий, а квартира без кондиционера. Приостановил фрикции, потянулся к полотенцу, брошенному неподалеку, вытер пот со лба. И слышу ее короткий смешок. Даже немного обиделся сперва, думал, надо мной смеется, что не смог долбить полчаса как отбойный молоток.
— Что такое?
— Я тут подумала и смешно стало. Ведь не поверят мои «мужчинки», если им скажут, что меня трахали в зад. А если сами увидят, то сильно разочаруются в «хозяйке». Опустили называется, позор! — Аксана засмеялась, и я вслед. И чуть позже, повернув голову и с сочувствием, — Устал, да? Ну иди, ополоснись, и я хочу под душ, жарко. Потом продолжим нормально. Все равно, ни я так не кончу, ни ты.

Получив заряд бодрости от прохладного душа, мы продолжили «нормально», то есть чередуя вагинально и орально. Примечательно, что и вагинальный секс был проведен большей частью в позе «раком», а меньшей — боком сзади, «ложкой», без плотного контакта лицом к лицу миссионерки и без сопровождающих акт поцелуев в губы. Привычка страпонессы избегать нежностей? Ниша допустимости только для любимого? Или чистая случайность? Не знаю.

Финишировали мы орально, с небольшим временнЫм лагом. Вначале Аксана бросила сосать мне член (мы снова были в 69), напряглась, пробормотала басовито «да, да, да-да-да», перевалилась с меня на бок, потом на спину, прижала мое лицо к себе, выдохнула сильно и, отпустив мою голову, отстранила. И, наверное, минут на пять, не меньше, ушла в нирвану, уставясь невидящим взглядом в потолок, с глубоким и неритмичным дыханием, не реагируя на внешние раздражители, и только временами подрагивала поясница, возможно, по ней шли те самые волны оргазма, о цвете которых спорят одни и в существовании которых сомневаются другие.

Когда же она вернулась с небес на грешную землю, настал черед моего кончания. Практически не меняя своей позы, лишь подложив подушку под голову и повернув ее набок, Аксана была трахнута в рот вплоть до спуска спермы. Глотать не стала, пошла в ванную.

Потом мы лежали в обнимку и болтали. Не о сексе. О работе, налогах, проверках. О родственниках, детях, школах. Параллельно легким поглаживаниям и мимолетным поцелуям. И был сделан быстрый минет, когда Аксана почувствовала по напрягшемуся члену, что он готов ко второму заходу, но без малейших намеков с моей стороны. Только предупредила, чтоб я не кончал ей в рот или на лицо, а оросил бы семенем ее тяжелую грудь с темным, почти черным ореолом вокруг крупных сосков. И смотрела с улыбкой на мою эякуляцию, одной рукой подпирая себе снизу грудь, а другой ласково поглаживая мех моих ягодиц и бедер.

— Не успеем, мне уже пора, — мягко уклонилась, когда я захотел оказать ответную любезность. И уже во дворе, садясь в машину, — нет, не в мой магазин, в другой мне надо заехать, а оттуда я сама доберусь. Помоги мне в одном деле, DD, если тебе не трудно... — и объяснила, что ей требуется.

***​

Примерно через неделю, прекрасным летним вечером, за столиком в открытом кафе, сидели три женщины и один мужчина. Хорошо известная нам Аксана и две ее подружки. Мужчина был высоким и худощавым, с сильной проседью в густых волосах. Он не отводил от Аксюши влюбленного взгляда, а его тонкие и длинные пальцы музыканта нервно отбивали барабанную дробь по столу, торопя время в стремлении поскорей оказаться наедине со своей возлюбленной.

— О, Аксана! Очень рад видеть! Здравствуйте! — раздался зычный голос нового посетителя, и к столику подошел лысый, толстый, с большим носом... ну вы знаете... DD, весь в белом, и с большим букетом ярко-красных роз в руке. — Это Вам! Еще раз — огромное спасибо. Вы знаете, за что! — и понизив голос, якобы только для мужчины, но в рамках слышимости для навостривших уши подруг: — Она мне сильно помогла в одном непростом вопросе. Ваша подруга — очень красивая женщина и очень добрый человек.

Ошарашенный мужчина кивнул, а Аксана протяжным тоном королевы медленно и тягуче произнесла:
— Спасибо, спасибо! Садитесь с нами, DD! Выпьете что-нибудь? Кофе или покрепче? Не торопитесь?
— Тороплюсь, Аксана. С удовольствием бы посидел и пообщался с Вашими симпатичными подругами, но спешу, — окинул плотоядным взглядом подружек, демонстрируя для ее мужчины отсутствие сексуального интереса к самой Аксане, — поэтому позвольте откланяться. Приятного вечера! — и отчалил.

Последняя смс-ка от Аксаны до моего явления в кафе была: «Все по плану. Мы в таком-то месте. Будем до такого-то времени. Успеешь?». Первая после отрепетированной мизансцены: «Спасибо! Если отобьюсь, то приеду ночью к тебе. Ты по тому же адресу?».
«Не отобьется» — подумал я и набрал номер Светика-конфетика.
«Не отбилась, — подтвердила Аксюшина смс-ка утром, — но ведь и ты, прохвост, не один ночевал?».

***​

Наша третья встреча произошла года три спустя. И длилась секунд тридцать. Я уезжал из Эмска на маршрутке и должен был передать ей некий пакет. Аксана опаздывала, водитель нервничал, но я-таки упросил его подождать несколько минут. Наконец такси подъехало. Обнялись, привет, как дела, спасибо, ты настоящий друг, чмок в щечку, тот же офигенный запах парфюма, усилием воли сдерживаю руку, чтоб не опустить с талии на смачную попку, пока, пиши, не забывай!

И больше мы не встречались. Но вот, не забыл и пишу!)))