БОРТ 556. Мистико-приключенческий триллер. Экранная версия. Серия 1 (Только для взрослых)

смерти для потерпевшего. Еще случаются приливы и отливы, и особенно опасны подводные течения на разных глубинах, вплоть до километровых. Человека может унести заживо сильным течением бог знает куда и его можно было не найти совсем. Кроме этого полно хищных и ядовитых рыб и моллюсков, которые стоило нечаянно,

случайно задеть и яд мог убить за считанные секунды, вызвав паралич сердечной мышцы.

Все это было надо знать, и я проинструктировал в свою очередь Дэниела на внимательность. Он был отличный парень и хороший ученик, и я не волновался особо за него. Все шло по плану и как надо.

Джейн ждала нас наверху на самой Арабелле за готовкой обеда, на кухонном камбузе, я в это время у обрыва стометровой впадины глубокой лагуны и смотрел на время и в толщу синей уходящей в глубину воды. Я глубоко дышал и пускал отработанные пузыри углекислоты в воду и вокруг меня кружились маленькие рыбки, глотая их. Они мелькали перед моей маской черно-синего в воде акваланга. Я крутил осторожно по сторонам головой и заметил одну акулу.

Это была серая рифовая акула. Она патрулировала в одиночку свой участок рифа. Возможно она пришлая из океана, но скорее она жительница самой лагуны и окрестностей, внешних рифа.

Я сидел тихо и не шевелился, поглядывая на подводные часы. Сверяя время и надо было по времени возвращаться уже назад. Мой акваланг был малозаметен в воде и сливался с самой водой и дном лагуны. Эта акула могла быть здесь и не одна. Обычно эти острозубые пташки стараются охотиться на черепах или местную рифовую живность, но не побрезгуют и чем-нибудь, покрупнее, к примеру, человеком. Сами акулы не большие, но жутко быстрые и шустрые. И довольно часто стайные. Вот это меня и настораживало. Надо было

сворачивать деятельность в целях безопасности и уходить домой из опасной воды. Надо было дождаться Дэниела.

Вдруг снизу мигнул светом фонарик Дэниела. Он, подымался к поверхности осторожно, как я его учил. Да он и сам это знал, так, как нырял неоднократно с аквалангом. Вскоре он показался среди толщи воды в своем черном акваланге. Он медленно шел вверх и прямо ко мне. Я тоже мигнул ему фонариком, чтобы он точнее знал, где я.

Акул становилось больше. Дэниел уже поднялся с глубины и показал рукой идти наверх. Он тоже понял, что мое погружение откладывается, и я покачал головой в знак понимания, и мы осторожно начали продвигаться в сторону яхты. Над самым дном медленно и спокойно не нервируя акул, которые стали кружить по всей лагуне и вокруг нас.

Надо было делать ноги из воды.

А мне надо было спасать Дэниела. О себе я как-то сейчас не думал. Наверно в этот момент проявились гены русского человека. Русского

подводника моряка. И я, держа его за свинцовый балластный пояс, гнал впереди себя над дном лагуны.

Акулы кружились вокруг нас, все ближе приближаясь к нам.

Яхта была уже над нами, и надо было подыматься наверх, что мы и начали делать. А стая акул закружила над дном под нами. И это было,

самое, сейчас опасное для аквалангиста. Они могли стремительно атаковать стаей при подъеме.

Я показал Дэниелу жестами рук вверх, и он устремился на подъем, а я опустился в самую стаю акул, которые кружились уже под нами. Они

видимо растерялись такому вторжению сверху и шарахнулись в стороны. Это был шанс и для меня и Дэниела. Я кружился вокруг вертикально, медленно загребая ластами в стае серых хищниц, которые вскоре снова вернулись на охотничью карусель.

Одна шоркнулась об меня своим рыбьим боком сильно толкнув к своей мимо проплывающей соседке, и та сделала попытку укусить меня. Но я ударил хищницу подводным фонариком по голове, и та отскочила в сторону.

Я почувствовал силу той толкнувшей меня хищницы на своем боку. Ее как наждак шкуру на своем теле. Прямо через акваланг меня обожгло трением жесткой чешуи акулы. Другие акулы меня, почему-то, пока не трогали. Но это пока. Пока не распробовали.

Мне надо было выбираться как-то из этой дикой оголтелой стаи морских острозубых хищниц самому, хотя шанс попасть в акульи зубы более вероятным в отличие от всплывшего к трапу яхты Денниелу.

Но я не мог, ни как решиться на подъем, продолжая вертеться в гуще увеличивающегося числа серых рифовых акул.

Вдруг неожиданно и, наверное, на мое счастье они все как одна ломанулись в одну сторону всей толпой, наверное, увидели морскую черепаху или еще что-то знакомое и съедобное, привлекшее их акулий аппетит. Я, не теряя драгоценного времени начал быстрый подъем к яхте.

Я быстро вынырнул и, не снимая ласты, полез, срываясь с лестницы на Арабеллу. Надо было уносить скорее ноги из воды. Баллоны стягивали меня вниз, а ласты соскальзывали со ступенек лестницы.

Дэниел с испуганными глазами протянул мне руки и выдернул на палубу с опущенной в воду лестницы. Прямо с баллонами я упал на спину под их тяжестью и, выплюнув мундштук дыхательного шланга, я снял маску и расхохотался громко, как ненормальный, расстегивая на своей груди замок гидрокостюма. Я смотрел в напуганные, и теперь растерянные глаза Дэниела и хохотал, чудом спасшись от смерти.

Тут ко мне подскочила и Джейн вся перепуганная. В своем том опять коротеньком домашнем халатике она вылетела из каютного трюма, теряя по дороге свои мягкие домашние тапочки. Она упала на колени прямо ко мне и легла на грудь, и я обнял ее.

Джейн запричитала — Живой! Живой! — и приподнялась оперевшись по сторонам руками. Над моей грудью, выгнувшись в гибкой спине, как дикая кошка. И посмотрела на меня полными любви в слезах черными красивыми глазами. Кроме любви и слез в глазах Джейн ничего больше не было. Она сделала это совершенно, не смотря на своего брата Дэниела. Хотя того этакое поведение своей сестренки Джейн уже не удивляло.

Но я был по-настоящему ошарашен.

— Девочка моя. Да куда ж я от тебя теперь денусь — сказал, я ей, немного успокоившись — Разве я тебя теперь оставлю. Вы мне оба стали как родные.

Она не на шутку напугалась, когда из воды выскочил первым, как ужаленный ее брат Дэниел. Сбросив баллоны и ласты с маской, прямо в гидрокостюме он бросился вниз в трюм к каютам.

Он, крикнул — Акулы! Владимир! — и кинулся на кухню, как мне он потом рассказывал. Там, чуть дальше за углом главной каюты в конце коридора, где был на круизной яхте душ и технические комнаты. Слева, и, оттолкнув свою сестренку Джейн в сторону, чем не слабо ее

перепугал, схватил первую попавшуюся кастрюлю с варенным мясным консервированным супом, который варила да не доварила Джейн, и

вылил далеко по носу Арабеллы.

— Так вот куда ломанулись рифовые акулы — проговорил я — Ты накормил их супом Джейн! — я разразился приступом дикого смеха с новой силой — Что было хоть за блюдо Джейн? — я, не унимаясь сквозь смех, спросил ее.

Джейн встав с лежащего меня на свои колени, с заплаканными черными красивыми, но уже злобными глазами, посмотрела на своего, теперь тоже смеющегося до коликов в животе брата и на смеющегося

дергающегося от смеха в судорогах меня. Как на сошедших с ума двух идиотов.

Она, смущенная нашим идиотским над ней смехом, вспыхнув бешенством, ударила меня в грудь обеими руками, сжав свои загорелые маленькие прелестные девичьи пальчики в кулачки. С дикой яростью разгоряченной несправедливой обиды латиноамериканки Джейн крикнула — Дурак! Ты напугал меня дурак! — больно потом шлепнула мне по щеке ладонью своей руки и соскочила на ноги. Она, оттолкнув к бортовым леерным перилам ограждения с дороги Дэниела, крикнула ему в лицо — Ты, тоже дурак! Потом добежав босиком к палубной иллюминаторной надстройке до спуска в трюм к лестнице, подбирая по пути свои потерянные тапочки, еще раз резко повернувшись в слезах, выкрикнула — Какие вы все мужики дураки!...  Читать дальше →