Ад Нателлы. Часть 10

Следующий день для нее начался с минета. Зар, проснувшись когда Солнце уже было довольно высоко, первым делом пристроился к ее лицу, даже не дожидаясь, когда она толком проснется, и ни слова не говоря, засунул свой член ей за щеку.

Пока она отсасывала ему, позавтракал, глядя на работу Нателлы, запил водой из сушеной тыквы. Потом задрал на ней сарафан и неумело взгромоздился сверху. Мял ее груди, долго пытался попасть в нее, пока она не помогла ему рукой. Минут пятнадцать вжимал ее тело в жесткую траву, обдирая нежные ягодицы девушки о мелкие камушки, яростно вонзался в нее, пока член не выскочил из покрасневшего, истекающего соком влагалища и не попал в узкую попку. Отчего Ната издала вопль, а он наконец кончил и позволил ей встать.

— Мы должны идти до полудня, потом надо спрятаться в траве и переждать, по дороге будут ехать в город, могут нас заметить. Потом пойдем дальше. —

— Хорошо... — Ната морщась от боли в заднице встала, утерлась рукой, вытерла руку о траву и опустила сарафан. — Здесь есть поблизости вода? Помыться бы не помешало... И чистыми заниматься этим намного приятнее. —

— Мне и так хорошо. — Зар завязал веревку, что заменяла ему пояс. — Но так и быть. По дороге будет ручей... —

Они тронулись в путь. Есть Нате не хотелось. Пить практически тоже. Как она подозревала, нанослизь в ее животе подпитывала ее организм, хотя и несколько хуже, чем когда она пила ее. Живот после всех изнасилований почти сдулся и был лишь слегка кругловат, как у обычной девчонки-пышечки.

— Зар, можно спросить? —

— Ну? —

— Почему мне кажется, что ты говоришь не на моем языке? Твои губы двигаются не так, как следовало бы. —

— Конечно. Ты же тоже не говоришь на моем. Маленькие зверушки, живущие в наших головах объясняют язык барина всем жителям. И наоборот тож. Есть всякие ошибки, ты вот говоришь, как городская, хотя там не была никогда. Это потому, что чужая.

— Ты хочешь сказать, что я слышу перевод от наномашин?

— Не знаю, что там за нянямаша, и кого она ведет. У нас все дети знают, что люди из усадьбы поселили наших предков в этом месте. А чтобы понимать друг-друга, а также не болеть плохими болезнями, всем детям лет в пять дают живую микстуру, которая навсегда поселяется в нас.

— Плохими болезнями? Вы никогда не болеете? —

— Болеем, не все же болезни плохие... —

Этого Ната не поняла. Огрехи перевода? Черт его знает... Все страньше и страньше, как говаривала Алиса... Холмистая лесостепь, залитая солнечным светом расстилалась перед ними. Зар вел ее то ли звериной тропой, то ли заросшей тропинкой, продвигаясь все дальше на запад. Он уверенно хромал вперед, предпочитая держаться позади Наты, глядя на ее голые ноги и сочно перекатывающиеся ягодицы. Сарафан ей пришлось задрать до пояса и подвязать шнурочком. Зар то и дело похлопывал ее по попке или совал руку сзади между ног, прямо на ходу. Чем немало тормозил движение. По крайней мере раз в час он заваливал Нателлу в траву и яростно набрасывался, долбя ее куда удастся попасть. Ната подозревала, что на его потенцию тоже оказывает влияние нанослизь из ее задницы, так так именно после утреннего анала парень счастливо улыбаясь кончал в нее раз за разом, словно заводной. Обильно синтезируемая в его яичках сперма заляпала ноги, сарафан, волосы Нателлы. Пыльные разводы на лице с потеками от спермы, что Зар изливал ей в рот, застывали как цемент. Хорошо, что можно было сплевывать, так так о том, что следует глотать он был не в курсе...

Самую полуденную жару они протрахались в тени под кустом. Ната подумала, что за пол дня насосала наверно с пол стакана спермы... Зар был неутомим. Правда научить его приласкать девушку не удалось. Вместо ласки клитора он предпочитал запускать пальцы внутрь и шарить по ребристому входу или пролезать поглубже, в мягкий жар влагалища и хлюпать соком, пока его член не придет в норму и не сменит грязные пальцы. Или держа член у нее во рту, он запускал большой палец ей во влагалище, а указательный и средний в зад и сжимал руку, трогая свои пальцы сквозь стенку влагалища и получая наслаждение от процесса.

Про микробов, грязь и болезни Ната не думала. Тем более, что похоже она догадалась, какие «плохие» болезни имели ввиду хозяева усадьбы. Видимо жители были поголовно привиты от венерических заболеваний... Мелькнула мысль, что она может залететь, но девушка тут же отбросила ее. Это все не важно. Главное выбраться. Хотя надежда на город таяла с каждой минутой. Если это карманная деревня владельцев усадьбы-порталов-комплекса, то ведь и город может быть их...

Сплюнув очередную порцию спермы, Ната отерла опухающие, натертые губы, встала с колен и они двинулись дальше. Зар ее заебал. Это слово как нельзя лучше описывало то состояние, в котором она прибывала. Эта хромая деревенская секс-машина уже чуть не до мозолей натерла губы, зад и влагалище Нателлы и все время требовала еще. Она не знала, как далеко им удалось продвинуться, когда наступила вечерняя прохлада и Солнце наконец спряталось. Звездное небо невиданной красоты засияло на небосводе. Полоса Млечного Пути пересекала небо. Такого зрелища Ната не видела в Одессе никогда. Подальше от города еще можно было увидеть яркую белую полосу — плоскость галактики, как объяснял ей муж. Но тут все было в десятки раз ярче. Хорошо, что было лето. Вечерние сумерки принесли прохладу, но не настолько, чтобы замерзнуть. Лежа на плаще, на теплой земле, отвернувшись от пыхтящего на ней Зара, Ната широко раскинув ноги, смотрела на звезды. Вон, вроде ковш Большой Медведицы, это все-таки Земля. Она не была сильна в астрономии, но кое-что ей показал первый муж, и она даже смогла определить, где север. Хотя это было совершенно бесполезным знанием. Навигацией по звездам она все равно не владела и привязать себя к местности не могла...

***

Утро выдалось туманным. Белые клочья сползали с холмов, скрыв окружающую природу от полусонных путников. Солнце тускло светило сквозь белесую хмарь в небе. Впрочем, несмотря на влажность, было тепло и даже жарко. Начав, как обычно, с минета, Ната захлебнулась спермой, закашлялась, освобождая рот от члена Зара, и отдышавшись спросила: — Зар, далеко еще до города? Или хотя бы до ручья? Ты плохо пахнешь! —

— Ты меня плохо облизываешь... — он подвинул заросший курчавым волосом член, все еще торчащий колом. — Давай, садись сверху. Как вчера сделай. Мне понравилось! —

Ната взгромоздилась на него, опускаясь влагалищем на член, и откинувшись назад, помассировала рукой его яйца. Потом ее бедра задвигались, описывая круги вокруг оси члена. Зар привстал на локтях. Нателла приподняла пышный зад, почти выпустила из себя член, так что розовая головка показалась из влагалища, и снова нырнула внутрь, когда ее бедра пошли вниз. Влажное чавканье погружающегося члена привело Зара в восторг. Он обхватил ее осиную талию. Пальцы практически сошлись вокруг ее тела. Сильные руки прижали ее вниз, насаживая по самое основание. Член уперся в стенку влагалища. Девушка застонала и задвигалась быстрее.

— Прыгай, сильнее! Да! Да! Вот так! — Зар поймал трясущиеся перед его лицом груди и сжал их грязными ладонями. Ната старательно подпрыгивала на члене, пока он не откинулся назад и кончил. Помял еще ее полные груди, покрытые пылью, застывшими потеками спермы и слез. Затем спихнул ее с себя и поднялся на ноги.

— Ладно. Пошли. Недолго уже. Скоро ручей. Покажешь мне, что ты там рассказывала про «секс» в ванной. — Секс прозвучало странно и Ната поняла, что он сказал это по-русски, воспроизводя звуки слова, которых не было в его речи.

Туман держался, не поднимаясь и не опускаясь еще пару часов. Солнце вскарабкалось повыше из-за горизонта, когда Ната увидела в туманной дымке очертания города в далеке. Она ожидала увидеть какой-нибудь замшелый райцентр, одноэтажную застройку или заборы в полтора роста, как в деревне, но тут из тумана просматривались довольно разновысотный силуэт большого города, даже виднелась парочка ...