Преобразование

текла как последняя сучка. Наташа вздрагивала и покрывала поцелуями мой живот.

— Я вылижу тебя с головы до ног, если захочешь, я вылижу твои ноги и даже твои туфли, прикажи и я буду ползать за тобй и целовать то место, куда ты только что наступила, я сделаю всё, что ты захочешь, я никому тебя не отдам.

Она стянула вниз мои тонкие стринги и жадно припала к моей мокрой промежности. Её язычок настойчиво и нежно тревожил и теребил мой клитор и я задрожала от наступившего экстаза. Я липла к ней всем телом, извиваясь как змея и подставляла ей все места, где она меня трогала и куда она меня целовала. Закинув ноги на её плчи я двигалась навстречу и прижималась к ней так, как никогда не прижималась к Сергею. Я гладила её за волосы и стонала звонко, как наковальня. Безумный вихрь непостижимой страсти овладел мною всецело и я чувствовала приближение оргазма. Наташа двигалась и ласкала меня методично, глубоко и настойчиво.

— Я люблю и пусть дьявол меня покарает за это и твоё имя будет со мной в самом аду — шептала девушка и её горячие ласки пронзали меня до самых кончиков волос. Пламя срастной и порочной любви достигло наконец апогея и я извергла свою плоть ей на лицо. Наташа затряслась так, что кровать вздрогнула и заскрипела, и она громко и тонко вскрикнула. На самой высокой ноте её крик оборвался и она без сил упала мне на залитую кофе грудь. Я обняла её и прижала к себе и обессиленные, обе мы заснули.

Я проснулась и пошевелилась. Голова моей любовницы покоилась на моей груди. Наталья всё ещё спала и я потихоньку освободилась из её объятий. Взглянув на часы, я поняла, что на занятия я безнадёжно опоздала. Стараясь не шуметь, я прошла в ванную и встала под душ. Подставляя тело под упругие тёплые струи, я думала о моих новых отношениях с бывшей подругой. Да, именно бывшей. Потому что она стала теперь моей полюбовницей. Что это было? Единственный страстный порыв в попытке загладить свою вину? Или же в ней проснулась настоящая плотская любовь к такой же девушке, как она сама, и теперь это её истинная натура? А может она сейчас проснётся, подойдёт и скажет типа того, что я такое тут делаю рядом с ней в её постели и предложит мне катиться из её дома ко всем чертям собачьим, и что теперь она знать меня не знает, и вообще ждёт моего бывшего.

Мои мысли оборвало прикосновение. Я так увлеклась своими думами, что не заметила, как Наташа потихоньку залезла ко мне под душ и теперь гладит мои бёдра и прижимается сзади. Я ощутила её горячее дыхание и поплыла снова. Повернувшись к ней, я увидела её наполненное срастью лицо и встретилась с её губами в долгом поцелуе. Скорее всего, когда я мылась, не обращая внимания на дверь, она незаметно подошла и подглядывала за мной. И когда я вновь её обняла, она была уже до предела возбуждена. Значит, я не ошиблась, и она проявила по отношению ко мне свою истинную натуру, но ведь и она раскрыла во мне то же самое, и я начала её мягко и нежно благодарить. Медленно и легко я прикасалась губами к плавным изгибам её упругого тела, к её бархатистой коже. Старательно обведя языком две родинки на бедре, я постепенно опускалась к её лону. Потеревшись губами и щекой о плоский живот, я завела два пальца глубоко в её влагалище и медленно задвигала ими взад-вперёд, методично дотрагиваясь до клитора. Наташа взвизгнула и задвигалась навстречу. Она охала, с шумом выдыхая воздух:

— Ещё, давай, не останавливайся — говорила она и гладила мою руку.

Я прошлась губами по всему лобку и завела внутрь влажной пещерки вместе с пальцами ещё и свой язык и теперь теребила и поглаживала её клитор сразу и языком и кончиками пальцев. Струи воды из душа заливали мне глаза, но я не обращала на это внимания. Наташа стонала и двигалась вперёд навстречу и лицо моё было плотно прижато к её промежности. Я подстраивалась и старалась двигаться синхронно в такт её движениям и наши тела теперь составляли единое целое. Её покатое колено упиралось в мою грудь и тёрлось о сосок. Всё закончилось обоюдным и мощным извержением и новый оргазм накрыл нас с головой.

Мы сидели в комнате на кровати и Наташа крепко обнимала меня за талию, словно боялась, что я куда-нибудь исчезну.

— Ну и что мы дальше будем делать? — спросила я.

— Не знаю, жить будем — ответила Наташа — прости меня, но я люблю тебя и не хочу, чтобы ты уходила. И никакие Сергеи и прочие мне не нужны, и если ты уйдёшь, я его всё равно на порог не пущу и прогоню. И лучше уж буду одна. Можешь забирать его себе и строить с ним семью, ну не знаю, детей заводить. Я не буду вам больше мешать. Я знаю, что ты не простишь меня. И эту любовь, что ты мне подарила, я не забуду. Я буду помнить.

Она вдруг уронила голову мне на плечо и заплакала. Плечи её вздрагивали и горячие слёзы падали мне на грудь. Мне было жаль мою бывшую подругу, эту наивную девушку и я гладила её по голове. Она внезапно встала с кровати и вновь опустилась передо мной на колени.

— Не уходи от меня, не бросай, останься и люби меня, я сделаю всё что ты захочешь, я рабыней твоей стану — она уткнулась лицом в мои колени и крепко обняв за ноги, снова разрыдалась — не пущу, я никуда тебя не пущу и никому не отдам.

— Да я и не собираюсь — я подняла её голову и говорила ей в лицо — я полюбила тебя и тоже хочу быть с тобой, а что касается моего бывшего, так он и мне больше не нужен, я тоже его видеть не хочу и если заявится — выгоню, отпусти мои ноги и поднимись с колен, я никуда не денусь, обещаю, теперь я буду с тобой и пусть про нас что хотят то и думают, я не отступлюсь от тебя. И зла я на тебя не держу, всё в прошлом.

В дверь настойчиво позвонили и мы пошли открывать вместе. Мы знали кто это может быть, и не ошиблись. В дверях стоял Сергей. Он уже прошёл через калитку и теперь топтался на крыльце.

— Ира? Наташа, что случилось? Я разрядил телефон, я звоню и звоню, я чёрт знает что думаю, уже больницы обзвонил, ночью приезжал, никто не открывает, телефоны ваши выключены, на занятиях вас нет. Что, чёрт возьми происходит?

Он стоял на пороге, весь взъерошенный и пялился на нас.

— Что это у вас за вид? Чем вы тут занимаетесь?

А вид у нас и впрямь был непрезентабельный. Полуголые, растрёпанные, с искусанными губами и грудями, и царапинами по всему телу. В общем, со следами невиданной страсти мы стояли, бесстыже обняв друг друга. И до него вдруг дошло, он всё понял. Что-ж, неглупый парень.

— Так это что, вы обе того, любовью что ли занимались друг с другом? Наташа, это правда? Вы обе эээ... эти самые, да?

Челюсть у него отвисла и он несуразно топтался на одном месте.

— Да, придурок, это правда — сказала Наталья ему прямо в лицо — мы как раз эти самые, и я рада, что это до тебя дошло. Объяснять теперь не придётся.

— Да, мой милый бывший, ты понял правильно, теперь ты тут третий лишний, так что катись — добавила я уже от себя.

Почесав затылок в недоумении Сергей повернулся и поплёлся восвояси. Он шёл через палисадник к калитке, смешно размахивая руками и разговаривал сам с собой. И понять его было можно. Ведь только что он лишился сразу и любовницы и невесты, причём бесповоротно. Мы захлопнули двери и вернулись в комнату. И чем мы занялись, больше не скажу, и так всё выложила как на духу...

ARHIMED