Ты обязательно дождешься счастья!

ударами кулаков, которые были сжаты с самого начала насилия, Ольга выбила челюсти двоим насильникам. А тому, который стоял со спущенными штанами, одним ударом ноги попала в пах и в довершении поломала нос коленом — тот в это время сгибался от боли. Подруга у нее в школе была одна, но и та оставила ее после этой истории. «Вот, так вот!», — со вздохом рассказала Ольга о самом позорном инциденте в своей жизни.

Интерес учиться дальше у нее пропал. Потом умерла мама. Квартиру, которую маме завещали родители Ольгиного отца, продала, организовав цветочный бизнес. «Цветы я люблю. Цветы не говорят и не обижают».

Когда Андрей уставал вязать и ложился спать, она продолжала думать. «Что же я до конца жизни буду одна? Может, попробовать связать свою жизнь с этим человеком?» Мысли не давали ей покоя. Они толкались в ее голове, как люди на привокзальной площади. Надо поправить Андрею здоровье, откормить, одеть его по своему вкусу. Сразу в голове зазвучали строки из песни: «Я его слепила из того, что было, а потом, что было, то и полюбила». «И полюбила...», — произнесла она вслух. Но тут поняла — в действительности-то у нее не было чувства любви. О ней она много читала, но почувствовать, если не считать школьной увлеченности, свою любовь ей не доводилось.

Посмотрев на спящего Андрея, подумала: «Полюблю ли я его... ? А он меня?» В романах так прекрасно описывается состояние влюбленных героев, но у нее ничего такого не чувствовалось. «Может, у меня вместо сердца камень? Вообще способна ли я любить? Стой! А люблю ли я сама себя?» Комок в горле придушил ее. По щекам покатились слезы. Сколько себя помнила, она никогда не плакала. А тут слезы потекли. «Как у Кая растаявшая льдинка вытекла из глаза. Сначала надо полюбить себя! Себя, как человека! Как женщину! Как даму! Почему же я так зла на всех? Глупо ненавидеть людей, большинство из них добрые и приветливые. А себя за крупное телосложение, вообще не стоит винить. Если меня пропорционально уменьшить в размерах, я буду просто пухленькой женщиной. Не надо стесняться своего роста. Лицом я тоже не страшная», — рассуждала она. Подумав, поняла, что можно одновременно полюбить и себя, и Андрея. Да и весь мир, с его невзгодами и радостями.

Зеркало старинного трюмо стоящего сейчас в зале отразило её лицо, часть фигуры, но не более. Хотелось глянуть с другого ракурса на себя. То маленькое зеркало с отслоившейся местами амальгамой, висевшее еще со времен маминой молодости в ванной, не позволяло рассмотреть тело со стороны. Обнажившись в ванной комнате, в остатках серебра Ольга попыталась разглядеть хотя бы грудь. Приподняла железы, ощутив их налив тяжестью и упругостью, еще два-три раза повторила действия. Ареолы уменьшились в диаметрах, соски выстрелили наружу своим величием. Пальцы ощутили ту твердость, какая возникала от юношеской мысли об Сашке, однокласснике. В забывчивости переласкав сосок, довела возбуждение до тепла над холмом Венеры. Попытка забыть о тех нескольких актах онанизма на образ мальчишки, только еще больше раззадорила фантазии.

Теплая вода из душевой лейки, ласкающе омывала женскую грудь, стекая ручьём, напоминала об истинном предназначении соска. Мысли выстраиваясь в ассоциативный ряд: сосок — кормление ребенка — его рождение, привели к естественному процессу зачатия. Зачатия только натуральным способом — коитус с мужчиной.

Бесконтрольно оставленные ладони уже барражировали над лоном, запускали длинные пальцы к набухшим валикам губ, в жар влагалища. Плотно придавленные к лобку ладони мочалились о шерстку, а пальцы двигаясь по длине малых губок, заминали их в кратер вагины. Такая ласка женщине понравилась, продолжая наслаждения, она ввела в процесс образ Андрея с его незнакомым ей пенисом. Два средних пальца взяли на себя роль мужского органа, нырнули в глубь влагалища. Погружаясь по ладонь, пытались достать до какой-то скрытой вдали тайны. Оля согнулась в спине, не отвлекаясь на шум струй по спине и занавеске, максимально погрузила в лоно, за лобковую кость, шалость. Одна рука и колени, опираясь о дно ванны удержали оргазмирующее тело от обрушения.

Не стыдясь отражения, Оля сушила феном волосы, расчесывалась. Мастурбация, впервые доведенная до оргазма, окончательно поставила точку — надо совершить акт с мужчиной.

Проходя через зал в свою спальную, женщина бросила взгляд на мужчину — только скромность и воспитанность удержали ее сейчас от поступка, который она додумала уже лежа на своей кровати — лечь на узенький диван, перекатить легкого мужчину на себя... «Нет! Хватит Оля! Это уже явный перебор. Одна овечка, вторая, третья... , десять...»

Уже засыпая, решила: «С утра пойду тратить деньги. Приведу сначала себя в порядок, сделаю стрижку. Куплю новой одежды. Куплю телевизор, дабы посмотреть, как в других местах люди живут. Хоть и ненавижу я этот телик, который показывает красоток, но куплю. Надо же начинать любить мир».

Она много не тратилась, поэтому приобрести это все могла — сбережения были. Могла купить и машину. Но езда с инструктором ей была противна, а вот ходить пешком Оле нравилось.

Утром за завтраком узнала у Андрея, какой телевизор купить. Совет Андрея устроил ее. «Вернусь только к обеду», — сказала Оля.

Если с покупкой телевизора и стрижкой все обошлось прекрасно, то с выбором одежды был полный крах. Раньше она покупала одежду в мужском отделе. Пройдя по нескольким отделам с женской одеждой, поняла — придется идти в ателье. «Я люблю себя, я люблю мир, я люблю людей», — твердила аффирмации про себя, когда с нее снимали мерку и рекомендовали фасон одежды.

Пока Оля ходила по своим делам, Андрей приготовил нехитрый обед. Спросил разрешения позвонить домой, предупредить родителей.

— Надо соврать, что получил еще один заказ, — объяснил он свое желание.

Андрей сплел кашпо для цветочного горшка, который стоял на подоконнике, затем, прибив, гвоздь к стене, повесил горшок с цветком. Идея Оле понравилась, и она согласилась, что, еще несколько таких же кашпо будут висеть по разным углам. Только какие цветы можно подвешивать, а какие нет, укажет сама.

Перед сном Оля опять размышляла, как будет выглядеть такая пара, как она с Андреем. Сразу представила, какие дразнилки придумают соседи. «Слониха и Бобик», — не самое обидное, что ей пришло в голову. Ну, допустим, она его полюбит. А полюбит ли Андрей ее? А даже если полюбит, то потом через год-другой, захочет другую женщину? Сам он ведь рассказывал, что не может спокойно проходить мимо «дамочек». Что его жена ушла именно по этой причине. «Я же его убью за это... ! О! Прогресс! Я уже начинаю ревновать», — такие мысли одновременно радовали и огорчали. «А пускай он мне ребеночка сделает и едет куда захочет. Я буду любить ребенка, ребенок меня», — надумала она. Поразмышляла, как поговорить с Андреем на эту тему, чтобы не обидеть, мол, я тебя выходила — теперь, что хочу, то и требую.

На следующий день она позвонила тетушке, сказала: «Мне нужен совет, я сейчас приду». В деревню до тетушки можно было доехать на автобусе, но это дольше, чем пешком идти через лес. Тропинка уже натоптана, многие так ходят. Через полчаса она уже сидела за столом у тетушки Оли. Рассказала о том, что с ней произошло. Спросила, как ей сказать Андрею о задумке. Тёзка прослезилась от такой вести. «Уже думала, умру, не увижу внучат». Подсказала, что говорить избраннику. Напомнила о физиологии женского организма. Так как Оля не хотела идти к гинекологу, настояла на том, что ей это необходимо. Тут же позвонив своему врачу, тетушка договорилась насчет немедленного визита к ней.

Осмотр длился долго. Стыдно. Врач скрупулезно осмотрела ее. Провела опрос. Спросила о партнере, о его здоровье, привычках. «Рожать можешь, у тебя хороший, крепкий организм», — сказала гинеколог и пояснила, в какие дни наибольшая вероятность забеременеть. По подсчетам это возможно через пять дней.

Пока возвращались от врача домой к Ольге, тетушка дала еще советы о том, как вести себя во время ...  Читать дальше →