Дар. Часть 3: Возникновение дара

Два месяца пролетели незаметно. Днём я быль на занятиях, потом едва ли не часами общался с Анжеликой через Интернет, потом долго разговаривал с Владом, опять-таки про Анжелику. Потому, когда пришел день нашей встречи, даже удивлялся, что дожил до него и не умер от тоски по любимой.

Анжелика прилетела только на трое суток и только ради меня. Мы не разлучались с ней ни на миг в течение дня, а лишь поздно вечером я провожал её домой спать. Это было что-то невероятное! Я снова мог улавливать её эмоции и чувства. Лишь взяв Анжелику за руки в аэропорту и обняв её, я понял, что она, как и два месяца назад, любит меня, её сердце трепещет и радуется, она хочет поцеловать меня по настоящему, но стесняется своего отца, который вот здесь рядом тоже встречает её. А далее ещё лучше. Я чувствовал всё, даже её чувство неловкости, когда ей надо было в туалет, а я увлёкся и очень страстно целовал её.

Как я это всё знал? Как я понимал, что значат малейшие изменения в её настроении? Без понятия! Механизм был приблизительно такой. Когда я касался руки Анжелики, или лучше когда обнимал её, у меня в груди, область приблизительно от солнечного сплетения к верхушке сердца, будто бы порхали бабочки и своими нежными крыльями касались моих оголённых нервов. Вот в зависимости от того какие именно были эти касания, в голове возникали образы. Вначале мне не всегда удавалось их распознавать. Но чем дольше мы были вместе, тем лучше у меня получалось. Иногда я так настраивался на мою любимую девушку, что мне казалось, будто бы я читаю её мысли.

На этот раз отъезд Анжелики был уже не таким болезненным. Мы оба знали, что можем пережить разлуку, к тому же её следующий приезд планировался приблизительно через месяц-полтора. Наверное, поэтому мы распрощались нежно, но без страданий.

Анжелика уехала, а со мной начали происходить странные и страшные вещи.

Теми же выходными, что приезжала Анжелика, Влад уезжал домой. Вернулся он в понедельник утром. Мы в знак приветствия пожали друг другу руки, а я ощутил в груди какую-то грусть, какое-то переживание. В следующее мгновение я с ужасом начал осознавать, что ощущения эти передались мне от Влада. Это он о чём-то грустил или переживал! Ладно, я мог чувствовать эмоции моей любимой, но при чём здесь мой друг?

Поскольку в эмоциональном плане Влада я знал не так хорошо как Анжелику, то и образы в моей голове были очень расплывчатые и неясные. Просто я понял, что он за кем-то то ли грустит, то ли жалеет, то ли тоскует. Мне срочно надо было разобраться во всей этой странной проницательности.

— Влад, что с тобой? Ты вроде-бы грустный, — сразу приступил я к делу.

— Да есть немного...

— Что случилось?

— Мама... её снова забрали в больницу...

— Очень жаль...

«Вот почему я понял, что с ним что-то не так! Он просто очень волновался из-за мамы, а я понял это по грусти в его глазах. Ну а странные ощущения в моей груди из-за того, что мне так легче анализировать то, что вижу!» — сделал я вывод и почти успокоился. — «Нет ничего особенного в том, что я сразу понял, что с моим другом приключилась какая-то беда».

Мы с Владом пошли на занятия. По пути, естественно же, встретили многих знакомых и друзей, с некоторыми из них здоровались за руку. На меня накатывались волны страха и ужаса. Едва ли не каждый, кого я приветствовал за руку, «контактировал» со мной, рассказывал о своих чувствах. Я не мог разобраться что они означают, но выделить самые яркие всё же мог. Вон Саша сейчас чему-то радуется, или, может быть, впереди его ждёт какая-то приятная встреча. Неужели он влюбился? Борис сегодня в плохом настроении, кажется, у него болит голова. Толя не выспался. Другой Саша почему-то волнуется...

От всей этой информации, что начала приходить ко мне от разных людей, у меня разболелась голова. Да что это со мной? Ну, слава Богу, мы уже в аудитории, со всеми поздоровались, может, сейчас отдохну. Тут Зоя проходит мимо меня. Она входит в круг моих ближайших друзей, поэтому целует меня в щёку. Поцелуй обычный, дружественный... Но вдруг в голове возникает вопрос: она влюблена в меня?

Какие могут быть лекции! Я едва сдерживался, чтобы не закричать от страха. В следующее мгновение я вскочил со своего места и побежал к выходу.

— Дэн, ты куда? — окликнул меня Влад.

— Скоро вернусь, — ответил я, а сам бегом бросился домой.

Сначала умылся холодной водой, чтобы немного освежить голову, потом зашел в Интернет. Но сколько я не пытался хоть что-нибудь найти по этому поводу — ноль. Либо описание не соответствовало тому, что я чувствовал, либо говорилось о каких-то долбаных экстрасенсах, о которых я и читать не хотел. Какой из меня экстрасенс? Не хватало ещё влезть в те дебри — и так проблем свалилось — успевай разгребать.

Побыв немного наедине, я начал успокаиваться. Проанализировал уже на спокойную голову всё, что пережил утром, и сделал вывод, что ничего особенного не произошло. Все те люди, с которыми, как мне показалось, я «контактировал», были мои давние друзья и приятели. Я хорошо их знал, вот и понял их настроение. У Влада были грустные глаза, Борис потирал виски, Толя вообще зевал. Наверное, оба Саши также внешне проявили себя. Это называется невербальной информацией. Ну а то, что анализировал я её так же как ощущал Анжелику, то это наверное остаточный эффект от недавнего общения с ней. Вот пройдёт какое-то время и всё забудется...

Успокоив себя такими размышлениями, я снова пошел в университет. Теперь перед тем как поздороваться с кем-то за руку, я внимательно наблюдал за выражением лица, глаз, и вообще поведением того человека. Почти всегда внешний вид и мои ощущения совпадали, но именно, что почти, а не всегда. Иногда человек вроде бы улыбается, а я более чем уверен, что в данную минуту он страдает, или наоборот — внешне спокоен, а в душе целая буря эмоций.

Несколько дней я ходил сам не свой. Всё ожидал, когда прекратится этот маразм, что творился в моей голове и в моей груди, а он не то чтобы не прекращался, кажется, даже набирал оборотов.

— Ну что ж, — смирился я. — Если я не могу избавиться от этого наваждения, попробую найти позитивные стороны. Мне надо изучить мой феномен!

Я приступил к осуществлению своего замысла. Параллельно с тем, что я «контактировал» с людьми и пытался распознавать свои ощущения, я много читал. Конечно же, начал с психологии.

— О, Дэн, что я вижу! — удивился Влад, когда заметил у меня в руках одну из книг по психологии. — Надо мной подшучивал, а сам заинтересовался!

— Зря подшучивал, скажу я тебе. Очень интересная книга.

Просмотрев несколько томов по психологии, я понял, что мои ощущения частично подпадают под определение эмпатии. Из греческого это слово переводится как сопереживание. Я узнал, что эмпатия, то есть внерациональное познание человеком внутреннего мира других людей очень важное условие для развития такого профессионального качества, как проницательность у практикующего психолога и психотерапевта. Также я узнал, что есть эстетическая эмпатия, то есть художественные объекты являются источником эстетического наслаждения, и эмоциональная эмпатия, то есть человек откликается на переживания других людей, что заставляет его сочувствовать, помогать, а также есть основной мотивацией для возникновения альтруизма.

Это всё было понятно. Мы рассматриваем картины, смотрим кино или читаем художественную книгу, сопереживаем героям и наслаждаемся новыми образами. Мы общаемся с людьми, становимся свидетелями их счастья или горя, соответственно вместе с ними ощущаем радость или сожаление. Но я никак не мог понять почему я получаю информацию об эмоциях и чувствах других людей не только вербальным и невербальным способами, а ещё каким-то, наверное, правильно его назвать тактильным. Я продолжил поиски.

Оказалось, что если ты хочешь получить ответы на какие-то свои вопросы, в жизни у тебя возникают ситуации, которые дают тебе такие ответы. Позже я нашел подтверждение ...