Семейные истории. Долг свёкра

выгнулась под ним. Роман задвигался в ускоренном темпе, стараясь при этом проникать как можно глубже. Олькины соки текли по его яйцам, капали на диван, пропитывая его насквозь.

Юное упругое тело в мужских руках было полно энергии и страсти. Роман слишком долго не был с женщиной, тем более столь красивой, чтобы суметь выдержать эту сладкую пытку. Через пару минут оргазм настиг и его. Навалившись на Олю и тяжело выдохнув, он вдавил свой член глубоко в её нежно нутро и начала извергаться прямо внутрь, заполняя молодую матку густой плодовитой спермой. Вены на его шее и лбу вздулись, на руках проступили крупные мышцы. Член пульсировал, накачивая животик Ольги новыми потоками семени.

— Что же я дурак старый наделал? — сказал он уже позже, тяжело дыша глядя на счастливую и улыбающуюся Олю.

— Не говорите так! — Она поцеловала его в губы. — Я ведь сама этого хотела. Мы оба хотели.

— Олечка. — Роман виновато посмотрел на неё. — Я люблю тебя. Влюбился как мальчишка.

— Разве это плохо? — В её голосе читалась нежность. — Любовь это всегда хорошо. Я ведь тоже вас люблю, Роман Евгеньевич. И раньше любила, но лишь как отца своего мужа... а теперь... теперь люблю как мужчину.

Её ладошка нежно обхватила потерявший твёрдость член. От её прикосновения всё внутри Романа дрогнуло, и кровь вновь стала наполнять, отстрелявшийся было орган. Спустя минуту он уже гордо торчал вверх, а мягкая белая ручка Оли скользила по нему вверх-вниз.

— Я не смогу без вас, — призналась она, прерывая их затянувшийся поцелуй. — Не смогу быть счастлива с кем-то другим. Когда вы рядом, когда во мне, то Саша будто бы жив. Он — ваша кровь, а значит и в вас есть частичка его.

Роман облокотился на спинку дивана, в то время как Оля, перекинув через него ногу, уселась верхом на вздыбленный фаллос и задвигала круглым пухленьким задом.

— Я тебя не оставлю, Оленька, — пообещал он, поглаживая её пышные бёдра. — Ради Саши. Позабочусь о тебе и ребёнке.

— О детях, — поправила его она. — О наших детях.

Её груди прыгали и раскачивались перед лицом Романа. Волосы разметались по плечам и спине. Когда из её содрагающегося в оргастических спазмах влагалища снова брызнули горячие струи, Оля уже не испугалась, а лишь приподнялась с члена и, сомкнув губы, спустила прямо на живот свёкра. После этого девушка снова уселась на длинный напряжённый ствол и задвигалась в том же темпе.

Кончая, Роман изо всех сил сжал в ладонях её белый зад. Уткнувшись в матку, он спускал свои сливки снова и снова. Она прижалась к нему всем телом, принимая в себя его плодородное семя, и целовала его лицо.

Ночью Оля пришла к нему в спальню...

С этого дня она стала спать лишь в постели Романа. Чувствуя ответственность перед ней, мужчина уже спустя пару недель сделал девушке предложение и та, плача от счастья, приняла его. На мнение их общих знакомых Роману было наплевать. Это его семья и касалось это только их с Олечкой. Свадьбу сыграли не шумную, пригласили всего несколько самых близких людей — тех, кто прекрасно понимал, что Роман поступил правильно, взяв на себя долг, позаботиться о вдове сына.

А спустя месяц выяснилось, что Оля затяжелела.

Живот её рос с каждым днём, а страсть между молодожёнами не стихала ни на миг. Роман чувствовал себя полным сил юношей, снова и снова накачивая влагалище своей молодой жены. В нём будто бы открылось второе дыхание. Словно Саша, покинувший их, отдал свою жизнь ему, дав отцу второй шанс на то, чтобы вновь стать счастливым и создать семью.

Лёжа на спине, Роман ласково сжимал огромные груди супруги с почерневшими от беременности сосками. Большой живот совсем не мешал ей с чувством отдаваться ему. Оседлав мужчину, девушка с громкими стонами насаживалась на его стоящий торчком толстый член. Проникая вглубь её чавкающего мокрого лона, Роман всякий раз ощущал соприкосновения с растянутой быстро растущим плодом маткой.

Оля родила без проблем. Мужчина забрал её из роддома уже через день после того, как на свет появился крепкий здоровый младенец. Мальчика назвали Павлом.

Ульянка выросла прекрасной и удивительно похожей на маму девушкой. Романа она всегда звала папой. К тому времени, как ей исполнилось столько же, сколько было её матери, когда та родила её, Ольга уже подарила своему мужу пятерых ребятишек.

Когда-то мужчина потерял своего первого сына. Теперь сыновей у него четверо, но в памяти всегда всплывает лицо Саши. Вспоминая о нём, Роман всякий раз думал о том, верный ли выбор он совершил. Но глядя в счастливое лицо Ольги и их детей, мужчина всякий раз осознавал, что всё сделал правильно.