Ярко-розовый

глубже, я начал кончать в нее. Лариса, чувствую как сперма разливается в ее попке, громко простонала и ее тело начало корчиться в судорогах оргазма. Я медленно вытащил член, выпуклое колечко теперь выглядело настоящей дырой. Из сильно расширенного ануса, с каждым судорогой густыми толчками вытекала сперма. Я встал, пошарил взглядом по кухне, ища полотенце. Ага, вот оно, рядом с раковиной. Я взял полотенце и тщательно вытерев член, натянул штаны.

Перешагнув все еще кончавшую Ларису я направился к выходу. Я уже был в коридоре, как вдруг дверная ручка опустилась вниз и начала отрываться дверь. Сука, это попахивало реальным дерьмом. Лариса, вся в сперме, с голой задницей кверху, которая кстати, тоже вся в сперме, лежит на кухне. Согласитесь, эту ситуацию трудно объяснить родителям. Я рванул обратно в кухню. Снова перешагнув уже обмякшее тело, я подбежал к балкону. В коридоре раздался голос:

— Лариса, я приехала.
Я дернул за ручку и дверь распахнулась. Выскочив на балкон, я подбежал к перилам и посмотрел вниз. Прыгнув с такой высоты, мне остаются только попасть в вырытую строителями яму для мусора и испустить дух.

Сзади раздался громкий крик:
— Лариса, доченька.

Дело принимает скверный оборот, сейчас подумает, что ее дочку изнасиловали. Потом приедут менты и насиловать будут меня, лет так десять. Нужно думать, давай мозг, работай или нам кранты. Взгляд привлек коричневый чулок, одиноко висевший на бельевой веревке. В голове тотчас же сложился план. Я одеваю чулок на голову, пробегаю мимо матери и оказываюсь на свободе. Схватив чулок, я растянул его и напялил на голову. Он оказался дырявым, да и сильно вонял кошачьей мочой. Ладно не время брюзжать, вдохнув, я рывком открыл дверь, выбегаю в кухню. Мать на коленях стояла перед Ларисой и хлопала ее по щекам, надеясь привести в чувство. Мое появление ее сильно шокировало, она как рыба открывала рот, не в силах даже закричать. Мамаша оказалось крупной и даже сидя, загораживала весь проход. Я сделал рывок вперед, надеясь перепрыгнуть ее, но внезапно нога проскальзнула на моей же сперме, голова врезается в пол, наступает темнота.

— Мама, я сама его попросила, он не виноват, — донесся сбоку голос Ларисы.

— Ага, конечно, знаю я таких как он, — ответил ей томный, грудной голос.
— Пожалуйста, не сдавай его в полицию, — плаксиво сказала Лариса.

— Я сама с ним разберусь, а ты едь к бабушке, позже поговорим.

Раздался шум возни и громко хлопнула дверь. Я приоткрыл глаз и осторожно осмотрелся.

Комната, судя по обилию мягких игрушек, комната девушки. Мой взгляд натолкнулся на чью-то крупную ногу, нескромно выглядывающую из-под юбки.

— Доброе утро, молодой человек, у вас есть два варианта, — заговорила крупная женщина, с серыми властными глазами и телефоном в руке, — я звоню в полицию или ты сделаешь мне одно одолжение..

Я открыл рот и выдавил что-то нечленораздельное.

— Это означает второй вариант, как я понимаю? — мягко проговорила мать Ларисы.

Я обреченно кивнул, надо будет не забыть убить сестру, когда выберусь отсюда.

— Тогда подождите пару минут и не пытайтесь сбежать, — улыбнувшись, произнесла она и вышла из комнаты. Раздался щелчок замка.

Я прислонился к кровати и грустно посмотрел на свой член. Похоже, ему придется очень несладко ближайший час.

Дверь распахнулась. На пороге стояла мать Ларисы. На ней был черный латексный комбинезон, нескромно обятшивающий огромную грудь, с выпирающими сосками. Высокие черный сапоги, увенчанные шпорами сзади. Любой ковбой в этих сапогах мог смело взобраться на Горбатую гору. А гвоздем программы, в прямом смысле гвоздем, стала огромная розовая елдовина, которая от любого движения, начинала угрожающе покачиваться.

— Иди сюда, котик, — властно сказала мать Ларисы, — а лучше ползи на коленях.

Время словно замедлилось. Надо срочно сваливать отсюда. Иначе этот розовый удав уничтожит мою мужскую гордость. Похоже, единственным вариантом будет подыграть ей немного, чтобы она освободила проход.

Я неуверенно стал на колени и двинулся вперед. Госпожа довольно хмыкнула и широко расставила ноги, приняв доминирующую позицию.

— Ближе, котеночек мой, — сладко пропела Лариса мать.

Огромная розовая головка гипнотизировала меня и я еще чуть-чуть подполз. Госпожа сделал шаг вперед и хобот почти уперся в мое лицо. Я почувствовал, как на спине проступил холодный пот, а анус судорожно сжался.

Нет, больше медлить нельзя. Я резко опустился на колени и попытался пролезть между ног латексного чудовища. На середине пути, я ощутил как меня зажимает огромные тиски. Громко завопив, я извиваясь дернулся вперед. Я высвободился и плашмя пополз вперед, не в силах даже привстать. Поворот в коридор и на меня сверху что-то наваливается и упирается в промежность. Причем неслабо так упирается, рискую прорваться в святая святых, минуя джинсы.

Я громко закричал. Сзади раздался демонический смех и звякнули шпоры.

Пенсионерка Ангелина Батистовна, было весьма удивлена видом молодого человека выбегающего из подъезда. Всклоченные волосы, бешено вращающиеся глаза, в руке зажат черный сапог с поблескивающей шпорой. Он промчался мимо нее, напоследок щегольнув огромной прорехой на джинсах, сквозь которую было видно ярко-синие трусы.

— Рэпер наверно, таких часто сейчас по телеку крутят, что за время, — пробормотала старушка и на всякий случай перекрестилась.