Телепорт. Часть 7: Единолюбцы

Как раз успели к моменту, когда грузчики стучались в дверь к родителям. Опешившие обилием людей, входящих в квартиру, родители не заметили дочь, стоявшую на площадке ожидая ухода грузчиков. Трясущимися от волнения руками папа поставил закорючку в накладной. И только потом мама увидала свой свет.

— Юлька! Ты! — Подбежав к дочери окропила первыми слезами блузку дочери. — Я как чувствовала, что будет какой-то праздник у нас. Утром проснулась с мыслью о тебе. Кость, ну что ты замер? Обними нашу красавицу.

— А коробки твои? — Папа погладил по плечу Юлю. — Думаю, перепутали что ли. И мне ты снилась... Не помню, когда, толи вчера, толи сёдня.

— Папа, мама. Познакомьтесь это мой... муж Дима. — Тут только старики обратили внимание на «шкаф» по их пониманиям, ожидавший освобождения площадки чтобы пройти.

— Константин... Иванович. — Крепкое рабоче-крестьянское рукопожатие.

— Дмитрий, — уважительно-ослабленные тиски.

«Уголовник! Боже ж ты мой, Юля!» — Всплеск инфоволны. Мама видит Дмитрия с левой стороны, где через «ёжик» волос видны шрамы.

— Марина. — Говорит и удивляется галантному поцелую внешней стороны ладони Марина.

— Юля, а где твоя мама? — Шуткой закамуфлированный комплемент. — Это... твоя... мама? Обманываете!? Да? Покажите мне старую каргу, тёщу!

В тесной прихожей, заполненной ещё и коробками, толкаясь попами Дима и Юля разуваются. В квартире запах пирожков с картофелем и луком с яйцом. Любимая начинка Юли в детстве. Дима достает коробку виски, вручает папе.

— Ред лабел. — Читает надпись на косо наклеенной красной этикетке Константин. — Фиски... А виски! Проходи... Куришь?

— Завязал, дыхалки не хватает спортом заниматься. — Старое кресло обрадовалось, что кто-то может выдавить из него скрип.

— Спортсмен, значит?

— Только для поддержания формы, посещаю спортзал. Может пока дамы шурудят на кухне, мы старьё в гараж, а новое на его место?

— А давай, зятёк, давай. — Стало ясно у кого доча научилась повторять слова. — Только не в гараж, там и так хламу, не пройдёшь. Щас соседу позвоню, он как раз искал в сторожку.

«Ящик» как по размерам, так и по функциональности оказался на площадке. Плоский телевизор заняв его место, вскоре засветился экраном, заголосил колонками. В комнате даже места стало больше.

— Ну вот осталось интернет провести и сможете даже в скайп выходить, видеть нас с Юлей в живую.

А на кухне первые порции овощей перетирал комбайн. Мама выпытывала у дочери все факты о Диме.

— Расписались что ли? А почему нас с отцом не позвала?

— Нет, мама, пока без штампа живу. Всего третий день. Вот сами приехали знакомиться.

— Он бандит, да?

— Мам! Что если широк плечами, со стриженной головой, так сразу бандит? Дзюдоист он, поэтому стрижётся. Шрамы действительно от бандитов, он в юности охранником комерса был... Мама! Зачем ты эту гадость покупаешь? Сплошная ешка! — Юля указала на майонез сомнительного качества. — Лучше сметану... или сама делай, чем травиться. От них одни болячки!

— Да, Юль, согласна... Болячки... Только папке не говори. Камни в сиськах у меня.

— Давно выяснилось? — Испуганным голосом всколыхнула инфополе Юля.

— Неделя уже как результат пришел. Пока доброкачественная... Эх. — Марина натяжно вздохнула.

— Что врачи посоветовали?

— Да, что они могут посоветовать? Нормальные врачи по частным клиникам разбежались... Юль, не пересоли, туда ещё солёные огурчики добавим... я рецепт вычитала...

— Ты мне зубы то не заговаривай.

— Сказали, чтобы через три месяца пришла. Но папке ни слова! Поняла!

— Отпуск у вас, когда?

— У меня в ноябре, у папы хоть щас бери. А что?

— Да хотим типа свадебного путешествия организовать. Ну, всё готово. Мужики... руки мыть, и за стол!

Юля села рядом с Дмитрием. Папа напротив Димы.

— Ну, что Иваныч, где скотч?

— Зачем? — Мама.

— Какой? — Папа

— Виски, пап. Дима тебе коробку дал. Джонни Уокер.

— Так это и есть скотч... ? Вот она коробочка. Давай сам налью... скотча. А вы тоже скотчуете?

— Нет, папа, мы скот не чуем. Мы самогон чувствуем. Я вот себе мартини привезла, маме тоже понравится.

— Я как глава семейства, хочу сказать тост. — Константин всё время пока накрывали на стол, заготавливал спич. — Сначала за знакомство. Дмитрий, мы с Мариной рады с тобой познакомиться. Надеюсь, что скоро и с твоими папой и мамой познакомимся. За знакомство.

Виски не тот напиток, который надо сразу переливать в желудок. Хозяин скривился не привычному вкусу. Дима отхлебнул с чайную ложку, омочил язык, проглотил. Несколько секунд ощущал послевкусие. И только затем начал набирать ложкой салат и картофельное жаркое.

— А может нашей водочки? — Не всё разрекламированное оказалось Константину вкусным.

— А мы и водки привезли, пап. В холодильнике отдает температуру, набирает вкус. Правильно?

— Запомнила... ? Моя ж ты радость! Ну что Дим, по рюмашечке?

— Нет... ! — Выдержал паузу Дима. — Не по рюмашечке, а по пол-литра.

— На рыло... ? Вот это наш человек!

Уокер был задвинут до лучших времен. Начавшие потеть рюмки водки подняты мужчинами.

— Иваныч, Марина, к сожалению, вы никогда не сможете познакомиться с моими родителями. Знаю, что они наблюдают за мной с небес, рады моему счастью. Так вот... Возможно папа сказал бы так... Мы рады, сваты, познакомиться с вами, с вашей дочуркой. Будьте счастливы и здоровы, остальное наживное. За знакомство.

И водку Дмитрий тоже смаковал, пил глоточками, но до дна. Разговор пошёл веселее, ложки-вилки чаще ныряли в тарелки.

— Извини за болезненный вопрос, Дим. Отчего умерли...

— Папа вот от этого напитка. У мамы рак груди...

Вилка упала из рук Марины. В глазах Юли появилась слеза.

«Дим, у неё тоже опухоль груди... О, Боже, Дим, мне страшно.»

«Какая стадия?»

«Я в них не разбираюсь. Сказали доброкачественная!»

Юля достала из-под стола вилку, бросила её в мойку.

— А вы знаете, что мы хотим пригласить вас отдохнуть на Мальдивах? — Дмитрий сменил тему. — Так сказать медовый месяц.

— Фью. Где эти мадивы? Грошей наверно не меряно нужно. — Константин сколько помнит себя всё время горбатился, старался устроиться на тяжёлую вредную работу, чтобы обеспечивать своих девочек. Кризис 1998 года обезналичил сбережения в сбербанке. Сейчас хоть и имел накопления, но нестабильность экономики, вызванная событиями на Украине, пугала.

— Я работаю в турагенстве. Фирма богатая. Так что все за счёт фирмы. Иваныч, наливай, а то выдыхается продукт.

— Так, что мам, сможешь выпросить отпуск.

— Нет, не смогу. Молодежь не держится, работать некому. В ноябре законный график.

— Юль, завтра пойдёшь и упросишь начальство дать маме месяц отпуск. Пригрози, что тогда вообще уволится.

— Месяц? Хорошо если неделю разрешат. Петровны сын женился, так на два дня скрепя душой отпустили.

— Всё мама, решено. Я сама поговорю с твоим начальством. Тут такая возможность отдохнуть за рубежом на белопесчанном пляже.

— Месяц, валяться? Не-е-е, я так не смогу. У всех нáлито? Я скажу тост. Юлечка, доча, моя родная, Дима, я так за вас обоих рада. Так что горько!

Родители посмотрели, как губы дочери скрылись в губах Димы. Выпили.

— И что? — Папа.

— Что, что, пап? — Юля.

— Когда какашки будем нюхать?

— Да, молодые люди, когда? Нам с отцом уже под пятьдесят. Некоторые мои подруги уже в школу водят внуков.

«Дим?!»

«Через девять месяцев!»

— Вот на Мальдивах и будем стараться. А ты мамочка не забыла, как пеленать, купать малышей. Я ведь вообще не касалась их. Даже подружек, рожавших нет.

— Как ты знаешь, мы с отцом детдомовские. Нас вообще некому было поддержать. Ни чо, вон тебя какую раскрасавицу вырастили. Отец! У тебя ...