Солдатка

— В самом деле?!
— Представь себе!...
— Тогда — выходи за меня замуж! — вдруг выпалил я.
Она улыбнулась.
— А если я соглашусь?
— Тогда я буду самым счастливым человеком на свете!
— Что, и «хупу» будем делать?

— Я бы непротив, но я не обрезан. А врать раввинам не хочется. Кстати, а ты еврейка?
— Да. По-Галахе. У меня папа был русский, а мама стопроцентная еврейка. Значит, и я тоже, здесь считаюсь еврейкой. А ты?
— Я еврей, по всем бабушкам и дедушкам. Только без «брит-милы».
— И ты не хочешь ее сделать?
— Это очень опасно в моем возрасте. Можно даже импотентом стать. Да и болезненная эта штука, делать сейчас. Это же не младенцу маленький кусочек кожицы отрезать! И вообще, я не религиозный.
— Тогда не будем делать «хупу». Просто будем жить вместе и все.
— Ну, свадьбу, по-любому, можно сыграть. Тебе очень бы пошло красивое белое платье!
— Хорошо. Я согласна. А детей когда будем делать?
— Да хоть сейчас!

— Ух, ты, какой быстрый!...
Она улыбнулась и очень ласково посмотрела на меня.
— Сейчас мы ничего делать не будем. У меня все тело болит. К тому же — скоро у меня месячные, через пару дней, или даже раньше. Давай уже, когда я приеду в следующий раз, ладно?
— Как скажешь!
— Через две недели у меня заканчивается служба, и я уже навсегда перееду к тебе. Договорились?
— Договорились! Только знаешь что?
— Что?
Я немного замялся. Слишком деликатная тема.
— Когда я вчера тебя купал, я заметил, что ты не бреешь интимные места...

Она покраснела.
— Никогда не брила. Побрить? — спросила она.
— Ни в коем случае! — воскликнул я. — Ты умница, что не бреешься!
— В самом деле?
— Конечно! Сейчас пошла эта идиотская мода на бритье!
— Ты любишь небритых девушек?
— Обожаю! Не бритых и не мытых...

— Извращенец...
— Французы считают, что самый хороший запах женщины — трехдневной немытости. Натуральный и возбуждающий.
— То-то я тебе вчера так понравилась!...
— И поэтому тоже. Хотя, я особенно не принюхивался. Но я, в самом деле, люблю, когда от женщины пахнет женщиной, а не духами или дезодорантом. Особенно, когда у нее овуляция... Обалденный запах!
— Вот, через две недели, когда я вернусь, так и будет.
— Ты — чудо, малыш! Я тебя обожаю!
— Тогда — поцелуй!
— С радостью! Это будет у тебя первый поцелуй, да?
— Да. Первый. Ты рад?

— Да я счастлив, просто!
Она встала из-за стола и мягко взяла меня за руку.
— Пойдем...
Мы вышли на середину гостиной. Лера посмотрела мне в глаза, и я утонул в бездонности ее зрачков... Она положила мне руки на плечи, а я слегка преобнял ее за талию, ощущая сквозь шелк халатика ее упругое юное тело без капельки жира. Это было как тогда, почти тридцать лет назад, когда я обнимал ту Леру, и сейчас я был также счастлив... Нет! Сейчас я был счастлив по-настоящему, реальным, сбыточным и близким счастьем взаимной любви, которую я ждал столько лет... Наши губы встретились... Девушка закрыла глаза и тихонько застонала... Я целовал ее нежно, ласково, как целуют еще нераспустившийся бутон цветка, чтобы не напугать, не обидеть... Потом мы стояли, обнявшись, и она, уткнувшись мне в шею тихо шептала:
— Люблю... Только тебя... Ты мой... Милый... Хороший...

— Девочка моя!... — я гладил ее по мягким волосам, все еще не веря в свое счастье...
Наконец, мы оторвались друг от друга.
— Стой здесь, и не подглядывай! — вдруг сказала она.
— Да я уже все видел... — отшутился я.
— Тем более. Я пойду в комнату переодеться. И пойдем погуляем.
— Я — за! Куда пойдем?
— В район «Эм-а-Мошавот». В садик с фонтанами и рыбками.
— Отлично. Но учти — это три километра в один конец!
— Ну и что? Я кроссовки одену. Иди, одевайся!
— Хорошо. Я сейчас.

Мы разошлись по своим комнатам. Я только успел натянуть джинсы, как Лера постучала мне в дверь.
— Да!
— Слушай, Жень, это...
— Что случилось?
— У тебя, случайно, прокладок нет?
— Есть. Сейчас принесу.
Я зашел в ванную комнату и достал из шкафчика пачку прокладок.
— Хранишь, как воспоминание о бывшей подружке? — шутя, спросила девушка.
— Нет. Просто — зачем выбрасывать то, что может пригодиться?
— И то верно. Спасибо!
— Что, уже началось?
— Начинается... Ничего страшного. Через три дня кончится.

— А ты никакого дискомфорта не испытываешь?
— В смысле, ПМС?
— Ну, да...
— Нет. Слава богу, у меня очень здоровая физиология. Ни болей, ничего такого.
— Очень хорошо! Ну, давай, я тебя жду...
Через пять минут она была готова. На ней была новая форма и белые кроссовки.
— Старую форму постираем вечером, — сказал я.
— Ага. Постираем в стиралке ее и всю одежду, а потом я зашью все дырки.
— Если хочешь, я могу помочь тебе в этом.
— Ты и шить умеешь?
— Немного.
— Я тебя обожаю! — она опять обняла меня и поцеловала.

На этот раз в щеку, любовно-дружески. Я тоже стал ее целовать. Короче, оторвались мы друг от друга минут через десять. Потом мы пошли гулять. По дороге мы обсуждали множество вопросов, перескакивая с одной темы на другую. Нам было очень интересно друг с другом. Лера любила поговорить, была очень начитана и умна, легко воспринимала новые идеи, даже самые сложные, и я был счастлив, что у меня такая потрясающая подруга! Когда мы пришли домой, я предложил девушке посмотреть какой-нибудь фильм из моей коллекции.
— А давай посмотрим твой любимый «Солярис»? — сказала она.

Фильм длился два с половиной часа. Пока мы его смотрели, успели с десяток раз поцеловаться. Дома Лера надела опять свой легкий халат, а под него только трусики. Она сидела справа от меня на диване в салоне, а я обнимал одной рукой ее за плечи. Постепенно я осмелел, и незаметно положил ладонь на ее грудь. Грудь девушки была совершенно удивительной на ощупь — мягкой и упругой одновременно. Я легонько сжал ее. В ответ Лера повернула ко мне лицо и подставила губы для поцелуя. Пока мы целовались, я запустил руку под ее халатик, и теперь вовсю ласкал ее юную девственную грудку с мягким соском. Я начал нежно водить пальцем по соску, и он затвердел и встал. Лера тихонько застонала и закрыла глаза. Вскоре, моя левая рука легла на ее вторую грудь... А еще через несколько минут халатик был отброшен в сторону, и Лера, в одних белых трусиках, полностью отдалась бесстыдным ласкам моих рук и губ. Единственное, чего я не делал — не лез ей в промежность. Помня о ее «критических днях», я ласкал ее грудки, руки, ножки и упругий животик с впалым маленьким пупком, но между ножек не залезал.
— Ну, все! Хватит! — девушка мягко отстранила меня. — Ты зацеловал меня уже всю...

— Тебе не нравится?!
— Нравится... Но — хорошенького по-немножку. Давай лучше кино смотреть!
Она снова накинула халатик, запахнула его и повязала пояском. Я был дико взвинчен и долго не мог прийти в себя. Но, вскоре увлекся фильмом, хотя и знал его наизусть, и больше к девушке не приставал. Наконец, фильм кончился. На часах было полвторого ночи.
— Классное кино! — сказала Лера. — Мощный фильм...

И я понял, что в девушке я не ошибся. Вообще, у меня складывалось впечатление, что у нас с ней вкусы совпадали, буквально, во всем. Нам нравилась одна и та же музыка, одни и те же фильмы, книги и живопись. Я с Лерой чувствовал настоящее единение душ. Ни с кем мне не было так хорошо, как с ней! Потом мы поужинали и пошли спать — каждый к себе. Выходные прошли незаметно. В воскресенье утром Лера уехала на свою базу. Как я прожил эти две недели без нее — не знаю. Но вот, они прошли, и опять четверг. Лера на пороге моего дома. На этот раз кроме рюкзака была еще большая сумка. Зато винтовки не было — служба закончилась, и оружие девушка сдала. Не успев войти в квартиру, Лера бросилась меня целовать.
— Как от тебя хорошо ...  Читать дальше →