Рабы черных богов. Часть 3

на нем влажный след, тяжело дыша и пуская на пол слюну, смешанную со спермой. Я почувствовала, как рука Аканы треплет мои волосы и, обернувшись, я поймала ее сочувственный взгляд. Благодарно улыбнувшись, я вылизала член Шанго, а затем и пол.

— Ладно, — рассмеялся Шанго, — так и быть, выбирай кормилицу. Но, поскольку тебе нужен особый товар, то и я, вдобавок к обычной плате, потребую кое что еще.

— Что же? — спросила Акана.

— Мне нужна Макси, — сказал Шанго и, предупреждая возражения Аканы, торопливо добавил, — только на время. Ты же знаешь, какой скоро праздник.

— Знаю, — поморщилась Акана, — хорошо, договорились.

Платой за кормилицу стали три золотых слитка, десять мешков с орехами и два белых раба — парень и девушка купленные Аканой недавно. Кроме того, она вручила Владыке-Буйволу шкуру фантастического зверя с нежным изумрудно-зеленым мехом с темно-синими пятнами. Эту шкуру Акана добыла, охотясь вместе с братом и теперь она стала платой Шанго за отдельную услугу.

Расплатившись, мы отправились за товаром. Клан Буйволов являлся крупнейшим землевладельцем Джулбы, славясь искусством в выведении новых пород рабов и скота. Башня стояла на окраине, за ней начинались поля и пастбища. Здесь же стояло несколько вольеров, огороженных высоким забором. Именно туда мы и отправились с Аканой. У ворот нас встретили несколько черных девушек в красивых расписных передниках, с золотыми браслетами на руках и ногах. Приветливо улыбаясь и кланяясь Акане, они открыли ворота, чтобы мы зашли внутрь.

Еще за воротами мы услышали плеск воды и беззаботный смех — в десяти шагах от ограды начинался большой пруд, в котором, словно русалки, плескались около двух десятков молодых девушек. Мне сразу бросились в глаза их пышные формы.

— Их сегодня еще не доили, — пояснила негритянка, которой Шанго велел сопровождать нас, — поэтому они стараются больше находиться в воде, чтобы не было так тяжело.

В это я готова была поверить, глядя на огромные груди здешних «буренок»: многие были размером с мою голову, а то и больше.

— Давай, Милашка, — усмехнулась Акана, — выбирай.

На мой вкус выбирать было особо некого, все девушки выглядели одинаково: пышные голубоглазые блондинки, «скандинавского» типа. Все они смеялись, махали руками мне и Акане, обнимались, целуясь взасос и бросая в нашу сторону игривые взгляды.

— Славные девчушки, — рассмеялась «доярка», — но на уме только еда да секс. Если бы мы их не заставляли двигаться уже поперек себя бы разжирели.

— Вот эта, — наконец сказала я, указывая на блондинку, по пояс высунувшуюся из воды, отбрасывая на спину длинные волосы. Гордо выставленные огромные груди тяжело колыхались при малейшем ее движении. Она походила на Памелу Андерсон в молодости, вызывая у меня ностальгические воспоминания детства.

— Ничего так, — одобрительно кивнула Акана.

— Отличный выбор, — подтвердила негритянка, — эй, Мела, пойди сюда.

Девушка, чье имя оказалось столь схожим с героиней фильмов моего детства, вышла из воды и, улыбаясь безупречно белыми зубами, двинулась к нам. Ее огромные буфера волнующе подпрыгивали в такт покачиванию бедер. Акана взяла ее груди и слегка взвесила на руках, одобрительно цокнув языком.

— Нравится? — она обернулась ко мне, предлагая принять эти упругие шары. Мела улыбнулась и, придержав груди, сам уложила их в мои нерешительно протянутые ладони. Я покачала их на руках, невольно заражаясь спокойным добродушием этой буренки. Она посмотрела на мой большой живот и сочувственно подмигнула мне.

— Давайте тут ее и подоим, чтобы ей было не тяжело идти, — предложила доярка. Тут же подошла еще одна негритянка, держа в руках небольшой таз. Шлепнув блондинку по заду, черная девушка велела ей стать на четвереньки, поместив свои груди над сосудом. Мела нетерпеливо переминалась — ей явно и вправду было нелегко носить такую тяжесть. Ласково погладив ее по голове, негритянка принялась умело мять ее груди, перекатывая и сжимая в пальцах набухшие соски. Мела томно стонала, дрожа и выгибаясь всем телом, пока из ее грудей текли в таз белые струйки

— Они словно спелые виноградины, — объясняла «доярка», — все время полны сока. Не только в сиськах, но и тут, — она провела пальцем по набухшим половым губам, меж которых уже выступили капли любовного сока. Мела снова простонала, вскидывая задницу, пока черная мучительница играла с нежными складочками, истекавшими влагой.

— Тут, правда, она маловато разработана, — черный палец коснулся темного пятнышка меж круглых ягодиц, — если вам нравятся уже опробованные, мы можем найти другую.

— Не нужно, — махнула рукой Акана, — я люблю расширять тугие дырочки, — она со звонким шлепком опустила ладонь на белую задницу. Мела обернулась и благодарно посмотрела на новую хозяйку.

— Доят их раз в день, — продолжала доярка, — хотя, если она будет кормилицей, детеныши заберут излишек молока. Случка им нужна примерно раз в два-три дня, а в перерывах они забавляются сами с собой или друг с другом, — она кивнула в сторону бассейна, где одни девушки ложились на спину прямо в воде, а другие, поддерживая их за полные ягодицы, старательно лизали гладкие розовые письки.

Мелу уже выдоили и она, с явным облегчением, поднялась на ноги. Ее молоко перелили в большой кувшин, который доярка и передала Акане.

— Я заплатила не только за это, — напомнила Владычица.

— Да, я помню, — кивнула доярка и, обернувшись, к бассейну лихо свистнула. Это оказалось сигналом: белые телочки с шумом и плеском устремились на сушу и впрямь походя на стадо коров. На берегу они становились на четвереньки, умоляюще глядя на черных хозяек и нетерпеливо покачивая налитыми грудями. Несколько подошедших надсмотрщиц заставили рабынь выстроиться в линию и начали дойку: пенящиеся белые струи заполняли деревянные тазы, тут же опорожняемые в наш кувшин. Закончив, черные надсмотрщицы выпрямлялись и задирали передники, со смехом подставляя молодые пухлые киски или округлые зады. Белые телочки жадно лизали их, благодаря за облегчение от бремени.

— Я же говорила, — усмехнулась наша сопровождавшая, — только одно на уме.

— А их самих кто-то трахает? — поинтересовалась Акана, — есть у вас белые бычки?

— Есть, — кивнула «доярка», — но их сводят с телочками только в строго определенные дни, когда это требуют правила разведения. Но с ними часто развлекаются наши пастухи — и с телками и с бычками. Вот, кстати, и они.

Я обернулась: за оградой шли несколько чернокожих, рослых и мускулистых, хотя и не столь мощных, как Владыки. Но меня заинтересовали не они, а голый человек между ними. Это был, без сомнения, белый человек и мужчина — хотя в последнем можно было усомниться из-за чрезвычайно развитых грудных мышц и еще более развитых округлых ягодиц. Но все же он был высокий, светловолосый и с приличным достоинством между ног, хотя и заметно меньше, чем у пастухов, не говоря уже о Владыках.

— Вот наш бычок, — кивнула негритянка, но я бы поняла и без пояснения: в больших, слегка навыкате голубых глазах читалось совершенно телячье выражение, да и напоминал он теленка, покорно идущего за пастухом. У белых телочек, старательно вылизывающих черные прелести, выражение глаз было куда осмысленнее.

— Нам за ними, — сказала девушка Акане, — за вашим особым товаром.

Владычица кивнула и черные доярки, закончив развлекаться, принялись криками собирать своих телочек в игриво хихикающее стадо, шлепками выгоняя его за ограду. Следом двинулись и мы: впереди Акана с «дояркой», а за ней я и Мела, которой я доверила нести кувшин с молоком, закупоренным глиняной пробкой. По пути мы разговорились: оказалось, что с Мелой вполне можно болтать о всяких глупостях, почти как с моими подружками из прошлой жизни. Разве что Мела гораздо меньше мнила о себе, чем мои знакомые фотомодели.

Вскоре мы вышли в большое поле где паслось стадо черных коров. Впрочем, я сразу поняла, что как раз коров тут и нет ...  Читать дальше →