Естество в Рыбачьем. Глава 12

— Несколько лет назад, я занимался альпинизмом. — Начал вспоминать Женя. — Этот сегодняшний вечер напомнил об одном из таких походов.

В поход пошли только парни моего возраста, с малым опытом туризма в горах. Посидели, послушали песни под аккорды гитары, кто мог подпевал Гришке, нашему заводиле, так же пекли картофан. Потом пошли спать по палаткам. А перед утром разыгралась гроза. Река, на берегу которой мы по несмышлености поставили лагерь, вышла из берегов и смыла всё в свой поток. Смыло и Гришку, пытавшегося выхватить из реки рюкзак. Мы кинулись спасать его, разбивая босые ноги о коренья деревьев. Мы трое остались живы, а Григория так и не нашли. Правда стихия и нас разделила, унеся друзей в поток. А я остался один в уральских горах.

Потеряв друзей, я забился под корень какого-то дерева и просидел там до окончания стихии. Пошёл вниз по течению реки, надеясь встретить людей. В одних трусах и майке, я быстро озяб от дуновения северного ветра. К вечеру меня уже не хило трясло от воспаления. Сил сопротивляться не осталось, упал на взгорке, где посуше и уснул.

Очнулся я в яранге у оленеводов. Голубое небо проглядывалось сквозь отдушину дымохода. Это первое чувство. Второе — моё голое тело ласкают чьи-то руки, разогревают массируя грудь. Ладони касаются моего полового органа. Возбуждают его мастурбацией. Червяк никак не хотел отвердевать, так и лежал вдоль бедра. Да я и сам то не очень шевелился, всё мне грезилась всякая фигня. Не понимал в реалии всё это происходит или это бред больного сознания.

Женщина легла на меня сверху, начала елозить по мне, показывая своё возбуждение. А я и не понимал, что она возбуждена, ведь я был девственником. Мне всегда казалось, что женские соски мягкие, нежные, а эти комочки царапали мои соски. Женщина начала целовать меня, перекрывая мне дыхание, так как сильный насморк мешал дышать через нос. Попытался оттолкнуть её, дотронулся до мягкого женского тела и уже не смог прекратить осязать его.

Женщина двигалась вдоль моего тела, всё чаще насаживаясь на восставший пенис. Временами он тыкался в ненужное место, временами окунался в жар вагины. Надевшись одним движением на член, женщина перестала сильно двигаться, дожидаясь моей реакции.

Толи это от болезни мне так показалось, толи это, действительно так и было, но акт продолжался довольно долго. С пОтом, с соплями меня покидала болезнь... Ну и, наверное, с первой порцией спермы, тоже часть микробов покинула меня.

Женщина вылезла из-под шкур, принесла мне травяного отвара, я попил и опять уснул. Проспал до утра следующего дня. Вылез из полога, накинул что-то на плечи и пошёл помочиться, облегчиться. Потом хозяева, немолодые оленеводы, отвезли меня к ближайшему посёлку. Я всматривался в тело и лицо супруги пастуха и не понимал, она ли это меня вылечила или это мои галлюцинации. Женщина сама развеяла сомнения: «Силён ты как мужчина. Заездил меня старуху. Живи долго и счастливо!»

— Сильно старая была? Семьдесят? — Спросила Алиса.

— Не знаю сколько ей лет, но думаю около пятидесяти, так как эти женщины стареют очень быстро. Я дурной даже не спросил, как их звать, как найти, если захочу отблагодарить.

— Предлагаю всем нам мысленно отблагодарить эту семью за спасение моего Женечки. Пусть они будут счастливы и здоровы. Слышишь, Господи! Здоровы и счастливы!

— А я считаю, что они и так счастливы, — начал свою речь Юра, — ведь не зря говорят: «Поступай со всеми так, как хочешь, чтобы поступали с тобой!»

— Мудрые слова. И этот рассказ потушил моё желание повторить двух смычковую игру. — Тихо сказала Ульяна. — Ради которой я сегодня здесь. Пойдёмте спать.

— Надо хоть рты омыть. — Женя начал тушить костёр.

***

— Пойдём к мамочке греться. — Сказала Алиса, выходя с Юрой из душевой. — ... Упс. Тут папочка греется.

Айгуль ночью просыпалась по малой нужде, не стала прогонять Егора, даже подлезла к нему под плечо. Она сразу проснулась от шёпота Алисы.

— Вернулись, мои любимые... О-о-ох. — Она потянулась, счастливая от приятного сна. — Сейчас я вас завтраком покормлю. Егор, ты что будешь, чай или кофе?

— Мне кофе, родимая. И булку с сыром. Алиса, накинь халатик, застели достархан. Вы же так привыкли завтракать.

— Пап, у тебя эрекция. Вот этот халат, наверное, твой... Юрка, а у тебя что? Эрекция на эрекцию папы?

— На то, как мамочка сладко потягивалась. ПИКЕ!!!

— Извини... Юрочка, любимый мой. Я не в состоянии. У меня сломался шаблон. Я ЕЁ РЕВНУЮ! Дура, да? И к кому? К собственному отцу. Точно сдурела... Шитель, сядь с папой на кровать. Не маячь мне тут перед глазами.

Мужчины сидели, прикрывая достоинства руками. Скоро пришла Айгуль, неся поднос с кучей бокалов и еды, вслед за ней пришла Настя с чайником в руке. Женщина суетилась, обслуживая друзей, Настя тоже помогала, чем могла. Подавала бутерброды, сладости. Подтянулись и остальные.

— Может, сделаем отдельную комнату для утренних чаепитий? — Предложила хозяйка.

— Нет! Нет! — Заголосили многие.

— Пропадёт энергетика. — Констатировал Егор. — Мы к этому уже привыкли.

— Ведь с чего началось? Айгуль начала кормить детей по утрам. Считай, прямо в постель им носила. Объединим две смежные комнаты. Поставим кровать для Айгуль. Пусть на ней спит и кормит деток завтраками. Согласны?

— Нужно стол на низких ножках сделать. Удобнее будет.

— Нет, ни каких столов, так же прямо на полу. Кучу подушек на пол, и продолжай кемарить и жевать бутерброды. — Точка, поставленная Верой, была окончательной. — Плохо, что сегодня не начнём делать... А хотя... Можно через окна лазить, двери запереть. Витя, пошли думать!

— Мамочки, Вера! Что на обед готовить? У меня кухарная книга в голове кончилась.

— Юра. Ты опять везучий, с Ульяной на жигулях за капустой и овощами. Стушите капусту с мясом.

— Ага. От бигуса будем пукать...

— Я тебя умоляю, Настя. Мало мы бздим украдкой? А тут хоть будем слышать, кто дунул. Ха-ха-ха. И напоминаю после обеда всё должно быть без оголённостей и тем более блядства. Лена! Слышала... ?

— Ты такая же. А фотографироваться?

— О чём, ты, мать?

— Юра нас хочет сфотографировать и продать... Тьфу, бля! Не нас продать! Снимки.

— Мужчины там не нужны, пусть ломают стены. А мы на озерцо.

— На машине поедем.

***

Айгуль, Алиса и Юра поехали верхом. Остальные на жигулях.

— Я рад за тебя, любимая! Ты так счастливо выглядела утром. Чувствовалась твоя расслабленность. Впервые мы увидели тебя потягивающуюся.

— Вы знаете, я на него положила глаз ещё в первый день. Думала, что, если он решится пофлиртовать, может и растаю для бОльшего.

— Мамочка, любимая, родненькая моя. Прости меня,

— За что?

— Я тебя возненавидела сегодня. Ты такая нежная, слабенькая, эротично потягивалась. Мне подумалось, что с нами ты в напряжении всегда.

— Да. Вы правы! Я была напряжена, но ночью я заснула под сопение мужчины, с которым у меня была ментальная тайная связь. Ниточка, связывающая нас, порвалась. Связь стала явной. И вы, родные мои, любимые человечки, в этой яви.

***

Юра поснимал тысячу кадров. Женщины предлагали и становились в разные позы. Устали как от физической работы. Особенно парень. Он надел шорты, так как эрекция, возникающая от эротических поз женщин, мешала ему. Нина взялась помочь ему. Подхватила плед, кивнула Юре следовать за ней. Завела его за кустарник.

— Ещё вчера я решила, что уведу тебя сюда. Побаивалась Егора, но видишь, как удачно загрузили папочку работой. Пике! Любимый! Пике! О-о-о-о-о-о-ах!... Быстро ты. Еле догнала тебя.

***

— Девочки! Можно я следующая? — Рита действительно ныла. — Он во мне всего разок был.

— Во мне ни разу, не плАчу....  Читать дальше →