Вылазка

быстро кончит в тебя и уйдёт, я знаю!... — прошипел фее на ушко знакомый гном.

— Ах, вы, уроды!... А ну, пустите меня, оба! А ты даже не смотри на мою голенькую писю! Пошёл вон отсюда! — как-то деланно стала гневаться фея перед предстоящим изнасилованием.

Впрочем, её слова ничуть не смутили молодого онаниста. Напротив — упоминание о голой писе, подкреплённое её недвусмысленным видом, а также тот факт, что жертва надёжно зафиксирована сильными руками товарища, лишь усилили его эрекцию. Он не спеша приблизился и, не говоря ни слова, настойчиво поднёс член к её ротику. Забыв про гнев и упрёки, та тотчас послушно раскрыла его пошире, заглотила горячую головку и принялась самозабвенно сосать член.

Долговязый гном, стоя на полусогнутых, то приседая, то привставая, пялил девчонку в ротик. Он с ухмылкой наблюдал за тем, как фея, закрыв глазки, придерживает одной рукой его ствол и причмокивает, не забывая орудовать маленьким мягким язычком. Иногда он оборачивался, чтобы снова увидеть, как вторая рука лесной нимфочки самозабвенно теребит пальчиком маленький клитор меж раскрытых влажных губ своей красивой пиздёнки. Наконец, он выпрямился, с громким чмоком вырвал член изо рта феи, отступил на шаг назад, поднёс член к девичьей щелочке и тут же всадил его в неё до основания.

Недавно испытанный оргазм вызвал спазм по всему телу девчушки. Низ животика снова заныл, попка запульсировала, а клитор потребовал ласки. Молодой гном бесцеремонно принялся ебать фейку в мокрую и всё ещё такую горячую письку. Член его сильно отличался предыдущего, который побывал в обеих её дырочках: он был тоньше, но длинее. Благодаря большей длине, даже без особых усилий со стороны любовника она чувствовала, как он при каждом новом проникновении уверенно тычется в возбуждённую шейку матки. Учитывая её нынешнее состояние и всё еще не прошедший дурман от втёртых в попку ягод, новый оргазм приближался невероятно быстро.

Старый гном, поняв, что вырываться фея не собирается, а вместо этого хочет ещё разок полноценно кончить, решил ей в этом помочь. Он перестал держать её ножки, обхватив одной ручищей нежную попочку снизу, а другую перенёс сверху в область писи. Нащупал пальцем одной руки колечко попки, а другой — клитор, стал надрачивать бесстыдницу, которую в это время полным ходом ебал его соплеменник.

Ощущения от двух толстых и тёплых пальцев — в попочке и на похотничке — в сочетании с глубокой ритмичной еблей в писюльку, сделали своё дело. Животик скоро снова затрясся, в попочке появилась пульсация, а толчки залупой в дальнюю стенку молоденькой киски всё сильнее стали разливаться волнами скорого и неотвратимого оргазма.

— Да... ебите меня, дрочите... глубже, резче, сильнее ебите меня в писю... в пизду меня ебите... оба ебите меня, хочу, хочу, хочу ещё!... Ты дрочи, а ты еби, еби, еби!!! Ааааах... аах... аах...

Фея снова стала бурно кончать, выгибаясь дугой и подмахивая задиком. Созерцание голой пиздощелки, так быстро и так легко доведённой до оргазма еблей в безволосую письку, заставило тут же излиться в неё спермой и молодого ёбаря, после чего тот, не веря своему счастью, натянул штаны и скрылся в лесной чаще.

Часто дыша, девушка тут же скатилась с пуза гнома и оказалась рядом с ним на земле, стоя на четвереньках. Живот гнома тоже часто двигался, член давно опал, а яйца в отвисшей мошонке поднимались и опускались до самой земли в такт его дыханию.

— Ну, и что это было?!. — нарушила молчание фея.

— Ты... про платье?... Прости, не сдержался я... — стал невпопад опять оправдываться гном.

— Да нет, блин, не про платье! Ты какого лешего меня под него подложил?!!

— А... так ведь... я подумал, что ты сама этого хочешь... Да и выхода не было! Он всяко нас заметил, пришёл бы сейчас в деревню и стал всем рассказывать, как мы тут с тобой... ну...

— Ага, а зато теперь ему точно рассказать будет нечего! Да?!!

— А вот ты сама посуди, что он теперь им расскажет?

— Даже и не знаю — ему же и рассказать-то нечего!!! То он просто видел, а теперь сам участвовал!

— Вот именно! Он станет рассказывать, как ему в лесу только что отсосала молоденькая симпатичная фейка, а потом он ещё и присунул ей, пока старый Брульд держал её за подмышки...

— Гм... Ну, да... звучит не очень правдоподобно! — согласилась фея, и ей явно польстило, что старик назвал её симпатичной.

— Вот и я о том же!..

— А когда ты придёшь, все ведь тебя тоже расспрашивать станут, что ты им скажешь?

— А всю правду и расскажу! — ехидно рассмеялся гном.

— Эээй!... — обиделась фея.

— Только вот когда я начну ему поддакивать, они точно решат, что мы с ним сговорились!

— Запутанно у вас как-то всё!... Но, пожалуй, может сработать!

Заработав крылышками, фея поднялась с земли, встала на ноги и принялась отряхиваться от травы и листьев, прилипших к влажному тельцу. Гном пристально наблюдал за каждым её движением, продолжая лежать на земле без штанов. Лесная прохлада снова напомнила о себе, девчонка обняла себя руками и поёжилась.

— А за платье, всё же, прости! Не подумал я, что тебе же домой ещё возвращаться... Как же ты теперь, голая полетишь?

— Угу... — задумчиво кивнула собеседница.

— А что твои на это скажут?

— Да ничего не скажут, у нас многие в чём мать родила по лесу летают.

— Эх! Я бы на это посмотрел! — захохотал гном.

Фея тоже тоненько хихикнула.

— Значит, улетишь сейчас?..

— Да, мне уже пор-р-ра... — голос у неё задрожал от холода.

— Эээ!... да ты закоченела совсем! Поди-ка сюда!..

Гном привстал и принялся стягивать с себя рубаху, завязанную спереди на шнурок вместо пуговиц. Фея продолжала стоять и дрожать.

— Да иди сюда, кому говорю! На-ка вот, надень!... А то там на верху, поди, ещё и ветрище!

— Да как же я в ней полечу? А крылья куда?... — возразила фея, но сделала шаг и села на ногу гному.

— И то верно... крылья куда?... А! А мы вот так!... Повернись ко мне передом!..

Фея послушно перекинула ножку и оседлала гнома. Она сидела попой на его волосатых бёдрах лицом к нему. Гном надел на неё свою рубаху задом наперёд и подвязал шнурком только сверху и снизу, оставив зазор для крылышек. Ей было почему-то очень приятно получать пусть такую неуклюжую, но, всё же, заботу от этого грубоватого гнома. Закончив с рубахой, он запустил под неё свои огромные тёплые руки, провёл ими вверх и обхватил ими девичий стан, положив большие пальцы девушке на соски. Фея в ответ посмотрела ему в глаза своими изумрудиками, однако его взгляд был уже направлен её между ножек, но все прелести были скрыты краем надетой на неё гномьей рубахи. Тогда она услужливо приподняла ткань, позволив гному на прощанье ещё разок полюбоваться своим белоснежным лобком и губками голенькой писечки.

— Нравится?..

— Очень!... А тебе-то самой понравилось? Ты же за этим сюда прилетела?

— Понравилось...

— А завтра прилетишь? — поинтересовался гном, ни на что особо не надеясь.

— Завтра не могу, у нас будет праздник цветов, мы с девочками так долго готовились...

— Понятно... — выдохнул гном грустным голосом.

— А вот послезавтра я свободна!... — прошептала фея еле слышно.

Гном вытаращил на неё свои жёлтые глаза и поднял густые брови.

— А дорогу найдёшь?

— Да я этот пень вовек теперь не забуду!

Фея захохотала и взлетела прямо из рук гнома, закружив крыльями на земле вихрь их старой листвы. Поднявшись немного вверх, она вдруг зависла в воздухе.

— Послушай, Брульд!... Спасибо за рубашку! И знаешь, ты лучше избавься от моего платья, а то не ровён час приятель твой вернётся сюда и найдёт доказательства!

— Уж будь уверена, он тут ничего не найдёт! — гному было приятно, что фея назвала его по имени.

— Ну, пока! Скоро увидимся!... — фея подмигнула пялящемуся на неё снизу-вверх гному, высунула язычок, пригнула ушки и скорчила смешную гримасу, одновременно раздвинув и поджав ножки.

Не без удовольствия продемонстрировав гному ещё раз свою белоснежную красивую щелочку, фейка развернулась и полетела прочь. По дороге в родные места она думала о том, что с ней сегодня происходило. Ей почему-то вспомнились рассказы одной залётной феи об одном далёком чудесном острове. Она не знала, что в тех рассказах правда, а что — вымысел. Но она точно знала, что сегодня и именно в этом лесу её по-настоящему #сказочноебали...