Одна десятая лошадиной силы. Часть 7

Андрей сидел за столом и лениво жевал густо сваренную манную кашу, краем уха слушая, как оживленно спорили за соседним столом два его приятеля по поводу дальнейшей судьбы прежнего начальства. К концу завтрака в столовую вошел Иса и попросил молодых людей выслушать его.

— Минуточку внимания, ребята! Я быстро... Сегодня у нас последний выходной после отборочных соревнований. А завтра возвращаемся к обычному графику. А на сегодня разнарядка на пять спортсменок. Тройка, Двадцать восьмая и номер пятьдесят семь! Шалва Олегович, наш новый начальник сегодня будет обходить территорию, так что не подведите... Этих трех «лошадок» двухместные коляски! Моем как следует, запрягаем аккуратно и пригоняем к зданию администрации. И еще два веломобиля с номерами Сорок три и Тридцать четыре.

Иса выждал паузу и продолжил:

— И еще просьба. После того как покормите спортсменок, пожалуйста, приведите в порядок территорию вокруг своих домов. Чтобы все было чисто и никакого мусора, окурков и так далее. Вопросы есть?

Вопросов ни у кого не было, поэтому Иса удалился, а наездники отправились заниматься своими делами. Андрей, накормив Ирину убежал к себе убирать территорию вокруг домов.

Девятка позавтракав лежала потягиваясь всем телом, переваривая завтрак и стараясь не думать о ближайшем будущем. Это потеряло смысл с тех пор, как Доктор перестал ее посещать, чтобы объяснить ей ближайший график ее жизни и грядущие изменения. Она ничего не знала ни о том, что со следующего дня ее тренировки возобновляются, ни о смене главного человеке на острове, ни о том, что ее Дамир уже давно отослан на материк, и теперь ожидает вместе с Мишей и еще тремя бывшими сотрудниками лагеря своей участи за нарушения правил. И по большому счету ей уже было все равно, что будет через час или завтра, потому как с каждым днем она все больше понимала, что ее судьба не волнует больше никого. Она окончательно превратилась в бессловесную скотину, основное предназначение которой быть транспортной силой или выжимание тяжестей в заднем проходе. Никто в последнее время с ней никто не разговаривал а постоянно вставленные плотные затычки в ушах не позволяли ей слышать человеческую речь. Поэтому она пыталась радоваться любому мало-мальски благоприятному стечению обстоятельств, например возможности просто валяться на соломенном настиле в компании назойливых муравьев и мух.

Она вытянула ногу и стала с удивлением рассматривать крепкие и рельефные мышцы, вспоминая, как совсем недавно она с досадой хлопала себя по по отросшим от малоподвижного образа жизни ягодицам, словно апельсин покрытым целлюлитом. А теперь ее плоский и крепкий живот мог вызвать зависть и восхищение любой из ее знакомых «обабившихся», как говорил ее муж, сверстниц,

Муж! Дима, Димочка... Где же он сейчас и помнит ли ее? Уже второй месяц, как ей больше не завали возможность позвонить домой. Наверное он беспокоится, ищет и обивает пороги полиции в надежде хоть как-то найти конец той незримой ниточки, потянув за которую, он мог бы найти ее. Но это вряд ли. Или же он действительно, как она уверяла себя все последние дни, позабыл о ней и переехал к другой? Кто может дать ответ на этот вопрос? Доктор? Но его давно нет. Он, кажется, действительно с сочувствием относится к ней. Но тогда почему он не приходит? Почему не поинтересуется, как в прежние времена, как ее самочувствие? Кто же ее ждет теперь в том прежнем спокойном мире, где она была человеком? Женщиной? А стоит ли туда возвращаться? Остров показал ее другую жизнь. Другой смысл, понять который ей пока не удается, но что-то в этом, наверняка есть!

Она машинально гладила свое рельефное бедро, чувствуя, какая удивительная сила сосредоточилась в этой, совсем недавно слабой ноге. Вчера она со скоростью звука тянула за собой коляску с двумя взрослыми мужиками и увесистым багажом. Наверное как настоящая лошадь, а может и быстрее!

Сумасшедшие мысли смешались в ее голове, рисуя невероятные картины, где она мчится, запряженная в переполненную пассажирами карету по ровной дороге где-то в азиатской стране, совершая челночные рейсы между большими городами, обгоняя современные автобусы и автомобили! Через минуту она уснула, еле подергивая крепкими ногами и чему-то улыбаясь...

Ровно в одиннадцать Шалва Олегович вышел из своего дома и кивнув ожидающей его свите из помощников, главного инженера и экономиста, уселся в одну из свободных двухместных колясок. Запряженная в него молодая спортсменка с номером пятьдесят семь нервно переминалась с ноги на ногу, с удивлением поглядывая вокруг и не вполне понимая, куда сейчас ей предстоит вести главных лиц лагеря. Она проиграла отборочный тур в еще в первом заезде, но в силу красивых форм, ее не стали отправлять ни в прокат на курортной зоне ни на электростанцию, где целыми днями напропалую нужно было вертеть ногами педали мускульных генераторов. Широкие бедра и красивая красивая упругая грудь эффектно смотрелись в сочетании с узкой осиной талией и гладкой и нежной загорелой кожей. Это было совершенно бесполезным для спорта, но для красивых прогулок в экипаже она подходила как нельзя лучше.

Руслан уселся рядом с Хозяином и три экипажа в сопровождении двух веломобилей с охранниками покатили по дорожкам лагеря. Руслан показывал Шалве здания и сооружения острова, отвечая на возникающие у нового босса вопросы. Хозяин был недоволен практически всем, что увидел, за исключением столовой и жилым фондом сотрудников. Он возмущался отсутствием учетной документации на складах с провизией и стройматериалов, просил показать ему акты списания скоропортящихся продуктов и технологические карты блюд. Ничего этого не было. Условия жизни невольниц его возмутили больше всего. «Как можно добиться хорошей производительности от тех, кого содержите и кормите хуже скотины?» — кричал он на подчиненных, когда они стояли в одном из огромных загаженных, разделенном низкими дощатыми перегородками на маленькие отсеки хлеву. «Это вам не дойные коровы, а люди, которые должны работать в полную силу. А это невозможно, когда остаток суток они валяются на голом полу, да еще по уши в собственном дерьме Неудивительно, что весь медблок забит до отказа больными! Я еще не спрашиваю, чем вы их кормите... Одним словом, бардак здесь, как впрочем, и везде. Но я положу этому конец.»

Как выяснилось, в хлеву, все же была примитивная канализация, наподобие той, что была в конюшне, но пользоваться ею было практически невозможно, так как ее давно никто не чистил. Причем штатные единицы для этих работ были предусмотрены, но самих работников не было, хотя, согласно документам, оплата за это проводилась регулярно.

Распорядившись насчет безотлагательного начала работ по приведению в должный вид зданий проживания рабочих, Шалва вернулся в свою двуколку и они направились к мускульной электростанции.

Это было довольно большое помещение неподалеку от столовой. Под самой кровлей были распахнуты большие окна, а вплотную к нему с торцовой стороны были пристроены две холодильные камеры, одна из которых оказалось нерабочей. Вместо скоропортящихся продуктов на стеллажах валялись полупустые упаковки консервов и рваные мешки круп На вопрос Шалвы никто так и не смог дать вразумительного ответа. Вторая камера гремела изношенным компрессором, но худо бедно поддерживала внутреннюю температуру для хранящихся внутри брикетов сливочного масла, овощей, коробок с курятиной и висящих на крюках свиных и говяжьих туш. Однако впечатление портила грязь и вонь давно не чищенного помещения. Рядом со зданием тихо стоял небольшой дизельный генератор. Прикрыв рукой нос, Шалва поспешил ретироваться и распорядившись срочно до блеска вычистить холодильник, обошел здание и вошел в энергоблок.

В огромном, словно спортзал помещении, в несколько рядов располагались похожие на велотренажеры генераторы. Большие, распахнутые настежь окна под потолком не ...  Читать дальше →