Одна десятая лошадиной силы. Часть 8

обиды, подскочил к Ирине и, прижав к себе, стал гладить ее по спине, надеясь как-то ее утешить. Та безучастно стояла, глядя мокрыми от слез глазами прямо перед собой. В отличие от него, испытавшего обиду от бессилия и унижения перед наглостью незнакомцев, она испытала лишь только физическую боль, которую она уже научилась терпеть.

Они добрались до окраины спорткомплекса, где в тенистой местности расположился роскошный дом за невысоким каменным забором. Он позвонил в домофон и через секунду калитка распахнулась и они оказались в ухоженном, саду, с узкими тропинками вдоль ярких диковинных цветущих кустов. Их встретила улыбчивая бирманка в нарядном национальном костюме и, пригласив следовать за собой засеменила в сторону дома. Возле парадного входа возле беседки стояли на привязи две другие соратницы Ирины с завязанными глазами и переминались с ноги на ногу. Неподалеку стояла Оксана и Валентин, хрупкий и немолодой жокей с обветренным лицом и, невыразительными бесцветными глазами. Он отвечал за Шестерку, которая, несмотря на проигрыш по очкам в отборочном туре, смогла попасть на соревнования из-за травмы Второго номера.

Девятке завязали глаза и привязали к беседке рядом с другими «лошадками» и наездники вошли в дом. Там их ожидал Амирасланов в компании Софии Рудольфовны, и Доктора, который провел с ними краткую вдохновляющую речь и пообещал дополнить их гонорар дополнительным бонусом в случае успеха. После этого все дружно вышли во двор в сопровождении пары крепких мужчин в белых сорочках. Амирасланов подошел к спортсменкам и с интересом стал их разглядывать.

— А это та самая на которой я ездил тогда? — обернулся он к Доктору.

— Да, это она, — кивнул Костя. — Хотите еще прокатиться? Запрячь?

— Ну нет... Не нужно. На улице нельзя а по двору кататься это неинтересно.

Он перевел взгляд на невысокую Шестерку и спросил:

— Интересно, как такая пигалица смогла пробиться в финал? Не коротковата ли? То ли дело эта! — он указал пальцем на длинную Семнашку и ухмыльнулся — Ее один шаг как два у коротышки!

— Да, господин Амирасланов, но в длинных забегах важнее всего выносливость. А Шестая может бежать довольно долго и ровно не выдыхаясь.

— Ну да, понятно, понятно... Выносливая, значит. Хорошо... Тренировки еще продолжаются?

— Завтра и послезавтра обязательно, господин Амирасланов. На беговых дорожках, правда, но это не менее эффективно... А сегодня они ими будет заниматься Любовь Васильевна. Нужно еще раз проверить сбрую, упряжь и все такое...

— Хорошо, хорошо...

Он еще немного постоял перед спортсменками, немного морщась от исходящего от них запаха пота и, возвращаясь в дом, бросил напоследок:

— Мойте их чаще. Неприятно, когда от них так пахнет. Приведите их в порядок, в общем. Я очень надеюсь на вас!

47

Назавтра сразу после пробуждения все три спортсменки были выведены во двор и установлены на беговые дорожки в полной амуниции и в новых ботинках. Капсулы на ночь не извлекались и контроль осуществлялся автоматически с помощью электротока. При снижении скорости электроды на сосках получали разряд, не прекращающийся, пока скорость не будет восстановлена. Программа была прописана в персональном модуле управления и была строго индивидуальной и зависела от данных прошлых тренировок, хранящихся в памяти модуля, физических особенностей организма и текущих показателей организма. Тренажер лишь подключался к шлейфу модуля и являлся исполнительным звеном.

Бег длился около трех часов, но нагрузка была не такой высокой, как в последний месяц в лагере. Скорость движения полосы менялась время от времени, заставляя спортсменок то ускоряться, то замедляться, но в целом, спортсменки легко перенесли этот этап.

Прохладный душ приятно остудил разгоряченных и взмыленных под знойным солнцем женщин. А после промывания кишечника и принятия пищи, их облачили в сбруи и отвели в технический корпус, где хранился спортивный инвентарь. Там специалисты в присутствии наездников запрягали в двуколки и веломобили, проверяя работоспособность систем управления. Со стороны это напоминало диагностику автомобилей со считыванием ошибок через специальный диагностический разъем. Возле запряженной в коляску спортсменки стоял мастер в комбинезоне и, подключившись к разъему в коляске ковырялся в небольшом сканере, тыкая стилусом по матовому сенсорному экрану. Периодически спортсменка вздрагивала от неожиданного короткого разряда в электродах, а приборная панель двуколки переливалась всеми лампочками и индикаторами.

После двуколок женщин пересадили в веломобили, зафиксированные на стендах с блоками роликов под колесами. Вместо привычной повязки на глаза на головы были натянуты черные латексные маски с единственным вырезом под кляп и гофрированном шлангом в области носа, шланг тянулся к пластиковому воздухозаборнику со сменным воздушным фильтром защищающим дыханье от пыли и случайных насекомых. Сразу за фильтром в воздухозаборник входила тонкая трубка другой конец которой был присоединен к компактному баллону с кислородом, подача которого также контролировалась модулем управления спортсменки. В случае понижения содержания кислорода в организме, модуль посылал команду на открытие электромагнитного клапана на кислородной трубке.

Специалист воткнул кабель своего сканера в диагностический разъем веломобиля с Ириной и включил его с приборной панели. Войдя в сервисное меню капсулы, он стал проверять работоспособность системы. Имитируя различные состояния организма, он следил за впрыскиваниями растворов в кишечник или желудок. Затем он заставил Девятку крутить педали в разных режимах, поочередно переключая передачи. Наконец, он выбрал умеренный темп и, оставив ее, перешел к другой спортсменке. Минут через десять он вернулся и плотно прикрыл ладонью воздухозаборник.

Ирина глухо завыла в плотной маске и беспокойно задергала головой. Спец не обращая на нее внимания, не убирал руку и внимательно наблюдал за показаниями на сканере. Андрей тревожно наблюдал за этим, переводя взгляд то на мужчину со сканером, то на бессильно дергающуюся Девятку, крепко пристегнутую к сиденью. Наконец послышался негромкий щелчок и еле уловимое шипение — клапан открыл поток кислорода в воздухозаборник. Спортсменка шумно задышала. Мужчина кивнул и, убрав руку от воздухозаборника, еще немного повозился со сканером и отключил веломобиль, жестом позволив отстегнуть спортсменку. Эластичный шлем был снят и Девятка зажмурилась от резкого яркого света.

Перед ужином женщин снова отвели на беговые дорожки, где им пришлось бежать уже четыре часа без перерыва.

Жизнь в городке била ключом и не прекращалась ни на минуту ни днем ни ночью. Поток гостей, желающих посмотреть на редкое грандиозное событие — настоящие скачки женщин-лошадей — увеличивался с каждым часом. Народ добирался до вожделенного острова со всего мира. Остров был закрыт для публичного посещения обычных граждан и чтобы на него попасть, нужно было либо состоять в ассоциации, занимающейся проведением этих необычных состязаний, либо быть членом профильных клубов. Разрешалось под личную ответственность привести членов семей и не больше десятка доверенных лиц. Но, даже при этих ограничениях, остров буквально был переполнен людьми. Народ селился исходя из собственных финансовых возможностей. Большинство размещалось в обычных небольших двух или трехэтажных отелях, что было самым бюджетным вариантом. Люди побогаче выбирали отдельные особняки и бунгало. По всему острову царил безумный ажиотаж. Люди предвкушали огромные выигрыши и надеялись на удачу. Практически у каждого в руках был цветной глянцевый буклет с фотографиями и данными всех участниц забега. Кроме того было разработано мобильное приложение, в котором помимо информации о спортсменках можно было прямо в онлайне делать ставки на каждом этапе.

Константин Валерьевич сидел во дворе домика, где разместились наездники со спортсменками и держал в руках буклет, раскрыв его на странице с Участницей ...  Читать дальше →