Дела банные. Часть 11: Удивительно, но — факт

чтобы быть не дворником, а занять такое место, как моё, приходится убеждать начальство в своём соответствии должности на диване. И после, вместо начальника домоуправления, каждый месяц возить к ним документы. А ты думал как!

— И ты всё это терпишь? Противно же!

— Ну, хоть так! Тебе же Максик рассказал про нашу беду?

— Ну, да, в курсе.

— Когда ты пришёл к нам, все бабы были уверены, что ты на меня глаз положил, и скоро я буду с тем, с кем сама хочу. Радовались за меня, а ты — как слепой или импотент! Упёрся в свою... не буду говорить, кого. Смотри, какая возле тебя сохнет!

Надежда отстранилась от меня на шаг, и с лёгкостью скинула халатик, оставшись нагой. Она была откровенной в своём желании, и прекрасной. Крупные груди не сильно провисли. Сразу бросалась в глаза удивительная белизна кожи, крупные розоватые ореолы и напряжённые комочки крупных сосков, видимо растворяющихся в спокойном состоянии, но Надя была возбуждена, и смотрела на меня с кокетливой улыбкой, и даже некоторым вызовом. Низ скрывали заросли светлых волос под чуть выступающим животиком. Она поставила стопу на сиденье стула и отвела согнутую в колене ногу в сторону, демонстрируя приоткрывшийся от этого створ губ.

— Нравлюсь?

Она могла не спрашивать, видя мои восторженные глаза и изумлённо приоткрытый рот, но какая женщина откажет себе в удовольствии задать такой вопрос! Но этот вызов во взгляде! Я никогда не комплексовал из-за своих размеров в чреслах, точно зная, что у большинства мужчин и тоньше и короче моего сексуального Я, а для миниатюрных женщин, таких, как Рита и Надя, был и вовсе могучей дубинкой. Уже проверив себя на одной, я не сомневался в том, что и вторая будет щедро вознаграждена мной подарками в виде прекрасных по силе оргазмов. Поэтому я, с не меньшим вызовом, сдёрнул на пол трусы. Он не подвёл меня, моментально достигнув великолепной кондиции.

— О-о-о! Какая прелесть! — с искренней радостью засмеялась Надежда — И это всё — теперь, моё! Прямо Новый Год, какой-то!

Надя кончиками пальцев провела по нему от головки до основания, и как жеребец, он тут же начал дёргаться, выше вздымая голову, и на всём его, налитом силой теле, проступили, взбугрившись, вены.

— Как каменный! — почему-то шёпотом произнесла она, и уже с задорными огоньком во взгляде поднятых на меня серовато голубых глаз, спросила:

— Ну, что, похоже, что твой орёл в нетерпении обжить новое гнездо! — и снова, почти шёпотом — пошли!

В спальной, у другой стены стояла детская кровать.

— Дочка с вами в одной комнате спит? — зачем-то спросил я.

— Ну, мы же ни чем таким не занимаемся, а если прошу меня поласкать — мы это в ванной делаем. А ты, свою, там ласкаешь, языком, губами?

— А ты хочешь?

— Не-е-ет! Сейчас я другого хочу. Как ты хочешь? Чтобы я легла?

— Ага.

Безо всякого жеманства Надежда легла спиной на широченную кровать и распахнула бёдра в призывной позе.

— Так? А то я уже и забыла, как это делается! — улыбнулась она, и немного насторожилась — тебе не нравится, что я вся заросла? Сбрить, чтобы было как у проститутки?

— Нет, но постричь стоило бы, тем более к лету, тем более для приёма гостя! А теперь всунь себе пальчики, и раздвинь в стороны, раскрой себя.

С милой улыбкой выполняя мою просьбу, Надя спросила:

— Боишься промахнуться и не попасть?

— Нет. В джунглях без проводников — опасно. Могло всё паутиной покрыться с пауками, а я их не люблю: я люблю таких умных и красивых, как ты, женщин.

Комплимент явно сработал. Надя ракрыла себя, и я увидел мокрое отверстие, конвульсивно сокращающееся, нетерпеливо ждущее, призывающее мокрым чмоканьем где-то внутри.

Опираясь на локти, легко вошёл головкой в обжигающее тепло рожавшей, и потому не такой узкой, как Рита, женщины. Торопиться не стоит, и войдя на половину, потянулся к выходу.

— Это всё?! Он казался мне длиннее!

Ах так, не понимает, что о ней же забочусь? Тогда — вот так. И я вонзился на столько, на сколько впустила меня стенка, не весь, но и этого ей оказалось — за глаза. Надя испуганно выставила впереди себя ладошки, упершись в мой торс. Миниатюрная женщина и этим местечком оказалась мелковата для меня, но я не унывал, помня, что и Рита не сразу смогла принять на всю длину, приспосабливаясь. Начались гимнастические упражнения.

Часто ли услышишь сердечную благодарность прапорщику или мичману! Спасибо тебе, старший прапорщик Барабанов, за твоё любимое наказание нас, рядовых, объявляемое командным голосом: «принять упор лёжа! Двадцать отжиманий». Да ещё с приговариванием: « ничего, в жизни пригодится»! Пригодилось. Ой, как пригодилось! Мне всегда нравилось в этой позиции не лежать на женщине, а опираясь, как при жиме лёжа, только своим членом соприкасаясь, проникать в неё, чтобы все её ощущения были сконцентрированы на ощущении моего члена в её теле, без отвлекающих остальных, и тогда женщину пробирает настоящий, мощный оргазм. С воплями и рыданиями, страстными, резкими, жгучими поцелуями после первого, с милой усталой улыбкой и прикрытыми глазами, совершенно обессилившей телом женщины после последнего, на который у неё хватило сил.

Прошло не больше двух минут, как Надежда завыла, заколотила тазом и разрыдалась, едва не задыхаясь, а после она обмякла. Делая это через упор лёжа, здорово отвлекает усталость мышц, и потому, естественно, до моей собственной разрядки было ещё далеко. Я свалился возле распластанного тела. Сердце тарахтело. Осторожно, медленно, усилием воли начал притормаживать его ритм, чтобы не покрыться крупными градинами пота. Тоже, армейская тренировка — какой из тебя стрелок после пробежки, если стрелять нужно между ударами сердца нажимая на крючок нежно, как на лепесток ромашки, если от испарины запотела оптика твоего прицела!

К тому моменту, когда Надя начала шевелиться, и искать меня взглядом, я уже вполне отдышался и готов был бороться дальше за свой «пряник».

— Правду Ритка про тебя сказала.

— А что она сказала?

— Волшебник!

Не от любви, от избытка чувств и благодарности, Надежда сама навалилась на меня, и я помог ей, перевернувшись под женщину. Надежда же принялась целовать в губы, иногда отрываясь, и, переводя дыхание, торопливо шепча:

— Всё! Мой!... Никому не отдам!... У твоей и так достаточно!... Так меня ещё ни разу... Волшебник. Мой волшебник.

Понятно, что не избалованной сексом женщине, долгие годы выживающей на голодном пайке, любой секс, при котором она почувствует со стороны партнёра заботу о том, чтобы она получила наслаждение, покажется волшебством.

Всплеск эмоций завершился, и она, с искренним участием спросила, почувствовав, что своей распахнувшейся бороздой упирается в несгибаемого борца за счастье трудящихся на нём женщин:

— А ты ещё не всё?

— Так мы же только начали!

— Так — не бывает!

Невероятно! Видимо и до Чернобыля Максим не отличался здоровьем. эротические истории sexytales Всевышний, исполняя волю Твою, обещаю приложить все усилия для того, чтобы исстрадавшаяся плоть этой женщины, за преданность мужу и долготерпение, получила через меня твою награду, и узнала, что эта радость бывает не один раз, и не два. Дай мне сил научить считать её хотя бы до трёх, а если будет на то воля твоя, то — до пяти. Уповаю на тебя, и о большем не прошу, ибо день на исходе, и большего, сегодня, я не успею, спеша к семье.

— Хочешь ещё?

— А ты сможешь? — лукаво ответила Надежда.

Я деланно вздохнул:

— Не знаю, может, получится.

— И как?

— Сядь на него.

— Что, прямо, чтобы он вошёл, как в порнофильмах?

Блин! При таких внешних данных, и, не паханное поле! Что ж, придётся старому коню и борозду испортить, расширив, и глубоко вспахать, на всю длину сохи.

Надежда привстала на коленях, но не опытная в пахоте, не смогла направить соху в борозду,...  Читать дальше →