Два билета до Ханки

— Серёг, ну будь другом! Чего тебе стоит? А ей приятно будет. Нравишься ты ей. Не хочу, чтобы кто попало на мою жену лез. А ты умный, образованный, у вас, городских это с чувством, с подковыркой. И сосед ведь, не чужой кто. Ну как, Серёг?..

То, что излагал мой сосед, выходило за всякие рамки. Конечно, выходило. Но мой собеседник говорил с такой неподдельной болью, что, несмотря на чудовищность его предложения, я проникся сочувствием к нему. Меня тронуло его забота о жене, которой он искренне хотел подарить немного радости на день рождения. К тому же, я был пьян. А может, и достаточно испорчен, потому что эта ситуация начинала меня возбуждать своей пикантностью. Видимо, Любовь Сергеевна была в курсе инициативы мужа. Или всё-таки нет? Я поднялся и произнёс твёрдо, насколько мог:

— Хорошо.

Обратного пути уже не было. Иван Фёдорович хлопнул меня по плечу.

— Спасибо, братан! Идём.

Когда мы вошли, Любовь Сергеевна и её кум о чём-то беседовали, похрустывая малосольными огурцами. Но тут же уставились на нас, когда мы вошли с выражением вопроса на лице. Очевидно, что в курсе этого непристойного предложения были все. Впрочем, они сразу всё поняли по выражению наших лиц. Любовь Сергеевна опустила глаза и побледнела. Было очевидно, что она сильно взволнована. Не глядя на нас, она встала и вышла в соседнюю комнату. Иван Фёдорович подтолкнул меня:

— Иди.

Поднявшись словно в атаку, на ватных подгибающихся ногах я последовал за его женой. Любовь Сергеевна снимала покрывало с семейной кровати и расправляла одеяло. Две подушки легли в изголовье этого супружеского ложа. Затем она повернулась ко мне. На её лице не было и признака недавнего веселья. Она подошла ко мне, обняла за плечи и погладила меня по спине.

— Серёженька, мальчик мой, спасибо тебе! — произнесла она, заискивающе заглядывая мне в глаза — Прости меня, дуру старую! — Добавила она торопливо.

Я был полностью не в своей тарелке. И что теперь? Вот прямо сейчас здесь всё и произойдёт? В этой комнате? А в соседней будут её муж с кумом? А что мне делать сейчас? Вот такие интеллигентские вопросы мучили меня в этот момент. Чёрт, и зачем всё-таки я согласился? Как глупо...

Любовь Сергеевна расстегнула платье и освободилась от него, оставшись в тесной и короткой фиолетовой комбинации с кружевным подолом. Я между тем, стоял как столб и слегка шатался. Любовь Сергеевна ловко расстегнула на мне рубашку, стащила её. Это не было действиями вдрызг пьяной женщины, когда она принялась гладить мою спину и целовать грудь.

— Ты такой сильный, Серёжа...

Так же ловко я был освобождён от брюк. В следующий момент Любовь Сергеевна прильнула ко мне всем телом. Её прикосновения и поглаживания привели к тому, что у меня опять началась эрекция, особенно, когда она стала поглаживать мои ягодицы через плавки. Она потянулась ко мне и принялась целовать в губы. Прикосновения её влажных губ были приятны настолько, что у меня даже закружилась голова. В то же время её пальцы начали осторожно исследовать содержимое моих плавок через их ткань. Её пальцы исследовали объём моей мошонки, затем измерили диаметр и твёрдость эрегированного члена.

— Какой ты сильный, Серёжа! — прошептала она с восхищением.

Краем глаза я видел, что за всем происходящим наблюдают оставшиеся в гостиной мужчины, стараясь не выдавать себя. Быть актёром на сцене эротического театра — для меня это было испытанием. Впрочем, мои чувства были изрядно притуплены алкоголем. Моя спутница присела и быстро освободила меня от плавок, и я машинально переступил ногами, чтобы помочь ей. Глаза Любови Сергеевны с восторгом взирали на мои половые органы. От необычных впечатлений, мой член сильно напрягся так, что он задрался высоко вверх, напряжённая кожа мошонки плотно сжала яички. Губы Любови Сергеевны прижались к ним, и я не смог сдержать своего шипения от избытка чувств.

— Какой красавец! — услышал я шёпот, и какой-то неясный шёпот вторил ей из гостиной.

Любовь Сергеевна медленно целовала мой член со всех сторон, двигаясь снизу-вверх, делая остановки и даже вновь опускаясь вниз. Было видно, что она испытывает удовольствие, делая это. Мой член распрямлялся всё сильнее, крайняя плоть растянулась, появился глазок, заполненный прозрачной жидкостью смазки. Полные, покрытые густой тёмно-красной помадой, губы моей соседки обхватили кончик члена. Я охнул от неожиданности, когда кончик её языка заёрзал, щекоча краешек напряжённой кожицы. Любовь Сергеевна издала восхищённое «Ммм... «. Я невольно закрыл глаза, задрав кверху голову.

— Потом, милый мой! — услышал я её шёпот — А то кончишь ещё. Ложись сюда, мой хороший, — произнесла она, выпрямившись и обнимая меня за плечи.

Она подвела меня к расправленной постели и уложила меня на неё как ребёнка. Мгновение спустя она уже была надо мной, обхватив горячими бёдрами мой таз. Я покорно лежал, полностью отдавшись её воле и блаженному алкогольному опьянению. Её губы нежно прикасались к моему лицу, волосы слегка щекотали кожу. Её рука просунулась между нашими телами, она привстала, и я почувствовал её пальцы, завладевшие моим торчащим членом. Она выдохнула мне в лицо, медленно и тяжело опускаясь, закрыв глаза при этом. Я невольно ахнул, когда крайняя плоть на члене задралась, и головка вошла внутрь гостеприимного полового органа Любы.

— Что такое, маленький? — заботливо заворковала Люба — Испугался? Тётя Люба хорошая, правда? Писечка у меня узенькая, по петушку твоему соскучилась. Сейчас... Хорошо будет, мальчик мой... Сладенький мальчик мой... — Шептала она жарко мне на ухо.

Она принялась медленно подниматься и опускаться на мне, выпрямившись.

— Хочешь мамочкины тити? Возьми у мамы титю!

Я послушно взял в ладони её груди, тяжело колышащиеся через гладкий лиф комбинации. Любины бёдра напрягались, приподнимаясь, и вновь расслаблялись, когда она всем своим весом грузно опускалась на меня. Это ласковое изнасилование продолжалось, в то время как дыхание моей наездницы становилось всё глубже и тяжелее. Переводя дух, она наклонилась, ласково поглаживая моё лицо своими ладонями, мягкими и в то же время загрубевшими от обычного крестьянского труда. Затем её волосы защекотали мою грудь, а сильные губы принялись втягивать в рот мои соски так, что я вскрикнул от боли.

— Какой ты нежный, Серёженька! Как хорошо! Ммм...

Она приподнялась и принялась хватать своими губами мои губы, покусывая, запуская язык мне в рот. рассказы эротика Прильнув своим ртом к моему, вновь стала двигать своим тазом, насилуя мой член. Мой несгибаемый пенис, скользя внутри сочащегося от вожделения, плотно охватившего влагалища, заставлял этот интимный орган издавать масляные чмокающие звуки, бесстыдно звучащие в комнате под мерный скрип кровати. Это продолжалось и продолжалось, я в блаженном опьянении потерял счёт времени. Несмотря на то, что вид насилующей меня деревенской женщины был необычайно возбуждающим, я до сих пор не кончил, что можно было объяснить действием алкоголя. Люба остановилась и, задыхаясь, вновь прильнула к моему рту. Я, сопя, парировал языком вторжения её языка. Тяжело дыша, она оторвалась от меня.

— Серёженька, мальчик, петушок мой любимый. Хочу тебя! Хочу тебя выебать. А ты... Хочешь?

— Тётя Люба! — только и мог я выдавить из себя.

Мне было приятно, восхитительно хорошо, и я был полон благодарности к этой простой женщине, дарящей мне наслаждение. Я протянул руки и начал гладить её пышные ягодицы под задранным кружевным подолом комбинации.

— Раздвинь ножки, Серёженька, — шепнула она мне неожиданно.

Её ноги сомкнулись, сдавливая мой напряжённый член в горячем влажном влагалище, в то время как мои ноги раздвинулись. Я лежал под этой женщиной в пассивной миссионерской позе с раскинутыми по-женски ногами. Любовь Сергеевна, по-мужски приподнявшись на локтях, принялась мерно сношать меня. Жёсткий ...  Читать дальше →