Планета Эф: Актриса

костюме. Комнату наполняли упругие шлепки и чувственные стоны. Их издавала лежащая грудью на столе брюнетка. Мужчина, резкими движениями, загонял свой твердый болт в ее киску.

— Да, ей только восемнадцать и мне принадлежат все права. Вам нравится? Стоит запрошенных денег?

— Это замечательно! Сто тысяч отличные деньги, — не вынимая член, он вытащил что-то из стола. Холодный металл коснулся лебединой шейки.

— Стойте! Речь шла о ста двадцати!

— Не волнуйтесь, — успокаивающе забормотал мужчина, явно наслаждаясь процессом подписания, — Вы же видели бумаги. Я просто округлил на словах.

— Мне не нравятся такие округления! — сварливо провизжала женщина.

— Прошу прощения! Этого больше не повторится, — мужчина вновь взялся за металлический предмет, но опять его отложил. — А где отец девушки? Он тоже должен подписать. Ну, вы понимаете — чтоб не было претензий.

Отец. Это слово породило ворох новых отчетливых видений. Улыбчивый, очень пузатый старик, вносит огромный торт в усыпанную цветными постерами комнату. Молодая брюнетка целует его в пышные усы и разом задувает восемнадцать свечей.

Торт падает на пол. Ничего не понимая, девушка оказывается на своей кровати. Ее сильно толкнули в грудь. Сверху навалилось тяжелое тело. Короткое легкое платье в синий цветочек не могло стать препятствием, а вот трусики с хрустом отлетели в сторону.

Продолжительная возня кончилась тем, что небольшой пенис толстяка попал, наконец, куда надо. Брызнула кровь. Брюнетка отчаянно сопротивлялась, но не могла даже пошевелить массивную тушу. А в момент проникновения просто обмякла и расплакалась.

Прошла вечность, прежде чем горячие капли окропили подтянутый живот. Она разлепила опухшие веки и увидела стоящую в дверях комнаты мать. Женщина бросила на нее презрительный взгляд, ткнула пальцем в раздавленный торт.

— Убери здесь! — и вышла.

Теперь это происходило каждый день. Мужчина входил в комнату, преодолевал сопротивление стройного тела и долго трахал его на кровати. Мать брезгливо наблюдала от двери и уходила, когда толстяк кончал.

Через неделю она уже не сопротивлялась. Через две, сама раздвигала ноги и вкладывала в себя член. Через три, весело скакала на пухлом дрыне, упираясь ладонями в объемное пузо.

В очередной раз мужчина принес с собой камеру. Теперь он фотографировал девушку, когда она прыгала на его члене. На стенах появились самодельные постеры с ее искаженным страстью личиком и трясущейся грудью.

А потом, в очередной момент, он кончил и странно обмяк. Брюнетка с ужасом трясла расслабившееся в один миг тело и не могла ничего понять.

Изображение мигнуло. Комната осталась прежней, но было понятно, что прошло какое-время.

— Вставай! — прорычал недовольный голос матери за спиной. Девушка с трудом оторвала заплаканные глаза от мокрой подушки. — Я показала твои фотки нужным людям. Они готовы посмотреть на тебя. Живее! У тебя кастинг!

— Я приложила свидетельство о смерти к прочим документам, — они снова были в кабинете продюсера. — Проблем не будет!

— Нужно проверить и уточнить у юриста, — мужчина, с явным сожалением, покинул тугую дырку, брякнул металлом о стол и пошел к выходу. Женщина бросила туда же пачку бумаг и вышла следом.

Меган лениво осмотрелась. Ее взгляд привлек тот самый предмет, которым гремел ее очередной любовник. Черный фирменный ошейник с трекером и разрядной коробкой. В миг, скинув свою аппатию, девушка стала читать бумаги.

Согласно третьему пункту, она переходила в полную собственность продюсерской компании. Ее доходы и имущество тоже начинали принадлежать им. Ответственность за порчу имущества не предусматривалась. Право собственности возвращалось к ней через двадцать лет.

Имущество. Она становилась чьим-то имуществом. И теперь будет носить ошейник. И ее будут бить током за неповиновение. И они не понесут ответственности за ее порчу.

Следом шел ряд отдельных разрешений, на каждом из которых стояла отдельная подпись матери. Дети, рожденные в момент действия контракта, становились собственностью компании. Были разрешены любые модификации, вплоть до полной замены всех органов и частей тела. Девушка, переходящая в собственность компании, по истечению срока договора, должна выплатить стоимость своего содержания за годы действия контракта.

В случае невыполнения этого условия, в силу вступал новый договор на тех же условиях и подусловиях, оговоренных в приложениях к настоящему договору. И через двадцать лет, ей вновь предложат оплатить, уже обновленную сумму содержания, с учетом инфляции, пени и потерянной прибыли.

Остальные сорок приложений Меган читать не стала. С ужасом схватив эту кипу бумаг, она затолкала ее в стоящий тут же шредер и выбежала из кабинета. Каблучки звонко застучали по деревянному полу. Впереди показался лифт. Она забежала внутрь.

— О! А вы не та самая...

Меган не дала мужчине закончить фразу. Она знала только один способ договора с ними. Решительно став на колени, она расстегнула его ширинку и заглотила стремительно твердеющий пенис.

— Вниф! — прошипела она с набитым ртом. Блаженно прислонившийся к стенке лифта клерк, не возражая, нажал кнопку нужного этажа. Положив руку на девичий затылок, он вошел в трепетное горло и наслаждался его узостью все время движения. Входящие на разных этажах пассажиры не смущали старательную брюнетку и это ему нравилось. Он подгадал так, чтобы кончить в момент прибытия. Девица умело разобралась с извергающимся членом и выбежала в холл, а потом и на улицу.

Меган казалось, что ее вот-вот поймают. И в этот раз она не обойдется одними побоями. Позади кто-то заливисто свистнул. В панике она вбежала в ближайшее здание. Прорвалась через толпу людей к турникету. Мускулистый мужчина с квадратной челюстью осмотрел ее с ног до головы и пустил внутрь. Кто-то сунул ей в руки анкету и договор, подал стакан с водой.

Девушка просидела на лавке в углу почти полчаса, борясь с ужасом и дрожью в коленках. В чувство ее привел противный женский голос.

— Стройная брюнетка! Меган Менга! Возможно, вы видели порно с ее участием! Прохожие сказали, что она забежала сюда!

— Я не могу вас пропустить! — набычился громила в форме, — Мы поищем ее, но если она уже подписала бумаги...

Меган не стала слушать дальше. Она быстро прочла короткий договор. Соглашение о неразглашении. Согласие на психологические тесты. Согласие на прохождение обучения в Академии планеты Эф. Согласие на легкие модификации ДНК и вживление в тело нейроинтерфейса. Согласие на анабиоз. Уведомление о полном содержании в случае прохождения тестов. Недолго думая — подписала.

— Да вот же она! — верещал далекий голос.

Перед глазами остановились чьи-то ботинки. Мужчина взял в руки листок договора. Осмотрел подпись.

— Порно значит? — улыбнулся он, — Посмотрим. Тебе туда, — показал он на еще один турникет, отделяющий от общего зала, пассажирскую зону.

— Что значит туда? Она моя собственность! — надрывалась женщина.

— Она собственность армии. Вы можете получить отступные в пункте выдачи, если докажете прямое родство, — больше он туда не смотрел — Иди девочка. У нас, конечно, не порно, но тоже ничего.

— Рик!

— Рик!

— Рикард!

— Гранди!

— Капрал!

Альбинос с трудом открыл глаза. Вся его грудь была в крови. Пальцы слипались, в голове шумело.

— Что с ним?

— Это симптомы мозговой триангуляции, — он узнал Натали.

— Как у первых испытателей? — теперь он узнал встревоженный, даже испуганный голос Мики.

— У первых испытателей кровь шла из глаз и ушей, — веско сказала Диана, — Вперемешку с мозговой жидкостью. Не пугай нас Нат! Мы и так напуганы больше необходимого! Он просто перенапрягся. Кровь пошла носом.

— Я... я же...

— Да не истери ты! — рявкнула Либерия, — Он жив! Слышишь Меган? Жив! Не умер!

Тут Рик обнаружил, что уже лежит на кушетке в душе, а сверху на него льется тонкая струя воды и женщины вместе смывают кровь с его тела.

— Кто на турелях? — хрипло спросил он, пытаясь приподняться, но ему не дали.

— Никого, — облегченно вздохнув, ответила Диана.

На парня тут же обрушилась тысяча поцелуев от взволнованной азиатки. Остальные просто обнимали его там, где могли.

— А как же... дредноут? Нас же атакуют? Или мы уже...

— Мы в кроличьей норе, — уже спокойно сказала Мика, — Ты нас спас, а Либи теперь будет сосать тебе по утрам!

— Я от своих слов не отказываюсь! — весело воскликнула капитан.

— И от дредноута? — удивился Рик, — Мы же его не собьем, хоть обстреляйся.

— Мики немного преувеличила твои заслуги, — Диана сжала влажное плечо парня, — Я не собираюсь их преуменьшать — проси любую премию, что я смогу дать, но истина дороже. Дредноут ты, конечно, не сбивал.

— Но, как мы тогда? До норы было еще несколько часов!

— Эта странность и не дает нам покоя. Как только эта махина мелькнула на радаре, как вся мелочь мгновенно разбежалась.

— Полиция?

— У них нет кораблей такого класса, — улыбнулась генерал, — Но бьешь близко. Я сама сначала подумала о военных. Не могут же они всех контролировать! Но военные вышли бы на связь. И, скорее всего, учинили попытку допроса. А эти тут же скрылись.

— Может они охотились за ними? И погнались следом?

— Я не захотела проверять, — хохотнула Диана. — Ты больше так не делай, ладно?

— Как так?

— Когда чувствуешь, что тебя затягивает — разрывай связь.

— Нужно было стрелять!

— И много ты настрелял, пока был в отключке? Сказал бы, что Меган слишком эмоциональна и ее бы заменили.

— Кем? Мика на штурвале, Либерия в реакторе, Нат должна быть готова на случай аварии.

— Собой! Сама бы потрудилась. К тому же, у нас с тобой уже был... успешный контакт.

— Ты же...

— Потерплю. Жизнь дороже моей задницы!

Рик вдруг посмотрел на свои ступни. За одну из них застенчиво держалась растерянная Меган. У нее был потерянный вид, а взгляд и вовсе напоминал побитую собаку.

Мягко отстранив азиатку, парень решительно поднялся. Схватил Меган за руку и, к ее полной неожиданности, крепко обнял.

— Т-ты все видел? — едва слышно прошептала девушка.

— Да. Ты в порядке?

— Я, я так виновата...

— Это я дурак, — улыбнулся альбинос, — Мог трахнуть саму Диану, а полез на рожон.

Мика звонко хихикнула. Блэк рассмеялась в голос. Генерал возмущенно фыркнула, но тоже улыбнулась.

— Ты простишь меня? — все никак не хотела успокаиваться Менга.

— Конечно. Ты покажешь мне свои видео?

— Д-да! — брюнетка вдруг успокоилась и даже как-то расцвела, — Ты правда хочешь это увидеть?

— Мне кажется, что это красиво. Особенно те, где тебя красили.

— Спасибо. Спасибо тебе!