Записки Госпожи. Как все начиналось

Многочисленные психологи (а я по образованию — психолог, если вы не в курсе) очень любят связывать наличие у человека сексуальных перверсий (а будем честными — я извращенка) с детскими травмами и прочей придуманной в основном американской психологической школой чушью. На самом деле, выдумывая все это, американцы опирались на уже не очень уже тогда актуальные труды дедушки Фройда (да-да! Он Фройд и в данный момент не очень актуален!), но опираясь на его исследования, думали они прежде всего о собственной выгоде. И, надо сказать, не прогадали, от слова «совсем».

Я стажировалась в университете Кларка, а потом полгода работала ассистентом у практикующего психоаналитика и знаю всю эту кухню изнутри. И кухня эта направлена прежде всего на то, чтобы привязать клиента к врачу и не торопясь высасывать из него небольшой, но постоянный ручеек денег. Впрочем, я немного отвлеклась, так что продолжу. Так вот, детство у меня было безмятежным. Папа любил маму, мама любила папу, оба они любили меня и старшего брата, брат ко мне не приставал, а защищал если было надо. Надо, впрочем, было не часто. Родители не ругались и до сих пор живут душа в душу. Меня никогда не наказывали физически. Ко мне не приставали насильники, мне ни разу не встретился эксгибиционист (я даже жалею иногда). Как и большинство девочек живущих в большом городе, я несколько раз ощущала чужие руки на своей попке и ногах во время давки в общественном транспорте, но это не произвело на меня никакого особого впечатления. Просто было неприятно. В общем, если бы я пошла к психоаналитику, мне совсем нечего было бы рассказать про детские впечатления, которые могли бы повлиять на мою нынешнюю сексуальность.

Я не отставала от своих ровесниц в развитии и менструации у меня начались вскоре после того, как мне исполнилось 12. Никакого шока при их появлении я тоже не испытала, потому что мама очень тактично подготовила меня к этому событию. В общем, я честно пыталась искать (прежде всего как психолог) какое-то событие в детстве, которое как-то повлияло на мое желание доминировать и унижать, но найти его я не смогла. Впрочем, не смог это сделать и мой американский коллега, к которому я пришла как обычный клиент и провела у него три сеанса. На третьем сеансе я поняла, что ничего нового в любом случае не узнаю, а разгоравшаяся в глазах психоаналитика похоть при моих откровениях, натолкнула меня на мысль, что он совсем не против отлизать мне прямо на кушетке в его кабинете. Что он и сделал через пару минут, нарушив все правила психологической и врачебной этики. Но я не в претензии. Может он был не очень хорошим психоаналитиком, но лизал очень даже неплохо. Я опять отвлеклась, но думаю, что читатели простят меня за эти пикантные подробности. В общем, если резюмировать все вышесказанное, то с точки зрения классической психологии, ничего не предвещало превращения голубоглазой черноволосой девочки-подростка в того симпатичного монстра (при этом, еще и весьма очаровательного и очень сексуального), которым я являюсь сейчас.

В тот момент, когда я, как и большинство моих ровесниц, стала интересоваться не только платоническими отношениями между полами, тоже ничего особенного не происходило. С учетом того, что на момент моего полового созревания интернет уже не был роскошью, я достаточно быстро изучила не только классический вариант сексуальных отношений, но получила информацию о сексе во всем его разнообразии. БДСМ среди этого разнообразия тоже несомненно присутствовал. И представляете — унылое гремение цепями, хлопание плетей и свист стеков с розгами на мою неокрепшую почти детскую натуру никакого впечатления не произвели.

Впрочем, если честно, у меня и классический процесс вызвал недоумение (я не понимала, как в мою нежную писечку можно тыкать вот этой штукой непонятной и какое удовольствие от этого можно получить). Это мнение я, как и большинство нормальных (а я в этом плане вполне нормальна) женщин поменяла сразу после того, как распробовала все прелести процесса с нормальным любовником. С тех пор желание ощутить в себе крепкую мужскую плоть у меня периодически возникает и по мере возникновения данного желания, я его реализую. Первый опыт, который можно назвать сексуальным случился у меня относительно рано, и я вполне могла бы потерять девственность 15 лет, но мой партнер оказался таким же неопытным, как и я и дальше волнующего и его и меня петтинга дело не зашло. А девственности в классическом смысле я лишилась в 17 лет (что уж там, процесс не был приятным, но я хотела переступить эту грань), а еще через год, жила (как до сих пор выражаются мрачные тети в женских консультациях), регулярной половой жизнью (и жила, надо сказать, с огромным удовольствием), совсем не думая о тех перверсиях, которые так привлекают меня сейчас. На этом я закончу обзор попыток найти в моем детстве хоть какое-то подобие травмы психологической травмы, и все-таки попытаюсь перейти к рассказу о том, как все началось.

Мне было (всего, но тогда казалось, что целых) 22 года, когда я рассталась со своей первой настоящей любовью и воспринимала жизнь исключительно в мрачных тонах, периодически пытаясь унять свои страдания то алкоголем (да вот так), то попытками увлечься экстремальными видами спорта (парашют, скалолазание, мотоцикл, ну и по мелочам). Впрочем, эти попытки не проводили к прекращению душевных мук, так что я решила попробовать старый испытанный метод, который обычно называют «клин клином». Надо сказать, что с учетом моей внешности (и сексуальности, само собой) этих самых клиньев в моей жизни образовалось приличное количество, при этом ни один не смог заменить мне лучшего в мире (ну вы понимаете, да?) человека, с которым мы расстались. Но в один прекрасный момент, покидая квартиру очередного случайного любовника (мальчик был неплох, кстати, и своим не очень большим членом умел прекрасно пользоваться), я вдруг поняла, что страдания и душевные муки куда-то исчезли. И что козел, который меня бросил (ну тот самый, который лучший в мире) вообще не стоит моих переживания.

От этого ощущения я даже напряглась, ибо уже привыкла жить в муках, исполняя древний женский обряд страдания по мудаку. Но потом как-то сразу, пришло ощущение свободы и захотелось расправить за спиной крылья (я иногда думаю, какого они были бы у меня цвета и все время решаю, что черные, но без отлива вороного). И я, подняв лицо к солнцу, крылья расправила. Я поменяла номер сотового телефона, чтобы настырные клинья (а их было немало, вы же помните — я очень сексуальна) не доставали меня своими звонками, восстановилась в универе на вечернем отделении, в общем, начала новую жизнь. По сравнению с тем, что творилось последний год, новая жизнь была, можно сказать, аскетической. Я училась, вспоминая все пройденное и забытое, и сдавая все предметы исключительно на «отлично», я выучила английский и приступила к изучению испанского (до сих пор это дает мне возможность принимать в моей уютной студии не только соотечественников), а самое главное я устроилась на работу в офис.

Устроилась, если честно, не сама. Брат, который меня никогда не осуждал и всегда поддерживал, обнаружив, что я превратилась в пай-девочку и стремлюсь стать полноценным членом общества (ну да, хотела как все), пристроил меня в одну из многочисленных фирм его приятеля. Работала я в отделе кадров старшим (младших не было) специалистом по кадрам, занималась какой-то фигней и с тех пор ненавижу офисную работу.

Но главным была не офисная работа. Главным было то, что буквально через пару дней после меня на работу к нам устроился Саша. Фирма была маленькой, а на дворе было лето и, соответственно, пора отпусков. Так что начальница моя нежила свои телеса на курортах Турции, а вторая сотрудница (главный специалист, кстати), пользуясь ее отсутствием, на работу не то, чтобы забила, но приходила на нее поздно, а уходила рано. И когда Саша зашел в наш кабинет я сидела там одна (легкий едва розовый сарафан в цветочек на тонких бретельках, босоножки на каблуках на голые ноги и ...