Ох, уж эти пироги! Или лёгкий флирт, укрепляющий семейные отношения.

бы...

 — Ты лучше прилепись к рюмке... Там ещё есть малость?..

 — Есть... Ну что ж... Ничего другого не остаётся, как допить... С горя...

 — С какого ещё горя, Ваня? Что ты говоришь?... С пьяна поди... Не забывай про кастрюлю!..

Перекидываясь такого рода репликами, не лишёнными некоторой доли двусмысленности, и проводят они около часа. Затем наступает очередь вариться второй порции. Руки Осадчей уже ничем не заняты, и она начинает подумывать над тем, под каким предлогом отпроситься домой...

 — Что-то Клава там задерживается... Уж вроде бы всё должно испечься... Не сходить ли мне посмотреть, в чём там дело?..

 — Если ты помешаешь вместо меня, я сбегаю, — предлагает Родин.

 — Да нет уж, раз приставили тебя к делу, так и занимайся им... А я схожу...

Но не уходит... Боится, а вдруг там происходит нечто похожее на то, что было уже днём, но только с нею... Ведь блядун же... Не упустит такой возможности... Пироги, поди, испекли и занялись несколько иным делом... Наверняка, если сейчас ворваться туда, обнаружишь улики... Но как на них реагировать?... Поднимать скандал, ругаться?... Что услышишь в ответ?... Да, положеньеце аховое!..

 — Ты о чём задумалась так, Саш? — прерывает своим вопросом ход её мыслей Родин. — Погрустнела чего-то вдруг... О Серёжке что ль вспомнила? Да дрыхнет он без задних ног в поезде... Хотя, может быть, уже и разбудили проводницы... Время-то сколько? Да, у него скоро будет Ульяновск, а затем Мелекесс, выходить надо... А нам то же пора подумать о сборах на работу... Посмотри, что там можно приготовить на завтрак и займись этим... Или пойди посмотри, что там моя жена у тебя делает... Не заснула ли?... Вот будут дела, если наши с тобой пирожки там сгорели!..

 — Ты смотри, чтобы в твоей кастрюле ничего не сгорело! А мне на самом деле лучше заняться завтраком... Чем вы себя обычно по утрам потчуете?... Яичницу, что ли сделать?... Или, вот творог вижу, сырники?

 — Сырники!... И кофе...

 — Где оно?

 — Слева на полке... Молотое, в банке...

 — Нет, банка пустая.

 — Пустая? Тогда посмотри на верху, в глубине, в зёрнах... Не достанешь?... Давай я...

 — Ничего, вот табуретка, на неё встану.

 — А я тебя поддержу, чтоб не упала... Вот так, за талию...

 — За талию, говоришь? Вот чёртовы мужики, не успеешь на минуту за дверь по делам выскочить, а они уже хватаются за бока подруги!

Эти слова принадлежали появившейся на кухне Клаве. Услышав её голос, Саша оборачивается и, словно испугавшись, падает в объятия Ивана.

 — Ой, держите меня! — взмолилась она, повиснув у него на шее. — Сейчас мне плохо станет...

 — Вот так, они даже моего присутствия не стесняются! Опусти её на потаскун старый! И возьми у меня из рук этот противень!... Поставь его на стол... Будь он проклят с этими чёртовыми пирожками!..

 — Ах, они уже и чёртовы!... Нет, взгляни, Ваня, ничего, румяненькие, не подгорели... А мы то уж думали, что ты там дрыхнешь и что пирожки тю-тю, в угольки превратились... Что так долго?

 — А, долго рассказывать...

 — Нет уж, расскажи пожалуйста, что там с тобой такого приключилось... Нам всё равно делать нечего... Вот, следим, как доваривается вторая порция крендельков... Помешивай, Ваня, не забывай об этом...

Клава подходит к окну и смотрит в темноту, простёршуюся за его стёклами.

 — Вон уже кто-то и на работу бежит, — замечает она и спрашивает: — А сколько времени?

 — Уж скоро шесть, — отвечает Иван. — Саша завтрак, было, собралась готовить и полезла за кофе...

 — Да, было, собралась, — подтверждает Осадчая. — Но теперь побегу к себе... Может быть удастся часок вздремнуть...

 — Иди, иди, отдохни, — соглашается Родина. — Мы уж как-нибудь без тебя справимся... Встречаемся, как обычно...

Как обычно — это значило, что ровно в 8.30 они выходят из подъезда и идут на железнодорожную платформу Лось. Так было и на этот раз.

 — Ну как, удалось вздремнуть? — участливо спрашивает Родина.

 — Как бы не так! — ворчит Осадчая. — А где твой Иван?

 — Он уже ушёл, чтобы попасть на предыдущую электричку. Ему надо быть на работе пораньше.

 — Вот здорово!

 — Да, поговорить можно... И как ты только такого мужика захомутала?

 — Что, хороший? Тоже отведала? Нахалка!..

 — Да будет тебе! У тебя муж молодой ещё, а у меня 60-летний старик... Ты забавлялась полдня, а мне не перепало и часика из-за этих чёртовых пирожков... И как он тебе понравился?

 — А тебе?

 — Ничего... Не прочь была бы и повторить всё это... Но разве ещё раз такой случай представится?... Ты, я вижу, раз сердишься на меня, думаешь точно также...

Подруги поднимаются на платформу и первым кого видят, — Родина.

 — Ты чего не уехал? Опоздал что ль?

 — Да нет, втиснуться не сумел. Из Александрова, народу, как огурцов в бочке... Придётся ехать вместе. Но от вокзала я побегу, тороплюсь больно...

 — Беги, беги... Не споткнись только о шпалы, не спавши-то... Под поезд не попади...

У них самих-то время было, и они, выйдя из последнего вагона, не торопясь отправляются в десятиминутный путь по шпалам...

 — Ну, давай, выкладывай, Осадчая... Я тебя за такую скромницу принимала... Видела, что ты глазки на него положила... Но чтобы на такое отважиться!... Думала, — так, лёгкий флирт... А она, надо же!... И давно вы встречаетесь?

 — Вчера в первый раз... И, наверно, в последний...

 — Не ври мне!... О чём вы договаривались при прощании?

 — Да ни о чём, вроде бы... Во всяком случае, ни о чём конкретном.

 — А почему же он, когда я, закинула, было, удочку насчёт встречи с ним, ответил, что лучше всего, наверно, было бы, если бы я всё предварительно обговорила с тобой?..

 — Мысль одна в голову пришла. И я поделилась ею с ним... Устроить какой-нибудь праздник с выездом наших семей на весь день, а со мной в последний момент что-нибудь случается, и я, с твоего согласия остаюсь дома...

 — Ошибаешься, дорогая, не будет на то моего согласия!

 — Почему? В другой раз, если такой случится, так и быть, останешься ты!..

 — Другого раза может и не быть... А если нам удастся хоть однажды спровадить наших любимых с нашими чадами, то мы сразу обе и устроим себе праздник отдохновения... Кто знает, перепадёт нам в жизни ещё такое?... Мы же ведь не искательницы приключений?... Да и мужей своих любим... Не правда ли?... Я, например, на своего, когда утром вернулась от тебя, с такой нежностью смотрела, замешанной на сознании своей вины, своего греха... Но грех такой сладкий был!... Или я не права?

 — Права, права!... Другими словами, лёгкий флирт, как ты говоришь, но укрепляющий семейные отношения.

 — Вот именно, жизнь учит диалектике по своему, а не по Гегелю... Поживём — увидим...

Они подходят к проходной... Впереди им предстоят рабочие будни, перемежаемые буднями семейными... Серые будни, время от времени прерываемые государственными и семейными праздниками, а порою, если посчастливится, и чем-то более существенным... Слово «любовь» давно уже вышло из их обихода, но то. что случилось накануне, было нечто на неё похожее, во всяком случае ею окрашенное...