Гарри Поттер, Драко Малфой и рабыни Хогвартса. Глава 3

другой кабины. — Мы с Гермионой и не говорим на такие темы.

Гермиона за стенкой готова была провалиться сквозь землю: за то, что она сосёт у Гарри в этот самый момент, за то, что её парню Рону больше нравится минет его сестры. Она, ещё раз глубоко насадившись на член Гарри, выпустила его изо рта, обхватила пальцами в чернильных пятнах и начала дрочить. Гермиона обернулась: Джинни сосала у Рона так, будто от этого зависела её жизнь. Рыжая гриффиндока причмокивала и мяла яйца Рона рукой; волосы упали ей на лицо и теперь касались таких же рыжих волос на лобке Рона каждый раз, когда Джинни глотала по самые яйца. Гермиона поймала себя на том, что трёт клитор, засунув руку под ультракороткую юбку. Гермиона и Джинни делали минет парням друг друга в одной кабинке грязного туалета, и помимо унижения и ревности их это заводило.

Малфой неслышно вошёл в туалет Миртл, закрыл дверь, наложил на себя чары незаметности и взмахнул палочкой: все двери кабинок с его стороны стали прозрачными. От увиденного его член встал мгновенно, и Драко начал тихо его подрачивать: грязнокровка Грейнджер дрочила Гарри Поттеру и мастурбировала сама — трахала толстый член Поттера кулаком и ласкала себя по всей длине розовой вагины, а потом обхватила член губами и снова стала сосать. Поттеру это очевидно нравилось: он прикрыл глаза за стёклами круглых очков и подавался тазом навстречу Грейнджер.

 — Знаешь, Рон, — крикнул Гарри, а эта леди тоже делает минет не хуже Джинни!

 — Фу, Гарри, — ответил Рон, — я не против того, чтобы ты встречался с моей сестрой, но избавь меня от подробностей её интимной жизни!

За тонкой перегородкой его сестра Джинни хрипела и роняла слюну на пол, когда Рон пропихивал свой хуй ей в горло. Лицо Джинни так раскраснелось, что стало одного цвета с волосами; она уже трахала себя двумя пальцами в пизду, и на полу натекла маленькая лужица.

«Ах, знали бы вы, кто вас сейчас обслуживает», — подумал Малфой. Его прямо подмывало наложить ещё одно заклинание и сделать стенки кабинки прозрачными и со стороны парней, чтоб посмотреть на их лица. Но не сейчас. Всему своё время.

Гарри и Рон не могли продержаться долго: у них давно не было секса. «Интересно, — подумал Драко, — рабыням придётся проглатывать в первый раз? Я и Гойл кончали им только в пизду и жопу». Малфой сам дрочил как никогда раньше: такое зрелище заводило его покруче самого траха.

Гарри несколько раз судорожно дёрнулся и спустил в рот Гермионе. Он кончал и кончал, а его подруга с трудом глотала, подчиняясь приказу Малфоя. Мутная струйка спермы стекла из уголка рта на прозрачную блузку. Гермиона выплюнула блестящий член Гарри, закашлялась и упала на пол в слезах.

Рон начал тихонько вскрикивать, крикнул «Гермиона» и кончил в рот Джинни. Он кончал меньше, чем Гарри, и Джинни проглотила всё. Слизнув последнюю белую каплю с припухшей головки, Джинни опустилась на пол почти без сознания.

Гарри и Рон трясущимися руками застегнули штаны и вышли из кабинок. Не оборачиваясь, прошли мимо Малфоя под чарами незаметности и вышли из туалета. Драко услышал, как Рон начал говорить:

 — Нет, это было круто... — и дверь закрылась.

Драко подбежал к кабинке гриффиндорок и распахнул дверку. Гермиона и Джинни так же лежали на полу.

 — Малфой, я тебя ненавижу, — прошептала Гермиона, подняв голову. Джинни согласно кивнула.

 — Ненавидьте, — равнодушно обронил Малфой. — Хотя за что? Теперь вы можете сравнить, у кого из ваших парней больше хуй, кто больше кончает, чья конча вкусней... Шучу-шучу, — рассмеялся он. — Кстати, вы тоже дрочили себе как сумасшедшие.

Гриффиндорки стыдливо кивнули.

 — Ну так закончите начатое! — воскликнул Драко. — Я не могу отпустить моих рабынь, пока они не кончат.

 — Не надо... — пробормотала Джинни.

Надо. На спину, ноги к плечам и трахайте себя сразу тремя пальцами! — велел Малфой.

Гриффиндорки устало откинулись на спины, раздвинули ноги: их пёзды горели красным и блестели, и три пальца вошли в растянутые разрушителями дырки. Они стали трахать себя — неохотно, потом быстрее. Драко дрочил на них:

 — Быстрее! Сильнее! Глубже! — гриффиндорки уже засовывали в себя пальцы почти по последние фаланги. Всем оставалось немного до оргазма. — Насчёт три кончайте как никогда в жизни. Раз, два, три!

Гермиона и Джинни вскрикнули: струйки жидкости вырвались их их влагалищ и забрызгали пол. Они кончали, снимая всё напряжение этого безумного дня. Драко тоже со стоном кончил, несколькими струями забрызгав лица, волосы и одежду гриффиндорок спермой.

Некоторое время все пытались отдышаться. Потом Малфой сказал, посмотрев на замаранные спермой лица гриффиндорок:

 — На сегодня свободны. Завтра в семь утра жду вас в библиотеке.

 — В библиотеке? — слабо переспросила Гермиона.

 — Да, Грейнджер, ты ведь так любишь библиотеку, вот и будем там заниматься. Кстати, вы помните, что всю сперму с тел и одежды вы должны отправлять в рот? — бросил напоследок Драко. — Кстати, магия работает — надписи изменились. Разве я не молодец.

Джинни сквозь почти прозрачную одежду Гермионы увидела, что надпись на груди её подруги теперь такая:

«Хуесоска — отсосала 2 члена. Глотает кончу. Пиздолизка — отлизала 1 пизду. «.

Джинни посмотрела на свою грудь и содрогнулась: там была такая же надпись, только с добавлением:

«Сосала у брата. «.

Малфой вышел из библиотеки и поспешил в гостиную Слизерина. В своей комнате он достал Омут Памяти, опустил в него несколько интересных воспоминаний и сам нырнул в него со специальной камерой. Минут через двадцать он вынырнул, достал из камеры плёнку и заклинанием распечатал с неё пачку движущихся волшебных снимков.

С этой пачкой он пошёл по нужным людям. Первым он в укромном уголке гостиной Слизерина нашёл приятеля — Блейза Забини. Блейз был полуитальянцем с чёрными как смоль волосами и бледной кожей.

 — Видал, что у меня есть? — спросил Малфой, кладя перед ним фото.

На фото полуголую Гермиону грубо трахал в рот сам Драко во дворе позади

Косого переулка. Гермиона с трудом проглатывала длинный член Малфоя, давилась и плакала: её лицо было мокрым от слёз и плевков Малфоя. На заднем плане Гойл навалился на Джинни между её раздвинутых ног и насиловал её, дёргая тазом вверх-вниз. Рот Джинни был раскрыт в беззвучном крике: толстый хуй Гойла делал ей очень больно.

 — Как ты умудрился? — изумлённо спросил Блейз.

 — Секрет, — ответил Драко. — Если хочешь присоединиться, жду завтра в полвосьмого в библиотеке. Возьми деньги.

 — Даже не знаю, — с сомнением сказал Блейз. — Сейчас я их выебу, а потом они настучат Поттеру, и поеду я в Азкабан.

 — Да никуда ты не поедешь! — отмахнулся Малфой. — Смотри, — он достал из кармана рабский контракт. Забини его внимательно прочитал.

 — Интересно, — сказал он. — А как ты заставил их это подписать?

 — А они и сами не знают, как, — ответил Драко. — Это секрет. Так ты подойдёшь?

 — Подойду, — задумчиво сказал Блейз.

После Блейза Малфой подкараулил Захарию Смита у гостиной Пуффендуя. Смит был очень злым неприятным парнем, враждовавшим с Гарри и Роном. К тому же на шестом курсе Джинни наслала на него Летучемышиный сглаз, и Захария этого не простил.

 — Чего тебе, Малфой? — грубо сказал он.

Драко всунул ему в руку другую движущуюся фотку. На ней Гермиона жадно отсасывала Поттеру, Джинни — Рону, и обе дрочили, запустив руки под миниюбки.

 — Ну, долбанные гриффиндорцы устроили шведскую семью, причём здесь я? — спросил Захария, хотя фото его явно возбудило.

 — До тебя не дошло? Это я заставил этих шлюх отсосать Поттеру и Уизелу! Они мои рабыни и выполняют мои приказы. Кстати, за несколько галлеонов я могу поделиться ими с тобой.

 — Где и когда? — быстро спросил Смит.

 — Завтра в библиотеке в полвосьмого.

 — Я буду там, — ответил Захария.

Последними Малфой нашёл Кормака Макклагена и Дина Томаса. Кормак был здоровенный качок-шотландец. Он когда-то ухлёстывал за Гермионой, а Рон вышиб его из команды по квиддичу. Дин был чёрным. Этот ниггер раньше встречался с Джинни, пока она не ушла от него к Гарри. Естественно, оба они не любили Гарри, Рона и их девушек.

Малфой показал им ещё одно фото — в купе Хогвартс-экспресса он ебал в жопу Джинни, а Гойл насиловал задницу Гермионы. Обе девушки плакали и мычали, когда их лишали анальной девственности. Рты их были заткнуты трусиками Пэнси Паркинсон и Миллисенты Булстроуд, которые сидели рядом и мастурбировали.

 — Это не монтаж? — в шоке спросил Дин.

 — Всё правда, — ответил Малфой. — Вот ещё посмотрите.

Он показал другое фото, где Джинни уже лизала волосатую пизду Милли, а Пэнси буквально трахала своей вагиной лицо Гермионы. При этом гриффиндорок всё так же трахали в задницы, но уже спокойней и ритмичней — видимо, их аналы достаточно растянулись. В дверях изумлённо застыли Рон и Гарри, которые не видели лиц девушек.

 — Не, я так и знал, что эти скромницы — последние бляди, но такое... — протянул Кормак.

 — Если хотите принять участие, жду завтра в полвосьмого в библиотеке, — сказал Драко.

 — А ты их сутенёр, Малфой? — ехидно спросил Дин.

 — Я тот, кто за несколько золотых даст вам выебать этих шлюх во все дыры, — ответил Драко. — Жду вас вовремя.

Он оставил удивлённых и возбуждённых гриффиндорцев и пошёл, радуясь своей удаче. Уже завтра к нему в карман потекут деньги, а грязнокровка Грейнджер и рыжая Уизли обслужат несколько старых «друзей». Сначала несколько, а потом... Малфой не сомневался, что скоро пол-Хогвартса будут платить ему, чтобы снять на часок-другой гриффиндорок. И он мечтал увидеть лица Поттера и Уизела, когда те узнают, кем стали их любимые.

p

p/p