Страсть и смерть

Ким работала в компании уже много лет и была отличным специалистом — менеджером проектов. Все директора фабрик — а она работала с 4 заводами — хотели заполучить её на свои крупные проеты (запуски новых технологических линий, модернизацию оборудования и т. ) Внезапно их компанию купил один большой концерн. Головная компания сделала аудит заводов и осталась очень недовольной одной из фабрик, находящейся в маленьком городке на юге Голландии. Действительно, эффективность фабрики была низкой, а себестоимость продукции — очень высокой. Головная компания дала указание — бросить все лучшие ресурсы на повышение эффективности этой фабрики. И Ким назначили координировать все большие проекты по повышению эффективности. Предполагалось, что она останется жить и работать в Амстердаме, но будет половину времени проводить на том заводе.

Она не была на той фабрике уже 2 года. Она приехала рано, и всё утро была на совещании с новым начальником производства. Его звали Марникс и он только недавно был переведен с другого завода, принадлежащего головной компании. Он был очень самоуверенным и сильным менеджером. На совещании Ким казалось, что Марникс задерживает на ней взгляды немного дольше, чем было необходимо, и это смущало, но приятно радовало её. Как ни крути — она была деловой женщиной, но всё-таки женщиной. После совещания они пошли на ланч. Когда она подходила к кассе, её вдруг окликнул другой мужчина: «Здравствуй, Ким». Она обернулась — перед ней стоял красивый молодой мужчина, но она не узнала его в лицо. Осторожно скользнув взглядом на бедж на его груди, она улыбнулась — ну конечно, это же Гвидо, главный инженер фабрики, как она могла не узнать? Он был одет в униформу — белоснежные брюки и футболку с коротким рукавом, перед собой он держал поднос и она заметила, как играли его мощные накачанные бицепсы. Как интересно — она встречалась с ним однажды 2 года назад, тогда он еще не был главным инженером, но совершенно не обратила на него внимания как на мужчину, а сейчас она признала, что он очень красив и неимоверно сексуален.

Она сидела за столиком с Марниксом, и в конце ланча он сказал: «Ким, мне было очень приятно с тобой познакомиться. Можно, я приглашу тебя на бокал вина? Я не могу это сделать сегодня — у нас запуск новой технологической линии и мне придется находиться здесь до ночи, но я бы хотел пригласить тебя завтра после работы». Ким было приятно, что он пригласил её, и она с радостью согласилась. Договорились, что он заберет ее в 6 часов вечера у главного входа.

Когда она выходила из столовой, её опять окликнул Гвидо. «Ким, я слышал, тебя назначили координировать наши проекты. Я бы хотел устроить с тобой совещание и обсудить новые директивы головной компании — сегодня я не могу из-за запуска новой линии, так что давай устроим совещание завтра».

Совещание было назначено на 5 вечера. Но что-то сломалось на производстве, и он вернулся к своему столу только в 6 часов.

 — Ким, я приношу извинения — была срочно нужна моя помощь. Мы можем поговорить завтра?

 — Нет, к сожалению завтра рано утром я уже уезжаю — мне нужно на совещание в главный офис. Но если у тебя есть время, мы можем задержаться и всё-таки поговорить.

Внезапно у неё зазвонил телефон — Марникс ждал её.

 — Марникс, я очень сожалею, но не смогу пойти с тобой — у меня совещание с Гвидо, он задержался на производстве, а нам обязательно нужно поговорить. Но все равно большое спасибо за приглашение.

Гвидо удивлённо посмотрел на неё.

 — Из-за совещания со мной ты отказалось от ужина с Марниксом?

 — Ничего старшного, бизнес важнее, — она действительно хотела верить, что бизнес важнее, боясь себе признаться, что на самом деле разговор с Гвидо для неё важнее.

Они рассмотрели документацию по основным проектам, и она стала объяснять ему, как головная компания по-новому утверждает бюджет.

Они сидели за одним столом и оба смотрели в компьютеры и их предплечья лежали на столе. Внезапно Гвидо слегка подвинул свою руку, как будто нечаянно, и его предплечье коснулось её руки. Ну конечно, Ким это почувствовала, но сделала вид, что не замечает и не отодвинула своей руки. От Гвидо слегка пахло каким-то вкусным одеколоном. Его сильные ладони были очень ухожены — что бывает нечасто у инженеров, работающих на производстве. Она с ужасом гнала от себя эту мысль, но почувствовала, что хочет этого мужчину.

После беседы Гвидо тепло поблагодарил её. Было уже 8 часов вечера.

 — Послушай, Ким — я задержал тебя, из-за меня ты не пошла с Марниксом — я должен тебе как минимум шикарный ужин. Можно тебя пригласить?

 — Гвидо, не сегодня. Мне нужно лечь спать непоздно — завтра я должна встать в 4 утра. Но когда я буду здесь в следующий раз, я с удовольствием приму твоё приглашение — если оно ещё останется в силе.

 — Ну конечно! Можно, я тогда хотя бы подвезу тебя до отеля?

Они ехали по тёмной дороге. Она вдыхала запах его одеколона и пыталась унять участившееся дыхание, чтобы он не услышал. Она ничего не могла с собой поделать — она была уже сильно возбуждена и очень хотела его. Её возбуждённый клитор тёрся о тугие трусики-стринги. Гвидо остановился перед отелем, посмотрел на неё и улыбнулся. Она просто хотела поблагодарить его и пожелать ему спокойной ночи. Но посмотрев ему в глаза, слова замерли на языке и она не могла оторвать от него взгляда. Волна безумного желания захлестнула её; она видела, что он тоже хочет её и знала, что он тоже видит её желание. Они смотрели друг на друга и всё понимали, но ни один из них не решался сделать первый шаг. Наконец он протянул руку и взял её ладонь. Он слегка сжал её, поглаживая, и её ладонь тоже стала двигаться в его руке, пока их пальцы не переплелись.

 — Ты хочешь, чтобы я остался с тобой сегодня ночью? — прошептал он.

Она только смогла кивнуть головой... Они поднялись к ней в номер, достали из минибара бутылку вина и выпили по бокалу. От вина на голодный желудок голова закружилась у обоих. Ким оперлась спиной о стену. Он подошёл к ней и с огромной нежностью коснулся губами и языком её губ. Боже, его губы были такие мягкие, как шёлк, у неё еще никогда не было таких поцелуев. У неё было много мимолётных романов, и в начале отношений мужчины обычно страстно впивались в её губы и пихали ей в рот свой язык. Она ненавидела эти «французские поцелуи». Гвидо скользнул губами вниз по шее и стал расстёгивать её блузку. Когда предстали его взглду её груди, сильно сжатые и приподнятые бра, он просунул руки ей за спину, расстенгул и снял бюстгальтер и нежно коснулся языком её сильно эрогированных сосков, что вызвало дрожь в её теле и сладкий стон. Ким расстегнула и сняла с него рубашку и обняла его, с наслаждением гладя перекатывающиеся бугры мышц под гладкой кожей. Невероятно — прикосновения его больших накачанных рук были такими аккуратными и нежными, как маленьких ручек ребенка. Он подхватил её на руки, отнёс на постель и медленно раздел, глядя ей в глаза — к этому времени на ней оставались только плиссерованная юбка, ажурные колготки, туфли на каблуках и теперь уже совсем мокрые трусики — стинги; потом он скинул брюки. У него была восхитительная фигура, килограммов 90 мускулов без единого грамма жира. Ким развела колени ему навстречу, его рука скользнула между ними и палец стал ласкать клитор. Опять же, он всё делал так аккуратно и нежно, он только едва-едва прикасался к ней очень медленными круговыми движениями — но это возбуждало её гораздо больше, чем сильный напор самого мощного из её вибраторов. Одновременно он наклонился и легонько прикасался языком и губами к её соскам. Клитор просто разрывался от возбуждения и она почти сразу кончила. Её оргазм был тоже очень нежным — она не тряслась от конвульсий, просто её тело с головы до ног залила горячая ...