Четвертый шаг во тьму. Демоны извне

окружающий полумрак. Рядом с ней стояло несколько бутылок вина и корзина с фруктами. Где то негромко играла музыка, а в воздухе чувствовался слабый цветочный аромат. Поначалу я не придал этому значения, но одежда на мне отсутствовала. Если бы не произошедшее перед потерей сознания, я бы решил что в этой комнате явно готовится секс-марафон. Или меня кто то спас? Мои мысли были прерваны слабым скрипом двери. Из полутьмы ко мне вышла девушка. Высокая, красивая, с пышными локонами светлых волос, свободно ниспадающих вниз, едва прикрывая задорно торчащие бугорки сосков возбужденной груди. Широкие бедра, плоский живот, едва заметные светлые волосики, обрамляющие крупные нижние губы. На меня пахнуло пряными ароматами духов. Я почти физически чувствовал, как они вошли в нос, и устремились по кровотоку вниз, заставляя член набухать и зажигая во мне огонь желания.

«Где я?» задал я мучивший меня вопрос

«Ты там, где должен быть. Отдохни. Все вопросы потом» сказала она, прикладывая пальчик к моим губам. Вслед за этим она медленно, отчетливо завлекающими движениями забралась ко мне на кровать и, широко расставив ноги, нависла своим бутоном над моей восставшей плотью. Как завороженный я смотрел, как от ее полуоткрытых в желании нижних губ, отделяется тягучая капля любовного сока. Она повисла, вбирая осколки света от горящей рядом свечи и, отделившись, упала на рвущийся вверх член. Хотя я не мог назвать себя неопытным юнцом, впервые касающимся женщины, но я едва не кончил только от этого. Ощущения были необыкновенно острыми. Музыка, запахи, касания — все было наполнено невероятной глубиной.

Однажды я испытывал нечто подобное, когда мы, с моей тогдашней «боевой подругой» спускали украденное из богатого особняка золото и драгоценности. Я купил алхимическое зелье, которое, по заверениям мастера, должно было унести меня и мою избранницу на небо, и оставить там, на ближайшую неделю. После того как мы его выпили чувства обострились настолько, что можно было часами любоваться пылинками танцующими в солнечном луче. Простое чириканье невзрачной птички, на которую и внимания то жалко обращать, становилось жемчужинами, рассыпавшимися по тончайшему хрусталю. Что же до поцелуев, ласк и секса... мастер не соврал, и мы действительно смогли оторваться друг от друга, только где то спустя неделю. Конечно, потом выяснились и другие подробности действия зелья, ни одна из которых не была приятной. Но сам опыт был незабываемым, завораживающим и, признаться, пугающим. Именно потому тогда я зарекся пить всякую гадость. Наши пути, с той девушкой, тогда разошлись, но потом я узнал, что она продолжила скупать всякие зелья и настойки могущие изменить виденье мира. И закончила где то, вконец превратившись в рабыню собственных удовольствий, которые не могла больше получить без очередного «чудо эликсира».

Эти мысли заняли у меня несколько мгновений, пока так и не назвавшая себя девушка медленно опускалась на меня. Это было сладкой пыткой — ее движения были настолько медленны, чтобы постоянно держать меня на острие оргазма. Не в силах выносить эту незавершенность я дернулся, заливая ее горячими струями изнутри. Но это помогло слабо — острота ощущений стала лишь немного более приглушенной. Она звонко рассмеялась, начав двигаться более интенсивно. Тяжелое дыхание, подпрыгивающие в мерцании свечи груди, тугое скольжение разгоряченной плоти — время упорно вязло вокруг нас, замедляясь в источаемом наслаждении. Я забыл считать, сколько раз меня скручивало в судороге наслаждения. Также как забыл, что мужчине свойственно передыхать после секса. Черные, как ночь волосы, приятно щекочущие мне грудь. Стоп. Разве они не были светлыми? И вьющимися. Я пристальнее взглянул на девушку, не узнавая ее. Другое, хотя тоже красивое лицо, более крупная грудь. Даже эта загадка не смогла отсрочить неизбежное, и я снова ощутил, как мое тело затапливается волной наслаждения. Вот только... оно было каким то... более пресным. Вроде бы все было на месте — и музыка и ароматы и прелестная девушка. Но чувства будто стирались, как терся ее колючий лобок о мою кожу. А разве она не была голенькой там? Я поднял глаза, снова заметив, что она изменилась. Мускулистая, коротко подстриженная, она источала первобытную силу. О которой не замедлила мне рассказать, грубо схватив меня за шею и прислонив к своей груди. Я отпихнул ее руку, освобождаясь от ее хватки, и перекатился с кровати на пол. Вернее думал, что на пол. Потому что комната исчезла, сменившись ковром травы в ночном лесу.

Оглянувшись, я увидел идущих ко мне эльфиек. Высокие, укрытые в едва заметную туманную дымку, которая больше показывала, чем скрывала, они были воплощением чувственности природы. Хотя они не прикоснулись ко мне, я снова почувствовал, как затряслось тело, исторгая капли сжиженного удовольствия. Которое стало еще менее заметным. Как будто я был сильно пьян. Беспокойство, и ранее гнездившееся в моем сердце сменил страх. Нереальность и неправильность происходящего становились все явственнее. По мере того как гасли мои чувства.

Эльфийки исчезли, вместо них на меня смотрела Иллена. Полностью одетая, она выразительно поглаживала вздутие на штанах. Отведя от нее глаза, я увидел свою первую влюбленность стоящую неподалеку, развязывающую подвязки на юбке. Даже паника, заставляющая сердце стучать громче (какое сердце, оно ведь не бьется!)стала казаться лишь отголоском того чувства которое заставляет бежать без оглядки, или драться против десяти человек сразу. Что было самым несправедливым — что от этого не убежать и не выстоять в драке. ОТ своих мыслей не убежишь. Даже во сне, который многие сравнивают со смертью, они настигают тебя в виде снов.

Я закрыл глаза, и, стиснув зубы, стал повторять «вас нет. Никого нет. Я один». Мой голос звучал все тише, как бы не старался я кричать. Ощущение целостности себя исчезало, увязали, как мухи в меду, мысли и почти полностью погасли чувства. Было страшно умирать вот так — будучи растасканным по кусочкам демонами, сотканными из собственного сознания.

Не помня себя, и уже с трудом понимая зачем, я побежал. Бок резанула страшная боль, и я распахнул глаза. Сквозь колышущееся желеобразное нечто я различал своды пещеры. В которую свалился. Лишенныйдаже остатков одежды я буквально висел, в какой то, явно живой слизи. С омерзением я чувствовал, что ее частицы, словно нити грибницы, проникли под кожу, ста, словно бы, в частью меня. Боли не было, но все равно было жутко. Вокруг члена струились, ласково оглаживая его, целый ворох щупалец. Которые, очевидно, и играли роль моих спутниц из сна. Вокруг них плавали комочки спермы, на глазах поглощаемые чудищем. Я попытался вырвать руку из этой склизкой тюрьмы. Но как не напрягал я мускулы, рука все равно не хотела двигаться. Останавливаемая противоположной командой, которую отдавало ей существо. Чувствуя кипящую внутри ярость, больше волевым, нежели мускульным усилием я заставил ее передвинуться. Рука поднялась, вместе с ней выпростал склизкое щупальце монстр. Теперь не он командовал моим телом, но я указывал ему что делать!

Мое ликование длилось недолго. Я снова ощутил рвущую боль, где то внизу. Переведя туда взгляд, я увидел низкорослую, гибкую фигурку, которая взмахнула чем то и меня снова скрутило в приступе боли. Большой пласт слизи отвалился от монстра, растекшись лужицей по полу. Кто-то пытался убить чудище (меня)! Два набора чувств — мое собственное и монстра, протекали сквозь мое сознание, диктуя телу противоположные команды. Я хотел освободиться, оно хотело сбежать. Я хотел снова чувствовать себя на твердой земле, оно хотело продолжать высасывать всплески эмоций из добычи, насыщая свой извращенный голод. Эта борьба между нами, напоминала борьбу двух рук одного туловища — такая же бессмысленная и глупая. Только ставкой была моя жизнь. Держа это в голове, я заставил чудище «распахнуться», открывая свое, скрытое в его недрах тело. Надеюсь, противник этой твари правильно поймет,...  Читать дальше →