Как казаки путан выбирали

Меня много и долго поздравляли. За меня много и обильно выпивали. Для меня, через каждую вторую песню, рвал глотку местный шансонье, раз за разом, вытягивая из подвалов памяти всевозможные песенки (вплоть до студенческой «Во французской стороне», и новогодней «В лесу родилась... «), хотя бы как-то разнившиеся с типичным «ресторанным» репертуаром. Друзья прекрасно знали о моей нелюбви к традиционным мотивам питейных заведений, и потому заказывали все, что казалось им более или менее оригинальным.

Ближе к часу ночи мы не досчитались в своих рядах четырех человек, то есть ровно половины состава. Все оттого, что Азар оказался прав, насчет количества молоденьких барышень роившихся по улочкам Днепропетровска в то лето. Уж не знаю отчего, но их действительно было больше обычного. Насчет возможности «снять тёлок» прямо там, где бухать будем, «Казан» также на 100% правым оказался. Дамский угодник, вероятно, умел к космосу подключаться, и просматривать наилучшие варианты для знакомства. У меня попросту нет другого объяснения тому, что куда бы мы с ним (по его инициативе) не ходили — везде и всюду подворачивались недурственные интрижки. Какой-то нереальный нюх у него на авантюрных девчонок имелся, и это была полезнейшая грань его таланта обольщения.

Вот и в этот раз случилась та же история. За соседним столиком щебетала стайка хорошеньких девчонок в количестве пяти особ. На вид лет восемнадцати — двадцати. Как выяснилось позже — поступление «обмывали». Мои парни незамедлительно взяли «объекты в разработку», и уже к третьему тосту было успешно осуществлено слияние коллективов. А к шестому-седьмому тосту у нас уже было укомплектовано четыре парочки. Сердце пятой девочки оказалось «занятым», и в формировании пар участия не принимало.

Мы с «Казаном», не сговариваясь, оказались в стороне от проявления симпатий к барышням. Я в Москве с Лизкой Морозовой вдоволь покуражился, и еще пару дней мог запросто без мыслей о сексе протянуть. А Азар, вероятно, просто «нагвоздячиться в хлам» желал. Это было очень в его духе. Если наш «даген» хотел «налакаться», то ни о каких дамах в этот вечер и речи быть не могло. В такие моменты он расслаблялся по полной программе, и с попойки его, нередко, «под рученьки» в комнату волочили.

Сегодня был именно такой вечер, пардон, ночь. Однако, несмотря на изрядное количество выпитого спиртного, «пойло» дагестанца все никак «не брало». Он был подвыпившим, но вполне трезвым. Закуска была щедрая, да и спал сегодня Азар не меньше моего, как выяснилось. Мало-помалу четыре сформированные пары разбрелись кто куда. Чем и где закончится их ночь, теперь зависело только от них самих. Пятая девушка (та, что с занятым сердцем) ушла еще до полуночи, а оставшиеся с нами двое друзей Андрюха с Пашкой «выпали в сухой осадок», и едва «фасадами в салатах» не засыпали. В отличие от нас с «Казаном», ребята на стройке весь день вкалывали, и их очень быстро «по стульям размазало».

Для них праздник был окончен. Поэтому, пока я оплачивал счет, Азар вывел обоих на улицу, усадил в такси и отправил в общагу. Когда я вышел на улицу их и след уже простыл, а «Казан» неторопливо курил под сенью деревьев. Я тоже закурил, безмолвно расположившись рядом с ним. Пока курили — ни слова не проронили. Просто стояли и наслаждались свежестью августовской ночи. Несмотря на приближавшийся конец лета, было совсем не холодно.

Наконец, сигареты дотлели, и отправились в ближайшую урну.

— Ну чё, Сань, теперь и по бабам можно. Ехали? — Азар будто «перезагрузил» операционную систему и настроился на амурные похождения.

— Можно и по бабам. Доставай свою волшебную книжечку. Я знаю, у тебя там есть, чем поживиться, — он никогда не записывал номера телефонов своих любовниц в память мобильного телефона, справедливо не доверяя электронике. Телефон мог сломаться, упасть в воду, разбиться об асфальт, мог быть украден, в конце концов. Все эти коллизии вели к невосполнимой потере бесценных контактов. Именно поэтому Азар завел себе небольшой блокнотик, в который записывал необходимые ему адреса и телефоны. «Бумагу не обманешь», приговаривал он каждый раз, когда брал у девушки номер телефона.

— Саня, тут вот какое дело. Я тебе предложить кое-что хотел, только ты сразу не отказывайся, ладно? — мой верный друг был вкрадчив и лукав.

— О, нет, «Казан», сразу — «нет», — Азар еще не закончил фразу, а я уже знал, что он собирается предложить.

— Саня! Ну, хоть раз пойди мне на уступку! Хоть раз! — раздосадовано вещал дагестанец.

— «Казан», не за*бывай меня. Я лучше подрочу лишний раз, но к продажным тёлкам не поеду. Ты прекрасно знаешь, что я никогда за секс не плачу.

— А я — плачу! И тебе подарок сегодня сделать хочу. Ну не откажи «престарелому» «дагену», а? Уважь друга, сделай доброе дело! — Азар канючил почище ребенка в магазине игрушек.

— Бл*ть, «Казан», как ты меня со своими путанами зае*ал! Я понимаю, что проститутки — это твой фетиш! Знаю, что ты к ним ездить будешь пока х*й стоять будет. Но мне это не интересно, сколько раз эту тему поднимать можно?

— Ну, от тебя убудет, что ли, если со мной разок к шлюхам прокатишься? Не хочешь трахаться, поехали просто в рот сучкам дадим. В машине дадим! Я тебя не в бордель даже тяну, на улице «снимем». Не отказывай, брат, ты же знаешь, как я тебя уважаю.

— Вот ты тип неугомонный... Поехали лучше в клуб, и девчонок коктейлями на эти деньги попоим. Проку больше будет. Странный ты человек. В записной книжке миллион бесплатных вариантов, а тебе все денег на ветер выкинуть неймётся.

— Сто раз я тебе объяснял, что не могу без этого. Я не за сам секс плачу, а за атмосферу. Аура запрета и неизвестности меня просто с ума сводит. Я сам себе правило установил, если приехал в бордель, то в другой уже не еду. Выбираю из тех шлюх, которые есть. Вот и получается: знаешь, что трахаться едешь, но с кем именно — не знаешь. Гадаешь, как она выглядит. Как сосет, как трахается, как стонет. Страстная или вялая. Бритая или мохнатая. Ты меня не поймешь, пока сам не попробуешь.

— Ох, и дурак ты, «Казан». Тебя кастрировать проще, чем дурь эту из головы вытрясти, — смеюсь, закуривая сигарету.

— «Типун тебе на язык», брат, — весело гогочет Азар, следуя моему примеру с куревом, — давай, Саня, разок мне компанию составишь, и я тебя никогда больше об этом просить не буду. Понравится — вместе ездить будем. Нет — значит, и разговор такой заводить не буду. Ну, так что? Договорились? Курим и едим?

— Чёрт с тобой, ценитель страстей, едем. Но только не надо за меня платить, я ж не пацан малолетний, сам заплачу.

— Обижаешь, брат. Ты сегодня именинник, а я — гость. Без подарка пришел? Пришел. Вот и хочу тебе подарок сделать, имею право.

— Ну, я уже и не именинник. Почти два часа, как двадцать седьмое августа на дворе.

— Ничего страшного. Как вы, «русские», говорите: «Лучше поздно, чем никогда».

— Я такой же «русский», как и ты, чудик.

— Ай, какая разница, на русского же похож — значит русский! — Азар отмахнулся от моего возражения, как от назойливой мухи.

— Ааа, да?? Ну, тогда я тебя «чеченом» называть буду, или «азером». Выбирай.

— Э нет, брат, это совсем другое дело. «Чечены» — это «чечены». «Азеры» — это «азеры». А «дагены» — это «дагены». Я — «даген», и на других не похож.

— Вот видишь — не нравится тебе, когда ваши кавказские нации в кучу мешают. Вот и славян в кучу мешать не надо. «Русские» — это «русские», «беларусы» — это «беларусы», а «украинцы» — это «украинцы». Все люди равны по правам, но национальную принадлежность нужно чтить. Не кичиться ею, а именно чтить.

— Согласен, брат, полностью согласен. Я не прав. Извини. И зла не держи.

— Да какое на хрен зло, Азар, о чём ты говоришь? Докуривай, давай, и вези, куда ты там меня везти собрался.

«Казан» просиял, как новая монета. Лихо закинул окурок в урну метров с трёх и поторопился к белой «шестёрке», с подсвеченными ...  Читать дальше →