Пробуждение в неволе. Часть 1

— Вот и отлично. Надеюсь на наш диалог, — с усмешкой отвечает он. Еще один палец входит во влагалище. — Хочу с тобой поговорить. Я о тебе знаю многое, а вот что именно — ты не знаешь. Так что советую отвечать правду, если поймаю на лжи — мало тебе не покажется. Ты поняла? — снова шлепок по киске.

— Поняла! — опять дергаюсь от резких ощущений.

— Во сколько лет потеряла девственность?

— В 15...

— Молодец, продолжаем, — палец в анусе и палец в киске начинают неторопливые движения. — До этого мастурбировала?

Чувствую, что краснею.

— Да, — еле выдавливаю из себя. Движения продолжаются. Они приятны, и хочется большего.

— Как часто мастурбируешь сейчас?

В этом признаваться чересчур уже стыдно. Вру, что редко, и сразу же пальцы покидают мое тело, а киска получает очередной несильный, но хлесткий удар. И еще один. И еще. Она уже просто как огнем горит, я вскрикиваю в голос от каждого удара.

— Пожалуйста, не надо, я буду все отвечать честно, ну хватит! — кричу я своему мучителю.

— Я тебя предупреждал, — спокойный, и даже довольный, голос. Удар. Кричу, пытаюсь как-то свести ноги, перевернуться, чтоб уберечь себя от в общем-то не болезненных, но обжигающих ударов, но путы не дают, остаюсь такой же распростертой перед хозяином. Удар.

— Непослушная рабыня нуждается в воспитании и наказании, — очередной удар.

— Я буду послушной, я буду слушаться! Я каждый день почти себя ласкаю! Иногда даже несколько раз!

Удары прекратились.

— У тебя не должно быть секретов, ни одного. Тем более, что я и сам много знаю, я же предупреждал. Даже что мастурбируешь вибратором в кровати и в ванной. И что попку ласкать любишь. Последний раз секс был когда?

Удар, опять. Я должна отвечать быстро.

— Месяц назад примерно... — выпаливаю я, и лишь потом понимаю, что уже даже не задумываюсь, в чем только что призналась.

Пальцы его руки начинают теребить безумно чувствительный после наказания клитор. Еще один его палец попеременно входит то в попку, то в киску. Невольно тихонько постанываю. Ему явно нравится. Пальцы исчезают, только продолжаются ласки клитора, а в попку начинает входить что-то большое и гладкое.

— Пробку ты должна будешь носить теперь постоянно. Как и ошейник.

Пробка большая, не все же меньше хорошего члена. Когда, как я догадываюсь, она растянула меня уже максимально, он останавливается. Клитор уже горит, я хочу большего, я хочу секса. Подаюсь, насколько позволяют путы, вперед, пробка входит до конца, уже почти не растягивая анус своей узкой частью. Хозяин довольно смеётся.

— Помимо этого, право на одежду тебе надо заслужить. Как и на имя. Забудь, что ты была Ольгой когда-то, ты теперь просто рабыня. Будешь послушной — я дам тебе личное имя. Новое. Ты поняла?

Сильно щипает меня за клитор. Стону в голос. Желание сводит с ума, ласки заводят запредельно, я безумно мокрая, на грани от оргазма.

— Я поняла... Еще...

Палец на клиторе останавливается, лишь продолжая на него надавливать.

— А вот кончать тебе пока никто не разрешал. И я не хочу, чтобы ты сейчас кончила. И не уверен, что захочу разрешить тебе кончить сегодня. Это мне теперь решать, когда ты получишь удовольствие, а когда наказание. Это понятно?

— Ну пожалуйста... — приходит осознание, что я, связанная в развратной позе перед мужчиной, которого еще даже не видела, прошу его об оргазме. Это унизительно. Но почему-то осознание своего униженного статуса приносит удовольствие. Какими-то задними мыслями сама собой удивляюсь и возмущаюсь, но эти мысли проскакивают почти незаметно, как неважные.

Очередной хлесткий удар, от которого содрогаюсь всем телом.

— Я тебя буду наказывать за каждый неправильный ответ, неужели ты еще этого не осознала? Еще раз спрашиваю, что ты поняла?

— Я буду получать удовольствие только с вашего разрешения! — поспешно говорю я. И внутренне сжимаюсь, ожидая — а может, предвкушая — то, что будет дальше. Но он по-видимому не собирается меня больше ласкать, хотя моя горящая киска просто не может уже дальше ждать. Вместо этого палец требовательно утыкается мне в губы. Неосознанно приоткрываю рот, и сначала один, а потом и два пальца проникают в него.

— Кроме того, привыкай, что ты будешь максимально скована. Твои конечности будут освобождаться только тогда, когда это нужно, чтобы ты что-то сделала. Это, как и ошейник с пробкой, свидетельство твоего статуса. Чтобы никогда об этом не забывала. Возможно, если я буду убежден в твоем послушании, я сделаю послабление. Но — не обещаю.

В этот момент ловлю себя на мысли, что под влиянием каких-то инстинктов уже некоторое время ласкаю его пальцы языком, как если б у меня во рту был мужской член. Мужчине это явно нравится, он начинает двигать рукой, как-будто трахая меня пальцами в рот. И мне, к собственному стыду, это тоже нравится.

— Мы еще не закончили наш маленький опрос. Но всему свое время. Сейчас тебя подготовят так, как готовят рабынь ежедневно. Михаил, распорядись. У меня нет больше времени на тебя, но сегодня я продолжу тебя изучать, будь готова. Для начала научишься прислуживать за столом.

С этими словами он убрал пальцы. Шлепок по киске, не сильный, на прощание. И удаляющиеся шаги. А следом — более низкий голос, голос мужчины, пришедшего за мной в ту комнату. Михаила.

— Ты бы видела сейчас себя, рабыня... С красной возбужденной киской, набухшими губами и клитором, мокрая, и такой восхитительный румянец на лице! — по шагам понимаю, что он обходит вокруг стола, с удовольствием рассматривая меня. Щипает за соски. — Видишь, как мало надо, чтобы ты потекла и возбудилась? И просила об оргазме? Мы правильно тебя отобрали.

Ладонь ложится мне на бедро. От его слов мне жутко стыдно. Потому что я понимаю, что они — правда.

— Я бы мог позвать служанку, чтоб она все сделала. Тебе запрещено ухаживать за собой. Но я сделаю это сам. Потому что это будет для тебя еще более унизительно, если это будет делать мужчина. А мне это приятно. Хочу получше познакомиться с твоим телом.

Царапающие движения пальцев по моему бедру, по животу. Ладонь переходит на другую ногу.

— А тебе приятно, что с тобой займусь я? Или предпочла бы женщину? — смешок. И пауза. Догадываюсь, что надо побыстрее отвечать.

— Я не знаю... Что вы будете со мной делать?

— Ну конечно не знаешь... Но не бойся. Всего лишь клизма и небольшой масляный массаж, чтобы кожа была приятной на ощупь. Ты же должна доставлять удовольствие. Всеми доступными способами. И чистой попкой в том числе, и внешним видом. Правда, рабыня?

— Да... Наверное...

Пауза. Он остановился и убрал руку.

— Я не стал тебя сейчас наказывать, как делал хозяин. Потому что я это делаю реже, но зато намного сильнее. Запомни это. Ты же понимаешь, что от тебя ждали другой ответ.

— Я должна доставлять удовольствие, как только могу, — быстро отвечаю я.

— Правильно, — ладонь возвращается, снова поглаживая ногу, на этот раз икры. — И кстати, приучайся потихоньку говорить о себе в третьем лице, как и положено воспитанной рабыне. Я сейчас тебя отвяжу и открою глаза. Чтобы успела добежать после клизмы, — смешок. — Только пошевелись без приказа — и тебе будет такое наказание, что запомнишь на всю жизнь.

Это прозвучало так спокойно и буднично, что сразу стало понятно, что так оно и будет. Довольно быстро он освободил меня от веревок. Несмотря на затекшее тело, я себе позволила только немного ослабить мышцы ног, испугавшись их опустить полностью. Руки оставила в той же позе.

— Молодец, понимаешь, — довольно произнес Михаил. — Ложись на бок, ноги руками прижми к груди.

Принимаю требуемую позу. Мне аккуратно вынимают пробку, добавляя острых ощущений. Возбуждение никуда не девается после таких разговоров и манипуляций. В попку входит холодный наконечник клизмы.

— Вот и отлично, девочка, сейчас мы ...  Читать дальше →