Ошибка по Фрейду

ей, а Майка заладила — подарок папы, подарок папы, — затараторила девчонка со злостью. — Блин, подруга называется. Вот и решила ее наказать.

Я ошалел от такого признания. Наконец, выжимаю из себя последний аргумент.

— Костя тебе подтвердит.

И подзываю своего друга, застенчиво ожидавшего неподалеку. Фрейд подходит, и его лицо меняет цвета от белого к красному. Это его нармальная реакция на симпатичную Янку.

— О, наш вундеркинд, — весело приветствует Яна Фрейда.

— Скажи ей, — требую я.

Костя вдруг меняется в лице. Осанка выпрямляется, взгляд становится решительным и волевым.

— Яна, — говорит он. — Позволь мне пригласить тебя на свидание.

Я не поверил в услышанное. Фрейд решился на невозможное (для себя). Они могли бы показаться забавной парой со стороны — яркая, эффектная Янка и щупленький очкастый Фрейд. Но Яна не рассмеялась. Внимательно посмотрела на Костю, словно увидела его по-новому, приподняла уголки губ и сказала то, отчего у Кости, наверно, шарахнула молния в мозгу.

— О-кей, я согласна.

Они уже не замечают меня и отходят в сторону. Похоже, Фрейд сделал шаг к своей мечте. С гипнозом или нет, пусть разбираются сами. Ухожу восвояси, и тут мне звонит Димка. Он решил изъясниться по телефону о вчерашней встрече в баре.

— Саня, прости, — посмеявшись в трубку, излагает мой друг, заподозренный еще вчера в гомосексуальных наклонностях. — По вчерашнему — это был прикол. Пацанам проиграл в карты, резались на желание, вот они и загадали, балбесы. Долг чести, понимаешь. Ты ж не поверил, надеюсь?

Еще как поверил. Значит, никакого внушения Димон не получил. Ответное признание за мной.

— Димка... Я переспал с Наташкой... Прости, так вышло.

— Уже после моего с ней расхода? — расчетливо уточняет мой друг.

— После, — подтверждаю я.

— Тогда никаких «прости» не нужно. Она свободна и пусть спит с кем хочет, — уверенно ответил Димон. Поразительно, как легко он может так рисовать черту — до и после.

— Да ты хоть понял, что это ее Фрейд загипнотизировал? — едва не заорал я.

— Саня, успокойся. Ты чего? — степенно заявил в трубке Димка. — Какой нафиг гипноз? Наташка легла с тобой, потому что ты всегда ей нравился. Она сама мне говорила еще, когда мы встречались, какой у Майки классный парень. После меня ты был в ее рейтинге номер один, — уверил Димон. — Она хороша в этом деле, скажи?

Мне остается согласиться с другом.

— Почему же ты тогда с ней расстался? — серьезно интересуюсь я.

— Ну, чувак, сейчас я Таню люблю, — искренне уверяет меня Димон, и я понимаю, что он просто остается самим собой. Что ж, друзей мы ценим такими, какими они есть.

Неужели Фрейд и здесь допустил ошибку? Решаюсь проконсультироваться у высшей интеллектуальной инстанции. Петр Павлович сидит в своем кабинете и проверяет контрольные, а я прошусь его отвлечь. Он внимательно меня слушает.

— Петр Павлович, скажите честно. Почему вы на зимней сессии поставили мне «отлично»?

— Вот ты о чем? — усмехнулся Палыч, и продолжил. — Думаешь, я не видел, как ты закинул Майе «бомбы»? Решил, что я слепой? — он повернулся к окну, будто о чем-то вспомнил. — А отпустил я тебя, потому что сам еще студентом точно так помог одной девчонке. Мне за это влепили «неуд».

— А она, — интересуюсь я, — Она сдала тогда экзамен?

— Ага, — рассмеялся Палыч, — Сдает до сих пор, уже двадцать лет. Она стала моей женой, — и завершает свое откровение. — Иди учись, скоро новый экзамен. Следующей шары — не будет.

Я с благодарностью выхожу из кабинета отличного препода Палыча. Его принципы сильней любого внушения Фрейда. Мне захотелось засмеяться от всего, что произошло в последние дни.

... Объяснение с любимой — это, прежде всего, объяснение с самим собой. Что ты готов пообещать и чем ответить за свои слова, сначала выясни у себя самого.

Я за неделю изменил Майе дважды — о Яне ей известно, а о Наташе — не знаю, смогу ли когда-то признаться. Мне стыдно, что не устоял перед Наташкой. Да, я не смог оттолкнуть ее в момент, когда ей было так важно самоутвердиться по-женски, получить признание своей желанности и красоты. Мне предстоит еще научиться отказывать себе в таких вещах. Ради нас с Маей...

А пока я караулю Майю возле учебного корпуса и оживаю сердцем, когда она выходит своей легкой, плавной походкой. Ее ждет новый ухажер, здоровый длиннющий пацан, явно из баскетбольной команды. Не заморачиваюсь мыслью, насколько у них все серьезно, а просто выхожу из-за дерева и перегораживаю им путь. Майка слегка растерялась, но распахнутые глаза засветились теплом.

— Майя, нам нужно поговорить, — твердо говорю я. Смотрю ей в лицо, не обращая внимания на «баскетболиста».

— А может, сначала со мной? — вызывающе мычит этот тип.

— Отвали-ка, — дерзко требую я от него.

— Сейчас отвалю, — и не думает ретироваться «баскетболист» и двигается в мою сторону. Я разгоняюсь и с силой запускаю кулак ему в живот. Этот здоровяк лихо перехватывает мою кисть и просто делает шаг в сторону — все за пару секунд. Я пролетаю мимо него и падаю на землю, чудом затормозив перед бетонным столбом.

— Саша, — кричит она ему, — оставь Сашу!

Девушка подбегает к месту падения и склоняется надо мной. Локти сбиты, с них сочится кровь, а Майя вытирает ее платком. Подруливает «баскетболист» и помогает мне встать (хотя я точно поднялся бы без него).

— Знакомьтесь, — озвучивает Майя. — Это Саша (я) — мой сокурсник, а это — Саша («баскетболист») — мой двоюродный брат.

Брат? Заметив мою реакцию, Майка рассмеялась и мягко попросила братана оставить нас одних. Здоровяк Саша добродушно пожал мне руку и ушел по своим делам.

— Майечка, — говорю я. — Давай все выясним, прошу тебя. В тот вечер это было подстроено...

— Знаю, — перебила меня она. Я любуюсь ее личиком, которое уже неделю не видел так близко, а она отряхивает мою рубашку от следов пыли. — Мне сегодня твой Костя все рассказал. А Янка — подтвердила.

Бетонная плита упала с души и разлетелась на миллион осколков. Вот и все. Мы идем по аллее, как и раньше, я провожаю ее домой и общаюсь с Майей, будто и не было всей этой истории. Возле парадного вместо «до встречи» и поцелуя она говорит:

— Хочешь, зайдем ко мне. Родителей нет, уехали в отпуск.

Я понял, что это — окончательное примирение, и я прощен.

Она призналась мне уже в квартире, что привлекла брата, дабы меня проучить. Заставить поревновать. Мысленно смеюсь, отмечая, что Димон был прав. Он опытней в вопросах любви и лучше знает женщин.

— Скучал по тебе, сильно, — вымолвил я в тишине ее комнатки, когда мы сидели в кресле. Майя расположилась на моих коленях и обвивает меня руками. Ее юбка задралась, а я ощущаю теплоту ее попки.

— Я тоже по тебе скучала, — слышу в ответ музыку ее голоса. Самый приятный звук. Мы сливаемся в поцелуе, и за секунду член наполняется привычной для него твердостью. Обычная реакция на любимую девушку. Но Майя сейчас ведет себя по-другому. Она вдруг проводит по моей твердости ручкой, а затем (ничего себе) расстегивает ширинку брюк. Мне не сниться?

Я запускаю ладони ей под майку, нахожу знакомую выпуклость груди, одновремененно целую в шейку. Грудки напрягаются в мужских пальцах, и девушка не хочет им мешать. Майя скидывает одежду, оставаясь в одних трусиках. Она хочет больше, чем обычно, но не знаю насколько, мелькает в голове, а руки поднимают Майю и переносят на кровать. Ложу ее на спину, она раскидывает ручки в стороны, и я восторженно наслаждаюсь ее наготой. Гибкое изящное тело, приподнятые ножки. Опускаюсь перед ней и медленно стягиваю с нее белоснежные трусики. Передо мной открывается раковина ее киски, аккуратная и такая близкая. Я чувствую прилив нежности и наклоняюсь к Майиному лону. Плавно, словно боясь причинить боль, провожу по нему языком. Девушка испускает стон, а я получаю еще один накат возбуждения, начинаю лизать ее половые губки, клитор, и они покрываются влагой. Майя стонет от этой ласки, прижимая к себе мою макушку, и я готов так стараться долго, лишь бы ей было хорошо. Хотя у самого член скоро лопнет от желания.

Вдруг она останавливается.

— Иди же сюда, — просит она. Понимаю, что Майя решилась.

— Ты уверена?

Она лишь кивает, а я ловлю ее горящий от желания взгляд едва приоткрытых глаз. Ложусь на нее сверху и развожу в стороны женские ножки. Она тянет меня на себя и обнимает крепко, доверяясь моей страсти. Нащупываю членом ее дырочку, еще нетронутую мужской силой, и плавно надавливаю. Конец погружается внутрь, упираясь в преграду, продолжает свой путь, и вырывает из Майи истошный, смешанный болью и взрослением женщины, крик...

За ночь мы еще дважды сливались друг с другом, открывая в отношениях совершенно новую страницу. Уснули уже под утро, а когда проснулись, то поняли, что поход в универ безнадежно проспан. Но такой нюанс легко вытеснялся ощущением радости. Мы даже не встаем в постели, несмотря на полдень. Интересно, подумалось мне, как прошло вчера первое свидание Фрейда с Янкой? Вот так историю Костян закрутил.

— Я люблю тебя, — признаюсь уже в который раз и додаю оттенок грусти. — Целую неделю жил без тебя.

— Значит, сам виноват, — улыбается Майя, гладя меня по щеке. — Сделал какую-то ошибку.

— Ага, ошибку по Фрейду, — смеюсь я и валю ее на спину...