Моя дочь — Феникс. Часть 1. Глава 1: Новое слово
Страница: 2 из 2
вызывалку, когда твоё имя Феникс, правда? «Маша — два рубля и наша», «в Оле мало алкоголя», «Таня даёт раком на диване», «Света — звезда минета»... ну, все вы знаете такие обзывашки из нашего постсоветского, разваливающегося детства, не так ли? Не хочу никого лично обидеть, потому сразу скажу рифму к своему имени, а вы уж выбирайте, которое из них: «Коле — пиздюлей до боли», «Макса — плакса», «Стасик — пидорасик», «Павлик — шмавлик», «Антон — вообще с именем не повезло... «. Было у многих в детстве, было обидно, но — самое интересное — нынешние дети откуда-то тоже знают эти присказки. Странно — откуда бы?
Так вот, этим вечером, когда она вернулась, — я уже ждал её на диване в зале. Вернее как ждал — я просто валялся и смотрел, как мой герой детства Бонд... Джеймс Бонд соблазняет очередную шлюшку. Моя дочка уже умела разговаривать на английском и итальянском довольно свободно, стрелять из пистолета системы Макаров, отжиматься 50 раз (для моей девчушки это было только начало!), обсуждала со мной политику и варила борщ. Последнее на тот момент было самым приятным из тех навыков, которым я её обучил. Я долго думал, какое время стоит выбрать для обучения её новой «специальности» и, наконец, решился.
Звякнули ключи в замочной скважине. Феникс вернулась домой с гулянки. Неслышно разувшись, она прошла на кухню и зашуршала какими-то пакетами.
— Па-а-ап! — услышал я её детсковатый голосок.
— Да, доча! — ответил я ей, поглаживая набухающий от предвкушения член.
— Что такое «залупа»?
Я аж подскочил на диване, она что — подглядела?
— Дочка, ты где услышала это слово? — я понял, что время было самое подходящее. Она ещё не узнала от шпаны, но и не вычитала в книжках.
— А это Пашка снова рассказал сегодня новую фразу: «Тракторист я хоть куды — от залупы до балды».
— А... ну... понятно теперь. Так иди сюда, я тебе покажу.
— Сейчас, пап, я только найду помидорку.
— А зачем тебе помидорка?
— Девчонки просили — они уже большие, им нужно учиться целоваться с мальчиками.
— Бросай всё, иди сюда. Успеешь ещё с мальчиками там...
Послышалось кряхтенье и лёгкое цокотанье шлёпанцев по полу.
— Ой, папа, а почему ты без плавок? — дочка смотрела на меня, не испытывая чувства отвращения, а даже наоборот, разглядывала с любопытством.
— Доча, раньше было холодно, вот папке и приходилось укутываться. Вот ты когда купаешься — ты же снимаешь с себя одёжку?
— Ну что ты со мной опять как с маленькой... Я всё поняла. Ты мне раньше говорил: повзрослеешь — поймёшь. Я повзрослела?
— Блин, ты у меня такая догадливая... Дома жарко, не стоит пачкать одежду. Так она экономится и можно меньше вещей стирать.
— Так я и на улицу могу ходить так — ответила Феникс, снимая с себя блузку. — Вообще экономия будет!
— Нет, на улицу нельзя ходить. Видишь ли, есть такой неписаный закон — все его соблюдают. Дома ходят как хотят, но друг другу не имеют права этого рассказывать, потому что произойдёт страшное...
— Что же произойдёт, пап, расскажи — мне интересно! — дочка стянула джинсы и теперь была передо мной в одних трусиках. Странно, я же всё время был рядом. Как я не заметил, что у неё такая красивая фигура, такие груди...
— Паа-аа-п! Ты чего?
— Да так, засмотрелся на тебя, красавица моя... Так вот, если ты расскажешь кому-то то, чему мы отныне будем с тобой обучаться, сразу же появится Индарго и сотворит с тобою страшные вещи...
— Поняяятно... Опять твои фантазии... Ты обещал рассказать, что такое «залупа» — она взглянула на увеличивающийся на её глазах член и эротично изогнувшись, сняла трусики, чем ещё больше оживила моего бойца.
— А... эм-м-м... а, собственно, что тут рассказывать? Вот она — я указал на него руками.
— Странно, ещё пару минут назад он был меньше.
— А хочешь фокус?
— Хороший?
— Он тебе понравится!
— Тогда конечно хочу...
— Садись поближе, — я взял её за руку и словно невзначай провёл по правому соску, потом повернул к себе и, глянув ей прямо в глаза, словно успокаивая, в следующий момент уже присосался к нему губами.
— Папочка, зачем ты это делаешь? — она заволновалась.
— Чтобы ты почувствовала, что взрослеешь!
— Но мне больно... Точнее... я не могу это описать. Какое-то странное чувство, словно что-то колется, подступает откуда-то изнутри...
— Нет, ты сейчас чувствуешь практически то же, что и я... Тебе понравился вчерашний день рожденья?
— Да, конечно, папочка! Ты у меня лучший на свете! — она прыгнула на меня и обняла, невзначай задев ножкой за живое. Однако я не хотел торопиться.
— Феникс! Если ты так благодарна, ты можешь не говорить мне спасибо, даже не улыбаться. Теперь ты взрослая, тебе уже 18! и чтобы выразить свою высшую степень благодарности, ты должна выжать из меня немного нектара.
— Чего-чего? — не поняла она.
— Ну, то есть аккуратно ты должна поцеловать мою эту самую залупу (в этот момент я поморщился, понимая, что это не самое подходящее слово), а потом также аккуратно взять её в ротик и ждать, чтобы оттуда появилась жидкость. Если она появится, значит ты отблагодарила меня. А если нет... что же, значит, ты не была мне благодарна от души.
— Пап, да я тебе всегда и искренне благодарна — за всё!
— Тогда докажи!
— Да хоть сейчас! Дочка слезла с меня, уселась рядом поудобнее на диване и взяла в руки ещё непонятное пока для неё естество. — А он меняется в размерах!
— Правильно! Потому что ему скучно на одном месте.
— А почему у меня дырочка, а у тебя палочка? То есть, я хотела сказать, залупа...
— Нет, это лишь кончик, а весь он целиком называется членом... Так вот, для чего тебе дырочка я объясню чуть позже, а попробовать всё ты сможешь с другими мальчиками, но не раньше, чем я тебе это разрешу, а иначе ты превратишься в страшную уродину!
— Как тётя Валя?
— Даже хуже — улыбнулся я, еле сдерживая прорвавшийся внезапно смех. Тётя Валя раньше слыла той ещё Прости душу...
— Хорошо, я начинаю! — Феникс опустилась на колени и, наклонив голову, поцеловала моего Тристана. Он яростно забил копытами и вновь встал на дыбы. Дочка вопросительно взглянула на меня, я лишь кивнул, и она жадно вскочила в седло, точнее накинулась губками на островершие. Я не ожидал подобного напора. Её язык метался из стороны в сторону, явно не находя себе места, шершавые стенки и зубки обхватывали моего Гермеса словно пасть собаки обхватывает кость. О, это было чудесно! Хотя она лишь начинала свой путь избранной. Поняв, что она не может ничего добиться в течение уже минут десяти, дочка подняла голову и постаралась перевести дыхание. В уголке её рта задержалась капля моей смазки. Это выглядело так эротично, что я не выдержал и, схватив её за подбородок, томно поцеловал в губы. Бедную девочку передёрнуло, словно по ней пробежалась волна электричества, и она осоловелым взглядом вновь окинула всё моё владение.
Я подготовился — аккуратно подбрил свои заросли, теперь там было всё идеально как на газоне перед Букингемским дворцом. Он и сам был как дворец — мощный статный 14-сантиметровый красавец.
Феникс отдыхала недолго — в ход пошли ручки — сама природа помогала ей... или всё же она откуда-то этому уже научилась и сейчас лишь практиковалась? У меня закралось смутное сомнение — я на секунду представил её теряющей девственность и внезапно сам подошёл к пиковой точке, забрызгав её лицо своими соками.
Она инстинктивно отшатнулась, однако в следующий же момент насадилась обратно и стала доить его до последней капли. Более волшебного минета мне не делала ещё ни одна кобылка, с которыми я встречался раньше и которые были у меня после её мамы...
— Ты у меня умница, Феникс, порадовала папочку, теперь можешь одеваться.
— Но я же не специально отшатнулась, паа-а-ап! — с мольбой в голосе и чуть ли не слезами на глазах протянула она.
— Ты к чему?
— Можно я больше не буду одеваться дома?
— Хорошо — улыбнулся я — но с одним условием!
— Каким же?
— Никому ни слова! Я не хочу терять тебя такую навсегда!
— Договорились, пап! Но и с тебя тоже обещание!
— Какое же?
— Когда ты будешь приходить с работы, ты будешь сразу же идти в душ, и мы будем вместе купаться, а то мне одной одиноко и скучно.
— Почему бы и нет, договорились...
Я ещё вернусь. За грубые слова, переходящие в мат прошу прощения, но они придают в данном отрезке особую пикантность. Также прошу прощения за разбавление сюжета излишней «водой». Всё ещё будет, предисловие не выдрано с бухты-барахты... Пока прилив закончился, не переусердствовал ли я с «тягой за живое»? или всё же лучше расписать сюжет, а «выдаиванье» подсократить?