Конкурсные рассказы литературного «Конкурса короткого рассказа им. О. Генри»

чтобы мне опять было двадцать лет.
— Хорошее желание, — покачала головой старушка, — чувствую, от самого сердца идет. Иди домой, дочка, я пошутила. Не волшебница я. Просто сумасшедшая. А подарочек я тебе за твою доброту все равно сделаю.
Женщина развернулась и направилась к своей машине. Муж отправился куда-то по рынку. Ничего не хотелось. На душе было гадко и пусто. Именно так пахнет несбывшаяся мечта. На один короткий миг ей вдруг показалось, что чудо может произойти, что может быть... Эх, да что там расстраиваться. Понятно же было с самого начала, что все это бред сумасшедшей старухи.

Надо бы губы подкрасить.

Женщина открыла сумочку, достала тюбик с помадой и присела перед боковым зеркалом машины. Ее рука вдруг резко остановилась. Глаза изумленно расширились.
«Господи Боже, это не я, не я, не я. Неужели та бабка была права, и чудеса случаются? Я была такой в двадцать лет. Ой, кто это меня по плечу хлопает?»
Рядом с молодой, красивой, женщиной стоял высокий молодой мужчина. Это был ее муж. Ее «подарочек», который ей приготовила нищая старуха. Женщина изумленно посмотрела в ту сторону, где стоял колченогий стульчик, но на том месте вальяжно развалился наглый рыжий котяра. Ни одного намека на старушку там не было.

Рассказ № 8 «Иногда чудеса случаются» (юмористическая проза)

Приехал из универа на выходные домой. Собрались вместе матушка, я, сестрёнка старшая с мужем, тётка зашла. Сидим, болтаем. Всё вроде хорошо, вот только, чувствую я в разговоре нашем какую-то странность. Не сразу понял, в чём дело, но, наконец, дошло. Родственники мои говорят обо мне, как о женатом человеке. С каких это щей?! Я ж холостой, как патрон на учениях.
Ненавязчиво интересуюсь:
— Почему это вы, родные мои, обо мне в таком контексте. Я что женат, по-вашему?
— Ну, да. Так оно и есть, — отвечают.

Какая прелесть! А почему мне не сообщили?! Нет, я понимаю, конечно, есть ещё на земле места, где согласием молодых на брак мало кто интересуется. Но чтоб женить человека, ничего ему не сказав... До этого даже горячие парни с востока не додумались. И, кроме того, законный вопрос: где дорогая супруга? Семейному мужчине движимое имущество в виде жены полагается. Иде же?
Родственники глядят на меня честными глазами, но с ответом мнутся. Что-то понимать перестаю окончательно.
— Ладно. — Говорю. — Хрен с тем, что я ничего не знаю. Хрен с ней, с женой, в конце концов. Всё равно незнакомы. Но от свадьбы хоть что-то остаться должно было? Кольцо, документы, там, фотки какие-нибудь.
— Так в сумке у тебя. — Отвечают. — Ты сразу всё туда бросил, там и валяется.

Я в сумку полез. Братцы, правда! Кольцо золотое, обручальное лежит, фотографий пачка. Повертел я это барахло в руках, кольцо на палец надел, фотки обратно бросил. Стою, как пень. Дальше то что? С роднёй, вижу, тупик. Хоть об стену лбом, хоть задом об пол. К другу надо идти! Он, как говорится, в биде не бросит. Объяснит что к чему. Кинулся. Вцепился в дружка, как в бревно утопающий.
— Колёк, — прошу, — скажи ты мне, положа руку на самое дорогое, я женат?
Колька прижимает к сердцу бутылку водки.
— Натурально. Женат. Уж две недели как.

Опаньки! Бревно оказалось надувное и дырявое. Тонем!
— Так что, — спрашиваю, — и свадьба была, и невеста при мне, как положено?
— Всё чин чином. — Отвечает Колёк. — И невеста при белой фате, и свадьба. Все наши гуляли.
— Господи! — Думаю. — Это ж как надо напиться... чтобы не то, что делал вчера, а о собственной свадьбе забыть?! Да, ладно о свадьбе! Я ж не помню, что у меня,
вообще, невеста была! Ни лица, ни имени!

Ладно, терять уж всё равно нечего, как тому пролетарию. Интересуюсь дальше. Не знаешь ли ты, мол, друг мой дорогой, куда законная супруга подевалась? Мне ведь, как мужу, первая брачная ночь полагается, и прочие приятные привилегии.
— Так разругались вы, — говорит, — с чего-то. В первый же вечер. Ещё в кабаке. Оттуда и разъехались в разные стороны. Она домой, ты к себе. Без всяких, там, привилегий.
Слава Богу! Хоть какая-то определённость наметилась. Однако, даму сердца хотелось бы разъяснить. Спрашиваю:
— Коль, а ты жену мою узнать сможешь? Покажешь при случае?

Ну, друг есть друг. Разве ж он откажет?
— Обязательно. — Обещает. — Как только встретим, сразу же.
И вот, сидим мы как-то с Колькой в кафе, курим, разговариваем. Зальчик небольшой, но уютный. Смотрю, две девушки зашли. Вдруг, Колька толкает меня ногой и на ту, что справа, глазами делает.
— Она, что ли? — Спрашиваю.
— Ну, да. — Говорит. И девчонок зовёт за наш столик.
Познакомились с ней... заново. Шампанского выпили... за встречу. Разговорились. Гляжу девчонка хорошая, симпатичная и ко мне с интересом.

В общем, слово за слово — решили дальше вместе жить. Встали из-за столика, да и пошли. Решили, так чего тянуть-то? Идём, обнявшись, по улице, вдруг, за спиной сирена. Оглянулся посмотреть, споткнулся, дёрнулся...
Открываю глаза. Темно, я весь в поту, и будильник над ухом орёт. В первый раз, братцы, я ему за это не кулаком в «морду» заехал, а обнял нежно, как женщину.

Неужели сон?! Обшарил диван рядом с собой. Пусто! Руку правую ощупал. Кольца нет! Той же рукой вспотевший лоб вытер.
Сон! Сон! СОН!!!
Какая ещё жена?! У меня вина бочка до дна не выпита, запас холостых презервативов не расстрелян! И вообще, наши невесты ещё в школе учатся!
Встал, зашлёпал бодро на кухню чайник ставить. Вышел в коридор... и застыл у двери, к косяку прислонившись.
На кухне горел свет, а возле плиты, в домашнем халатике, готовила завтрак и улыбалась мне девушка из моего сна.

Рассказ № 9 «Пять тысяч километров до нее»

Я влюбился. Нет, я полюбил. Ее, мою хрупкую и нежную, мой весенний цветок.

Меня восхищало в ней все. Специально вставал пораньше и выходил в гостиную, чтобы увидеть, как откроется дверь спальни и на пороге возникнет она. Утреннее солнце насквозь просвечивало домашнее платье, и я мог рассмотреть совершенную фигуру — тоненькую талию, приятно округлые бедра, длинные, стройные ноги. Ореол светлых пушистых волос над головой. Она чуть щурила еще не проснувшиеся глаза и улыбалась мне. Я расплывался в ответной улыбке.

Приготовление завтрака превращалось в маленький праздник. Она совершенно не умела готовить. Смутившись и мило порозовев, попросила:

— Научите меня. У Вас так хорошо получается. И вкусно...

Еще бы. За шесть лет вдовства наловчился.

Мы вместе готовили омлет и чистили овощи. Она иногда дотрагивалась до меня, а я до нее. И каждый раз казалось, что меня бьет током. А она была слишком юна и неопытна, чтобы понимать, что делает со мной.

Жаль, что я не мог проводить с нею целые дни — работа. И до отпуска еще несколько месяцев. А впрочем, хорошо. Кто знает, что за глупости я мог бы наговорить, или сотворить, не удержавшись...

Она невероятно пахла. Я не мог определить, что это за аромат. Казалось, в нем смешался запах полевых цветов и утренней свежести леса. И что-то еще, только ее, еле уловимое. Она проходила совсем близко, и я с трудом удерживал себя на месте. Смотрел ей вслед и любовался уже знакомым движением — она запускала пальцы в волосы, ерошила их на затылке.

Она не шла, а танцевала. Плавные, совершенные жесты. Безупречные в своей красоте движения. Ее грудь чуть колыхалась им в такт. Иногда сквозь одежду проступали напряженные соски. У меня пальцы просто сводило от желания дотронуться до них, ощутить твердые горошины. И мягкую, горячую плоть.

Ее голос я слушал, как музыку. Сердце подстраивалось под нее, билось в унисон с мелодией.

Я смотрел на нее, когда думал, что она не заметит. Не хотел смущать своим вниманием. Боялся, что она поймет... Все поймет.

Зазвонил телефон, она сняла трубку. В голосе — счастье. Он звенел и переливался тысячей колокольчиков. И за этим звоном я не сразу услышал ее слова:

— Димка! Правда?!

Даже не понял, что обращается уже ко мне:

— Виктор Сергеевич! Это Димка! У него все получилось! У нас будет квартира! Даже с ремонтом! Он завтра прилетает! Вы рады? — спросила тише, видимо, разглядев мое лицо.

Рад? Конечно, рад — она просто сияла от новостей. Дыхание сбилось. Десять дней. Всего десять дней с нею...

Димка стоял в прихожей, с тревогой смотрел на меня:

— Пап, ну, ты что? Тебе плохо, да?

— Нет, все нормально, просто переживаю. Так далеко.

— Да самолетом всего шесть часов. И я там скайп настроил, я же говорил...

— Помню.

Она сосредоточенно что-то проверяла в сумочке. Потом выглянула из-за плеча мужа, улыбнулась:

— Виктор Сергеевич, спасибо, что приютили. Теперь Вы приезжайте в гости.

Дверь закрылась, отрезав меня от них. В груди противно ныло. Господи, спасибо, что я смог промолчать. Спасибо, что сохранил от беды.

Пять тысяч километров до нее... До моей любви.