Возвращение в школу. Глава 1

  1. Возвращение в школу. Глава 1
  2. Возвращение в школу. Глава 2
  3. Возвращение в школу. Глава 3

Страница: 1 из 2

Эта история началась 4 года назад, в уездном городе N. Я учился тогда в выпускном классе, вовсю готовился к экзамену. Мотивации у меня было хоть отбавляй: 18 уже исполнилось, так что в случае провала могли с легкостью загрести в армию, а в случае успеха — мне светил Санкт-Петербург, город, в который я мечтал уехать с 12 лет. Гранит науки оказался мне сродни прянику — учился я на «отлично», доставляя тем самым немалое удовольствие своим родителям и своей школе, в которой «в кои то веки появился такой ученик». Словом, репутация у меня была приличная, да и с головой вроде все было в норме.

Как выглядят 18-летние юноши, едва постигшее полное среднее образование? Вы можете рисовать любую картинку у себя в голове и не ошибетесь. Я был таким же, как все. Разве что чуть повыше ростом, габаритнее (спасибо хоккею) и с осанкой проблем никогда не было. Меня даже поддразнивали интеллигентом.

Где-то в середине мая весь наш дружный 11А собрала на классный час наша учительница, в миру «класснуха». Звали ее Юлия Борисовна, лет ей было около 35. Невысокая фигуристая женщина, с первоклассницей-дочерью и солидным мужем — он работал в начальстве на местном заводе. Мы нередко удивлялись, как ей удалось отхватить такой ценный экземпляр, ибо нарочитой сексуальности или вульгарности, тем более уж какого-то вызова в ней не было. Предметом воздыханий она ни у кого не была, что, впрочем, не отменяло ее подтянутого зада, осиной талии и умеренной, но уверенной груди.

Юлия Борисовна, по привычке оглянув класс прищуренным взглядом, начала:

— 11А, вы понимаете, что у вас через 2 недели экзамены?

Риторический вопрос. В конце концов, она преподавала русский и литературу. Все согласно хмыкнули.

— А что ж вы обленились все? Неужто терпения не хватает доучиться, все нормально сдать и начать достойную взрослую жизнь?

Запахло жареным. Говорила она так, только когда готовилась кого-то отчитывать.

— Да понимаем, — сказала Женя Филиппова, местная зубрила — вы всех-то не ровняйте.

— И не собираюсь, Женечка, — проговорила Юлия Борисовна — просто Дудин и Бураков этого, кажется, не понимают.

Ну, с ними долгая история. С Дудиным и Бураковым у меня связаны не слишком хорошие воспоминания. Ходили разные слухи, почему этих двоих «балбесов и раздолбаев» взяли в 10 класс. Многие говорили, что за них проплатили. Другие утверждали, что они едва ли не угрожали директору. Но это, скорее, как говорил наш учитель физики, из ряда научной фантастики.

Юлия Борисовна пропесочила их, те, как гориллы в клетки, поухали, покивали и продолжили играть в морской бой на последней парте. Она, картинно закатив глаза, продолжила:

— Яна! Да ты, Малиновская ты, что удивляешься? Думаешь, что Ларионов все за тебя решит? Ошибаешься. Он вообще-то литературу сдает, а не химию, если ты не в курсе. Так что, моя дорогая, ограничь себя в удовольствиях, пожалуйста, посиди за учебниками!

Яна — это моя соседка по парте, симпатичная брюнетка. А Ларионов — это я. Так уж вышло, что у нас с ней вышло к концу 11 класса нечто наподобие отношений. Под удовольствиями Борисовна, конечно, подразумевала наши прогулки, да постоянные походы в кино. Родителей Яны накануне экзаменов это не устраивало и те доложили на нас класснухе.

Малиновская, чуть зардевшись, исподлобья посмотрела на нее, а затем окинула меня ласковым взглядом. Эх, красивая все же она! Какие губы, цвета вишни, какие идеальные прямые ноги, а ум, черт возьми, она была не глупа, очень даже. Отчасти это компенсировало ее небольшую грудь. Хотя я в те годы был целомудреннее пуритан, поэтому тогда меня это не волновало. Первая любовь — она не ищет изъяны...

— А ты, кстати, Федя, (снова я) не забыл, что у тебя в 16.30 факультатив по литературе? Обязательно приди, еще порешаем...

Дальше Борисовна нудно объясняла рутинные вещи. Девчонки навострили уши, когда заговорили о выпускном, парни — когда пришло время рассказывать о «прощальной» поездке на турбазу, а я все любовался на Яну. Наконец, пресытив мозги всех 20 человек организационной информацией, к нам в класс ворвался какой-то школяр, каких Дудин и Бураков называли «шкеты поганые».

— Тютин, тебе чего?

В дверь пролез семиклассник Тютин. С ним у меня связан целый каскад воспоминаний и эмоций. Во-первых, Тютин якшался с Дудиным и с кавказцами на нашем районе. Пил и курил с ними. В 13 лет. Маленький, юркий, дерзкий, но при этом с удивительно правильными чертами лица и светло-голубыми глазами. За партой сидит — так и не поймешь, троечник он или отличник. А как в спортивке на улицу выйдет так все, прощай очередная магнитола.

Веселые были годы.

А во-вторых,...

— Да, я блин это... Класс потерял... Они того... улетели.

Юлия Борисовна под всеобщий хохот класса искривила тонкие губы в саркастическую усмешку:

— И куда же они улетели без такого орла?

Тютин невозмутимо отвечал:

— В Австрию, куда ж, блин, еще. Я это, пытался за шоссе самолета зацепиться...

Что за чушь он несет? Тут уже филолог во мне не выдержал:

— За что зацепиться?

Тот зыркнул на меня своим быстрым недобрым взглядом и ответил:

— Ну за колесо самолета!...

Борисовна вышла из-за стола и подошла к Тютину, сказав, что может отвести его в его же 7-й класс.

— Или он может здесь посидеть? — обратилась она к нам.

Дудин и Бураков загоготали, некоторые парни тоже:

— Давайте, ведите его сюда, он нормальный типок!

Но подавляющее большинство закричало:

— Нет, ведите его в класс, уведите, пожалуйста, он мешать будет, приставать, он...

Вот здесь и настало время для моего «во-вторых». Он был сирота. Из детдома. Отсюда и такие нравы и мат через слово и прочие увлекательные истории с Дудиным и гопотой. При нашей школе детдома не было. Тогда только вводилось так называемое инклюзивное образование. Теперь он и подлобные ему бедняги были обязаны учиться не только в интернатах, но и в обычных средних школах.

Церемонно закатив глаза, Юлия Борисовна вышла вместе с Тютиным из кабинета. В классе зашумели:

— Че вы не дали ему остаться, сцуки, а? норм же паря...

— Ага, — заговорила Маринка Попова, весьма приличная, надо сказать, девочка, — ты не помнишь, что сама Юлия Борисовна про него рассказывала? Он куртки обворовывал, а его брата старшего посадили за... за... ну в общем...

— Изнасилование, — закончил я.

Яна обняла мою руку и спросила:

— Наверное, это все равно неправильно, что мы так выгоняем его? У него же никого нет... Он же из... детдома.

— Понимаешь, Яна, — отвечал я — у меня есть пара знакомых с детдомов. Они действительно достойные ребята, хорошо учатся, занимаются спортом, я сам с таким в одной команде играл. Но такие, как он... Вот увидишь, он через три-четыре года уже учителей лапать начнет.

Как-то нам та же Юлия Борисовна рассказала историю, как Тютин клеил девочек. Он бесцеремонно хватал их за ягодицы, грудь или, что реже, руку, подводил к себе и наглым образом целовал. «У нас все по-взрослому,» говорил он.

Вскоре класснуха вернулась и своим пронзительным сопрано завела:

— Я разочарована, 11А, выгнать бедного ребенка! Вы же и сами видите, какой он озлобленный, зачем давать лишний повод проявить свою негативную сторону. Всегда есть место милосердию.

Я надолго запомнил эти слова...

— Вы знаете, это сродни фашизму так воспринимать Тютина... то есть, Олега.

Ну тут уж я взорвался:

— А демократично, значит, пускать таких бесстыжих пошляков и проходимцев в класс?

— Вы просто должны не обращать внимания, Федя, только и всего. Не расстраивай меня, будь гуманным.

Вот так она всегда. «Не расстраивай!». Ей можно, а мне нет.

Яна тихо прошептала мне: «Не связывайся с ней».

Я и не стал.

На том классный час закончился и все мы разбрелись по домам. А еще через месяц состоялся выпускной бал, на котором все обмывали прошедшие экзамены,...

 Читать дальше →

Последние рассказы автора

наверх