Кристина. Часть 4

Наша странная связь длилась уже больше года. В свои 44, она была великолепна — в меру жестока, в меру мила. Я невольно копировала ее элегантные жесты, умение расположить и очаровать. Порой мне казалось, что окружающие замечают истинную природу наших отношений, в такие моменты я становилась неуверенной, страх разоблачения всецело завладевал мной, но было и другое — прелесть разврата на краю пропасти. Она умело сглаживала подобное, а после, наедине была беспощадна... Да, у Ларисы было чему поучиться и я училась...

Заключались и расторгались договора, требовались дополнительные соглашения, всем этим неофициально занималась Лариса, а я стала официальным выездным лицом холдинга, естественно этого добилась она. Таким образом, все сложилось что называется «в елочку», по крайней мере, на столько, на сколько, вообще это было возможно. В поездках я полностью принадлежала ей и смирилась с этим. Все было не так уж страшно, как мне виделось по началу — если путешествовали в купе — вагоне, я обязана была быть голой. Кунилингус и футфетиш — две основные страсти Ларисы, стали нормой. Если отправлялись в путь на автомобиле, ее желанием часто было — чуть съехав с дороги, заставить меня 1—2 километра пройти на поводке возле автомобиля, тогда как она ехала за рулем... Пару раз мы встречали кого-то по пути, и я сконфуженно опускала глаз, позволяя разглядывать себя... Стоит ли говорить что трусиков, теперь я не носила вовсе, зато к пробочке в попе, «просто так», давно привыкла... Ничего особо жесткого не было, за исключением пары случаев. Да простит меня читатель, об этом речь пойдет позже.

Автомобиль Ларисы рассекал свежий воздух Скандинавии, мчась по трассе А — 181, направление — Выборг. Навстречу очередному контракту, на встречу «неочередным» событиям...

— Как у тебя с мужем? Спросила Лариса, изящно стряхивая сигаретный пепел в слегка приоткрытое окно. Не знаю почему, но мне всегда нравилось как ветер подхватывает и уносит истлевший табак..

— Спасибо, в норме все, работает себе. Ответила я ей, смотря на проносящиеся встречные авто.

— Не о чем не догадывается? Вопросы не задает? Она улыбалась.

— Нет, даже напротив, какой — то совсем послушный стал. Я рассмеялась, добавив —

— Частенько прошу его о непристойностях... Лариса рассмеялась в ответ.

— Кристина, а ты не надумала ввести его в курс наших, хм... отношений? Лариса вопросительно посмотрела на меня. Надо сказать, мы уже обсуждали эту тему и признаться, меня это очень возбуждало, но... что — то мешало. Вместе с возбуждением появлялась злость на Ларису, она предлагала воспользоваться принадлежащим мне мужчиной! Это злило и возбуждало... Какое из этих чувств одержит верх, я пока не знала...

— Простите госпожа, но пока не стоит... За год моего подчинения Ларисе у нас наладилось «понимание» и беседы протекали в том или ином формате в зависимости от ситуации. Я могла называть Ларису как на «ты», так и на «вы». При ком то, неизменное — Лариса Константиновна. Наедине — Лариса, но чаще — Госпожа и на «вы». Иногда нас принимали за маму с дочкой, напомню — мне шел 22-ой год, тогда как Ларисе 44-ый.

— Как скажешь, милая...

Оставшуюся часть пути, мы говорили о ждущих делах, о мужчинах, о сексе... Предстояло заключить контракт по номиналу в исключительном порядке, а это значило что все не просто так. Возможно, мне придется постараться, все зависело от решения Ларисы. Вообще мое отношение к жизни, к делам, поменялось. Дела слились с личной жизнью, удовольствия переплетались с обязанностями. Страсть к развратному и любовь к мужу, дополняли друг друга. Эти два «взаимодополнения» преображались в сильнейшие водопады энергии, на фоне чувственных горных вершин... Подобные мысли иногда вызывали у меня улыбку, но не попишешь — я за это еще и не плохое бабло рубила! Что?! Разве это не чудо?! Муж становился лучше и лучше, тяготило одно — а вдруг он узнает? А узнав, вдруг ему это понравиться?! Что потом с этим делать?! Эти вопросы сводили меня с ума... Иногда мы обсуждали те или иные странности в людских жизнях, не приходя к единому мнению. Однажды лежа в супружеской постели, я решила поставить ему «Пятьдесят оттенков серого»... Смотрели, запивая вином. По окончанию фильма, я спросила о впечатлении от фильма и получила ответ, «актеры-дрянь, игра-говно и вообще, нехуй копировать заглавные Шекспировские буквы». Но тем не менее, после просмотра Игорь аттарабанил меня в попу... А значит — возымело действо голливудских плутократов...

Припарковав авто у входа гостиницы «Северная корона», вошли внутрь. Зарегистрировавшись на ресепшене у вахтера))), поднялись в номер. Нас встретила огромная кровать, плотные шторы в стиле классицизм, а номер в четкой эклектике, я была поражена. Дело в том, что в противоположность строгим канонам классицизма эклектика предлагала определенную свободу формирования окружающего пространства, вольный подбор различных предметов и деталей. Поэтому последователей стиля эклектики незамедлительно обвинили в дурном вкусе и отсутствии индивидуальности. Однако, несмотря на критику, эклектика в интерьере и дизайне полностью доказала свою состоятельность и право на существование. И в наше время стиль эклектика привлекает многих людей своими нестандартными решениями и очевидной красотой. Изысканность и смелость дизайна, поражали воображение...

— Да, за такие деньги, такая роскошь и тааакой вкус, недууурно. Протянула, глядя на меня Лариса. Я согласно кивнула.

— Раздевайся милая, я в душ. Кинула она, захлопывая дверь ванной.

Сняв сарафан, я осталась совершенно голой. От мыслей сосочки несколько затвердели, задорно смотря вверх. Собрав волосы в пучек на затылке, посмотрела на себя в огромное зеркало в бронзовой оправе. На меня смотрела красивая девочка, с ямочками на щеках, пухлыми губками и иссиня-голубыми, большими глазами. Сев в бордовое кресло с кожаными подлокотниками, закурила. Но сделав пару затяг, потушила о изящную пепельницу на инкрустированном костью, дубовом журнальном столике. Лариса вышла из ванной, на ходу вытирая волосы. Ее грудь колыхалась в такт шагам, загорелая и еще влажная кожа отдавала серебром преломляя лучи полуденного солнца. Пышные ягодицы плавно переходили в стройные бедра, а затем в изящные икры. Возраст безусловно отразился на Ларисе, но вот в плюс или минус... Стоило поспорить...

— Готова? Произнесла она.

— Да госпожа...

Лариса села во второе кресло напротив и закурила.

— На колени встань, девочка... Я встала на колени, ожидая следующего приказа.

Лариса развела ножки, обнажая гладко выбритую вульву, при этом смотря мне в глаза.

— Налей вина. Она кивнула на откупоренную бутылку вина и фужер на столике. Я подошла на коленях и налив вина, подала ей. Приняв бокал, Лариса кивнула на ноги.

— Целуй..

Я опустилась, целуя ее ступни, ухоженные пальчики, поднимаясь вверх и вновь опускаясь, проводя языком вдоль икр. Лариса довольно улыбалась. Долив себе вина, она закурила и встала.

— Ляг на спину и открой ротик, девочка... Я повиновалась. Лежа на спине, открыла рот, смотря на Ларису. Инстинктивно я прижала грудь ладонями, как бы закрывая, а вот ножки мне захотелось раздвинуть.

— Открой ротик шире, милая... Она улыбалась. Я выполнила.

Пальчики ее ног оказались в моей ротовой полости, невольно я трогала их языком. Мой взгляд пополз вверх по ноге госпожи, миновав рельефное бедро, уперся в нижнюю часть ягодиц, и красивую вульву... Левая сторона лица Ларисы была мне доступна и я увидела томление и какую-то злую теплоту... Кисть ее руки грациозно изогнулась, и вино полилось из бокала по ляжке вниз. Большая часть жидкости лилась мне в рот, часть растекалась по лицу...

— Ссука пей... Прошептала госпожа, максимально погрузив ступню в мой ротик... Я заметила небольшую струйку, брызнувшую у нее между ног, ее жидкость смешалась с вином, свежей порцией залив мне лицо...

Чувства и эмоции виноградной гроздью по моему телу, по моему сознанию....