Допрос с приСТРАСТием

Страница: 1 из 4

— Как ведет себе подозреваемая? — спросил я у приятеля, когда мы шли по коридору следственного изолятора.

— Тихая, книжки все читает. Знаешь, что меня удивило? Она попросилась в общую камеру.

Мозг отказывался представить эту картину — Кристина Калашникова, точнее Швец, и обыкновенные зечки вокруг. Вот уж поистине от тюрьмы да от сумы не зарекаются.

— Как думаешь, удовлетворить ее просьбу? — посоветовался мой хороший знакомый и одновременно заместитель руководителя данного учреждения Кравцов Александр Григорьевич.

— Не думаю, что это хорошая идея. Она ведь не обыкновенная подозреваемая, муж кучу людей пересажал, вдруг кто решит отомстить или поиздеваться над богачкой. Огласка может получиться — мама не горюй. А чья голова полетит первой?

Сашка кивнул, соглашаясь с моими словами.

— Правильно, твоя.

Впрочем, не только забота о дружке была причиной моих слов. Черт, она, конечно, гребаная лживая сучка, но я не хочу, чтобы с ней что-то случилось. Ведь я тогда любого сгрызу...

— Вон та камера, — показал Сашка в сторону серой, судя по всему, железной, двери. — Она уже там.

Сердце тревожно забилось, в животе все пошло завязываться узлами. Кристи, моя Кристи. Веревки из меня вьет, гадина. Тело начало ломать в предчувствии новой дозы наркотика.

— Когда нужно будет увести подозреваемую, звякнешь.

— Хорошо, Саш, спасибо тебе.

— Не за что, вот ключи от камеры и наручников, вдруг понадобятся, — подмигнул мне Кравцов и удалился.

Как же эта сука на меня действует, даже дверь трудно открыть — от волнения руки дрожат.

Кристи стояла у маленького деревянного столика. Черт возьми, какая она красивая! Ей бы в кино сниматься в роли роковых красоток, ради улыбочек которых мужики готовы хоть в огонь, хоть в воду, даже звездочку с неба достать.

— Ты, — произнесла она вмиг побледневшими губами.

Ничего, скоро я верну им краски, так зацелую, закусаю, что будут неделю гореть! Кажется, наше встреча Кристи тоже не оставила спокойной. И это приятно осознавать, даже если ее неравнодушие вылилось бледностью. Боишься меня, изменница? Правильно, бойся!

— Я, Кристи. А ты не рада меня видеть?

Она так странно глянула. Ах, как она глянула. Словно кол вонзила в грудину. А потом закусила губы, будто боясь сказать что-нибудь лишнее. Все внутри и снаружи встало дыбом от осознания ее присутствия. Я сейчас сдохну, если не прикоснусь к ней. Нет, Вова, нет, ты же не юнец четырнадцатилетний! Держи себя в руках, держи себя в теле, не рвись к ней каждой своей клеткой!

— Решил взять показания в более неформальной обстановке, тебе ведь не понравилась моя официальность в прошлый раз.

— Не понравилась, — тихонько согласилась она.

— Видишь, Кристи, я готов все сделать, чтобы тебе было комфортно.

— Володь, сними с меня наручники.

— Нет, девочка моя, пока нет.

Улыбнулся ей ласково, а скорее, плотоядно. Просто, прежде чем сожрать кису Кристи, хочу вдоволь наиграться.

Медленно подошел ближе. Она не отступила и посмотрела в глаза. Жарко, очень жарко. Кто с кем играет, гребаная сучка? Поднял руку, дотронулся до ее щеки. Кристина прикрыла глаза и потерлась о мою ладонь. Нежно, блаженно, будто бы эта ласка доставляет ей удовольствие. Играет гадина, притворяется! В груди открылась так и не зажившая рана. Ушла ведь стерва тогда не с пустыми руками, сердце забрала мое в качестве трофея. Резко схватил за волосы, больно потянул, вынудив ее запрокинуть голову и распахнуть прикрытые в неге глаза. Темные, красивые, ведьмячьи.

— Скажи мне, Кристи, зачем ты убила своего мужа?

— Я его не убивала.

— А кто тогда?

Смотрит твердо, без страха, с уверенностью в своей правоте.

— Ты следователь, Карпов, вот и ответь на этот вопрос.

— Позже, — пообещал я ей.

Расследование никуда не денется, а вот я больше не могу ждать. Чуть ослабил хватку своих пальцев. Потом стащил с ее волос резинку, и они темной волной упали на плечи. Так она еще красивее. На Кристине надета тоненькая шерстяная юбка и в тон стильный молочный джемперок. Даже в тюрьме она прежде всего красивая, стильная женщина. Одним молниеносным движением стащил юбку вниз.

— Ты что делаешь, Карпов?!

Ухмыльнулся.

— Раздеваю тебя, Кристи, ты же, помнится, хотела неформального общения.

А потом заорал, специально громко и грозно:

— Переступи через юбку!!

Кристина, как кошка, зло сощурила свои чернющие глазища. Но сделала по-моему. Хорошая девочка. Понимает, когда надо отступить, а когда свое упрямство показывать. Как жаль, что сейчас осень, а не лето — на ней еще колготки надеты, да сапожки с низким каблуком. Посадил Кристину на узкую жесткую кровать, которая была в углу этой клетушки. Сашка мальчик понятливый, камеру выделил с кроватью, чтобы было удобнее... брать показания. Сам опустился на корточки возле прекрасных девичьих ног. Королева и ее подданный. Наслаждайся моментом, детка, так не всегда будет. Взял стройную ножку в свои лапищи, потянул молнию ботинка вниз. Кристи не сопротивлялась, только смотрела своими невозможными ведьмячьими глазами. Ее стопа в моих лапищах кажется такой маленькой, грациозной, хрупкой. Мне хочется одновременно двух взаимоисключающих вещей: сжать эту маленькую ножку и давить, давить... давить, пока кость не хрустнет!... Нет, целовать, каждый пальчик, каждый участок кожи!... Нежность все же перевесила. Прильнул к стопе губами. Полувздох-полувсхлип вырвался из женского рта. Как это у нее получается? Однажды услышав этот возглас, больше пяти лет назад в зале дорогого ночного клуба, подумал, что теперь не будет мне покоя, пока не добьюсь повторения. Снова и снова.

— Володь, что ты делаешь?

— А ты еще не поняла, Кристи, играю с тобой в доброго и злого полицейского. Сейчас я добрый.

Расстегнул второй сапожок. На этот раз целовать не стал, отбросил его в сторону и молниеносно вверх, вцепился в резинку эластичных колготок, а потом стащил их вместе с трусиками. Она вскрикнула, попыталась меня оттолкнуть, ударив в грудь руками, все еще скованными наручниками.

— Не рыпайся, Киса, теперь я злой полицейский!

Затем, опровергая свои слова, прильнул своей головой к ее обнажённому животу, носом уткнувшись в тонкую полоску темных волос на лобке. Вдохнул запах.

— Кристи, девочка моя...

В голосе смертная тоска. Зачем я это вслух сказал? Тюфяк. Собственная слабость злит, вынуждая действовать жестче. Поднялся, подцепил пальцами тонкий джемперок, надетый на ее тело. Черт, наручники на запястьях не дали его снять. Зато открылась прекрасная картина женской груди, обтянутой белым кружевом бюстгальтера. Кристи, наверно, неудобно так с поднятыми руками, со свитером, натянутым на голову. Ничего, потерпит. Я пять лет ждал возможность прикоснуться к ее сиськам. специально для sexytales.org Соски так призывно торчат. Накрыл ее правую грудь ртом, почти половину втянул в себя и начал сосать, прямо через кружево, жадно, словно изголодавшийся ребенок. Какой же вкусный мой персональный наркотик! Кристи запищала, завозилась подо мной, еще сильнее разжигая во мне похоть. Пальцы пошли гулять по такому притягательному женскому телу, желая почувствовать теплоту и бархатистость кожи. Нагло полезли в ее промежность. Влажная! Нет, даже мокрющая! Захотелось кричать, торжествуя. Она все так же хочет меня, так же загорается, стоит только к ней прикоснуться! Моя похотливая киса, Кристи. Помнится, в прошлом, когда я приезжал к ней, усталый, голодный после службы, она, томно смотря своими чернющими глазами, игриво накручивая локон на пальчик, спрашивала:

— Володь, что сначала — на кухню или в койку?

Какая уж тут кухня! Я почти всегда выбирал второе, и, конечно, не для того, чтобы поспать, даже до смерти усталый, все равно на нее залазил, надеясь еще и еще раз услышать сводящий меня с ума полустон-полувздох.

Сука,...

 Читать дальше →

Последние рассказы автора

наверх