Грешные забавы супруга невинной княгини

Пол главного зала устилали цветы. Казалось, он превратился в благоухающий сад.

Свечи во всех гигантских люстрах зажжены, как и канделябры на огромном столе. Он, словно змея, оплетал весь зал, оставив свободное место лишь посредине, для танцев.

Молодожёнам полагалось место на возвышении, в кругу близких. Они сидели лицом ко всем гостям, в торце зала.

Елизавета нервничала, сидела, потупив взор. Ее муж казался ей таким красивым, но он был не так приветлив с ней, как в день знакомства. Зато его брат, с которым Золтан ее познакомил уже за столом, бросал на девушку странные взгляды, смущая ее еще больше. Она мало ела, практически ничего не пила, хотя в её честь с завидным постоянством провозглашали тосты.

— Вам не нравится еда? — заметив её поведение, поинтересовался князь. — Попробуйте гусиного паштета — он необычайно нежен. И пригубите, наконец, свой бокал: мы выказываем неуважение гостям.

Елизавета покорно взялась за вилку и нож, стараясь найти успокоение в еде. Она и в правду была хороша: и паштет, и спаржа, и перепела.

За громкими речами и преподнесением подарков последовали будничные разговоры. Лиза смогла расслабиться: она перестала быть центром внимания всех этих важных особ. Всё ещё привычно улыбаясь (годы тренировок научили легко держать светскую приветливую улыбку), девушка решилась попробовать заманчивые фрукты, на которые смотрела всё это время. Подозвала слугу и попросила положить ей на тарелку.

Плечи мёрзли даже под вуалью, а иного способа согреться не было. На помощь пришёл супруг, провозгласивший начало танцев.

Супруги первыми встали из-за стола и прошли на приготовленную площадку. Золтан с удовольствием обнял и прижал к себе жену, шёпотом поинтересовавшись: «Ну как, теперь вам теплее?». Она кивнула. Её впервые так тесно обнимал мужчина, был так близко, что Елизавета чувствовала его запах. На балу у Одинцовых он не был так близко, не прижимал ее так откровенно.

С первыми тактами музыки князь вернулся в рамки приличий.

Танцы немного отвлекли Елизавету, согрели её. Она повеселела, кровь прилила к лицу, делая еще красивее. Девушка танцевала бы и дальше, если бы не стеснявшая дыхание шнуровка и неудобный, слишком длинный, подол платья.

Вернувшись к столу, Лиза уняла сердцебиение, с аппетитом поела, а потом приняла участие в игре в шарады, предшествовавшей подаче десерта. Было весело, она от души посмеялась, забыв и о тесном корсете, и о титулах гостей, и о собственном воспитании. Впрочем, дух веселья проник не только в неё, на время стерев границы этикета.

Елизавета на правах хозяйки разрезала праздничный торт и разнесла куски всем гостям. Каждый в ответ что-либо желал ей и её супругу.

Стемнело, ночь вступила в свои права.

Бросив взгляд в высокое окно, князь вытер губы салфеткой и встал, потянув за собой супругу.

— Прошу извинить нас, дамы и господа, но мы с княгиней Елизаветой должны вас покинуть. Пейте, ешьте, развлекайтесь — всё к вашим услугам.

Елизавета покраснела, вновь очутившись под прицелом пристальных взглядов. Мужчины ухмылялись и понимающе кивали. Знакомые князя и вовсе откровенно желали молодожёнам приятного времяпрепровождения.

— Да, несомненно, супружеский долг — самый приятный из всех, — улыбнулся Золтан. — Доброй ночи, дамы и господа!

*****

Берток Ковач, брат князя, тоже поднялся со своего места, принял из рук слуги подсвечник и пошёл впереди молодых, освещая им дорогу.

Служанки с приглушённым смехом выпорхнули из спальни, заверив, что всё готово.

Новобрачная замерла на пороге, с ужасом глядя на расстеленную кровать.

— Вина и тёплой воды, — бросил приказ кому-то из слуг Золтан и обернулся к брату: — Сходи, принеси масла. Надеюсь, осталось?

— Разумеется, — улыбнулся Берток и подмигнул Лизе: — Не бойтесь, княгиня, всё будет хорошо, не умрёте.

Он ушёл, а князь легонько подтолкнул жену. Та покорно вошла и в нерешительности остановилась.

— Посиди, сейчас принесут вина и воду.

— А моя горничная? Мне надо переодеться.

— Я сам тебя раздену и сделаю всё остальное. Думаю, нужно ещё разжечь камин. Берток сделает.

Елизавета полагала, что ей просто придётся лечь и потерпеть несколько минут, но, видимо, у супруга были на неё другие планы, и заготовленная шелковая ночная рубашка не потребуется. Следовало бы догадаться по тому белью, в которое её обрядили. Жаль, мать ничего не рассказала о своей первой ночи...

Страшно, потому что будет больно. И стыдно, потому что муж увидит её раздетой. Но, с другой стороны, если муж её хочет — это хорошо. Может, он даже любит её. От мысли об этом лицо Елизаветы прояснилось. Если любит, то сделает всё осторожно, а брак будет счастливым.

Искоса рассмотрев расположившегося в кресле Золтана, Лиза мысленно ещё раз признала его красивым и убедила себя, что любит его и проживёт с ним остаток жизни так, как говорил сегодня священник.

Слуга поставил на столик открытую бутылку вина и три бокала. Вслед за ним горничная принесла воду и тазы для умывания, скромно поставив их возле двери.

— Ну, идите ко мне, милая жёнушка, выпьем за наш союз.

Князь обернулся к Лизе и поманил к себе. Она робко улыбнулась ему и покорно подошла, встав напротив. Золтан приподнялся, подался вперёд и усадил её себе на колени. Его дыхание щекотало ухо.

Поглаживая супругу по пышному кринолину юбок, виконт наполнил бокалы и протянул один жене. Другой взял себе, а третий оставил на столике. sexytales Девушка не понимала, кому он предназначен, решила, что духам.

Муж заставил выпить фужер до дна и налил Елизавете новый. Губы коснулись шеи, язык лизнул подбородок.

— Где носит Бертока? — недовольно пробормотал Золтан. — Его только за смертью посылать!

Наконец вернулся Берток и к удивлению Лизы запер дверь на ключ, который небрежно кинул брату. Тот поймал и сунул его в карман камзола.

— Ну, теперь все в сборе, — довольно улыбнулся он. — Мы с жёнушкой уже выпили по одному, догоняй. А баночку постав на столик пока, потом разберёмся.

Лиза полагала, что, выпив с ними бокальчик-другой, деверь уйдёт, но он не ушёл, вольготно устроившись на шкуре у камина. Лениво поворошил угли, подул, разжёг искорку и подбросил дров.

— А разве ваш брат... ? — неуверенно начала Елизавета. Совсем не так она представляла начало брачной ночи, будто посиделки. Или муж не может? Бывает ведь и такое.

— Он останется с нами до утра. Мы с детства привыкли делить всё пополам. Но я у тебя буду первым.

Удержав порывавшуюся вскочить жену, князь впился в её рот поцелуем.

Берток встал, погладил испуганную Елизавету по волосам и наполнил ей ещё один бокал:

— С вином девочкам легче.

— Это противоестественно! — выкрикнула Лиза, вырвавшись из цепких объятий мужа и расплескав вино на пол. — Об этом сейчас же все узнают.

— Стены толстые, никто ничего не услышит, а ключ у меня. Берток, начнём, пожалуй?

Деверь ухватил невестку за руки и прижал к себе. Он держал её, стойко снося все удары каблучками и истошные крики о помощи, а Золтан занимался шнуровкой платья.

— Не глупи, жёнушка, мы только испортим твой наряд. Разденься сама, сними украшения и возвращайся. Чем меньше ты будешь сопротивляться, тем приятнее тебе будет.

Берток отпустил Елизавету и отошёл к камину. А та осталась стоять, придерживая на груди свадебное платье.

— Раздевайся. Я приказываю тебе. Ты моя жена и обязана подчиняться.

Сгорая от стыда, чувствуя себя последней портовой девкой, Елизавета повернулась спиной к попивавшим вино мужчинам и начала раздеваться. Вылезла из платья, сняла перчатки, туфельки. Бочком проскользнула к кровати и под прикрытием балдахина сняла нижние юбки, отстегнула металлический каркас. Без помощи горничной пришлось тяжело, но она справилась.

Потом ...  Читать дальше →