Коралловые бусы

Пока мужчины обеспечивали надёжное крепление жертвы к алтарю, женщина заботилась о том, чтобы голая попа Лены была максимально выпячена, раздвинута и вздернута кверху. Две её белоснежные ягодицы почти светились своей белизной, поскольку были лишены ультрафиолетовых ванн, благодаря которым за дни нашего пребывания здесь все неприкрытые части её тела приобрели выраженный шоколадный оттенок.

Я негодовал и вырывался изо всех сил, но ничего не мог поделать, поскольку был крепко связан. Видимо, чтобы как-то меня успокоить, склонившийся над моим лицом вождь проникновенным басом произносил какую-то вдохновенную речь. Я не понимал ни слова из их примитивного диалекта, кроме уже запомнившихся мне слов «Пинга» и «Понго».

Постепенно до меня стало доходить, что первое из них каким-то образом относится к Лене, а второе — ко мне. Я покосился на свою жену, видимо, отчасти уже смирившуюся со своей участью. Она молча стояла в коленно-локтевой стойке, покорно демонстрируя собравшейся публике свою оголённый кругленький зад и буквально накануне гладко выбритую для меня щелку. На фоне загорелого тела её лишённая трусиков красивая попка, казалось, излучала яркое бело-лунное свечение. А меня жутко бесило, что все теперь на неё пялятся.

Спустя пару минут гомон толпы вновь ознаменовал появление плота. Всё те же двое здоровяков, работая вёслами, снова причалили к тому же месту. К моему удивлению, они доставили сюда ещё один такой же алтарь. Вчетвером мужчины подняли и поставили его рядом с первым, на котором стояла раком моя совершенно голая жена. Строго говоря, они установили второй алтарь аккурат напротив меня.

Не знаю, чего я опасался в тот момент больше. С одной стороны, меня не покидала тревога, что сейчас откуда ни возьмись нарисуется местный шаман в пугающей маске, с огромным жертвенным тесаком в руках, которым он нас тут прилюдно зарежет. С другой, мне чертовски не хотелось оказаться раскоряченным на этом постаменте, подобно Лене, выставив свой голый зад на всеобщее обозрение.

Но ни то, ни другое не случилось. Вместо этого дюжие молодцы, завершив монтаж второго алтаря, подошли ко мне и подняли на ноги. Путы с рук и ног не сняли. Зато вождь больше не впивался пальцами мне в плечи. Он вновь обратился к собравшимся. Его непродолжительная реплика состояла из нескольких, имеющих ярко-восклицательную интонацию, фраз и, разумеется, закончилось громогласным «Пинга-Понго!!!».

Туземцы воодушевились, заголосили в ответ и стали суетиться. Было ясно, что сейчас начнётся кульминация всего этого действа. Даже Лена окончательно перестала кричать и ругаться. Выкрутив шею, она смотрела на меня. Морщинистая старуха стояла рядом с ней и криво улыбалась.

Народ вокруг о чём-то спорил. Четвёрка местных «секьюрити» властно, но как-уважительно удерживала меня за локти. Вождь подошёл ко мне спереди и заговорил на ломаном английском. Трудно передать его акцент и грубые ошибки в построении фраз, которые ставили под вопрос понимание самой их сути.

Из сказанного я понял следующее. Поскольку их племя живёт замкнуто уже много веков, почти все его жители — теперь родственники, причём не слишком дальние. Как следствие — кровосмешение, которое почти исключает появление на свет здорового потомства. Пока я его слушал, обратил внимание, что среди собравшихся в самом деле нет ни детей, ни подростков.

Впрочем, с учётом того, что они задумали, это было только к лучшему. Как объяснил вождь, духи повелевают им теперь раз в год в течение нескольких дней заманивать к себе чужеземцев и оплодотворять их семенем своих половозрелых женщин и девушек. Это частично объяснило, зачем приволокли сюда и раздели меня, но никак не проливало свет на то, почему мою жену, тоже лишив одежды, поставили раком.

Но мудрый старейшина вскоре и это обосновал. По его словам, их племя живёт в согласии с законами матушки-природы и духами, которым поклоняется. А те, в свою очередь, очень радеют за баланс и гармонию абсолютно во всех сферах бытия. И если откуда-то что-то куда-то перешло, но непременно нечто подобное должно перекочевать и в обратном направлении.

Таким образом, согласно утверждённому организаторами сего действа сценарию, пока я буду оплодотворять их женщин, в это самое время их мужчины будут прилюдно сношать мою благоверную. Если у девушки есть муж, это будет он. Если мужа ещё нет, это может быть её брат, отец или иной родственник, так или иначе несущий за неё ответственность.

Но все мои заверения, что это совершенно необязательно, и что я согласен просто так, на абсолютно безвозмездной основе оплодотворить столько туземок, на сколько у меня хватит сил, на вождя никак не действовали. Он мотал головой и делал вид, что вообще не понимает меня. А потом и вовсе перестал обращать внимание на мои вопли, переключившись на перекличку с соплеменниками.

После короткого обмена репликами с вождём народ затих. А один из раздетых догола аборигенов, что стояли вдоль стен, столкнул в заполненный водой ров стоявшую рядом нагую женщину и сам прыгнул следом. В несколько мощных гребков они оба добрались вплавь до каменной площадки, где стояли два алтаря.

Старуха со сморщенными сиськами подошла к мужчине и, взяв его за локоть, повела к пьедесталу, на котором стола Лена. Вождь тем временем обхватил сзади женщину за плечи и подвёл к приготовленному для неё месту напротив меня. Четвёрка здоровяков по-прежнему удерживала меня за локти, не давая шанса вырваться и учинить дебош.

Ничуть не смущаясь, женщина самостоятельно залезла на высокое ложе и встала на четвереньки. На вид ей было около тридцати, хотя о возрасте этих людей мне судить сложно. Её небольшие и ещё не оттянутые груди говорили о том, что детей ими она ещё ни разу не кормила. Да и всё её смуглое, не обсохшее от морской воды тело, честно говоря, при ближайшем рассмотрении показалось мне довольно привлекательным.

Кто-то скажет, это, мол, экзотика, и это всё на любителя... Но мне всё больше нравился плавный изгиб её стана, широкие загорелые плечи, похотливо выставленные в мою сторону шарообразные ягодицы, переходящие в упругие мускулистые бёдра и даже её широко раскинутые розовые пятки. Она оглянулась на меня и, завидев, что я с интересом рассматриваю её тело, опустила голову ниже, а зад наоборот вздёрнула кверху, чтобы я смог во всей красе рассмотреть её полураскрытую щель.

Две большие мясистые складки расступились, и меж них выглянула наружу пара похожих на куриные гребешки ярко-розовых внутренних губ. Они тоже плавно разошлись в стороны, приоткрыв моему взору манящую темноту, ведущую вглубь её явно весьма темпераментных чресел. Мой член незамедлительно отреагировал на это зрелище, начав тяжелеть и пульсировать. Супруг этой смуглянки сейчас с таким же неподдельным любопытством изучал выставленные напоказ прелести Лены.

Так продолжалось примерно с минуту. Потом вождь громко скомандовал: «Пинга-Понго!!!». Дюжие молодцы, что вчетвером держали мои локти, так и не ослабили путы на моих ногах и запястьях. Сначала они подвели меня мелкими шажками к алтарю, на котором стояла наизготове моя первая наложница. А потом помогли залезть на него, встать на колени и пристроиться к женщине сзади, положив связанные руки ей за попу.

Мне было не по себе от того, что я делаю такое в присутствии своей законной жены. А ещё больше не по себе было потому, что этот жилистый абориген сейчас точно так же пристроился к её голой попе и положил свои смуглые руки на её белоснежные половинки.

Четвёрка бугаев стояла поблизости и больше не прикасалась ко мне. В их обязанности, видимо, входило лишь пресекать любые мои возможные попытки смыться или устроить мордобой. Вождь приблизился ко мне справа и, не раскрывая рта, жестами и мимикой намекнул, что пора бы начинать. Мой член к тому времени уже давно обрёл силу и пружинил в воздухе в строго горизонтальном ...  Читать дальше →