Эра бесстыдства. Часть 10

усталость. Некоторые клевали носом или свернувшись клубочком дремали на «тёплом» полу. Но Ваха никого не отпускал. Он хотел, чтобы Эльза увидела, что в этом участвуют все. Он поближе к себе уложил Прасковью, Ларису, Луку с поварихами. Гости развалились в другом углу алькова, вокруг Люды.

И тут началось! Где-то наверху грохнула дверь и по коридору зашлёпали босые ноги.

— Идёт! — запыхаясь сказала Нюра, приличия ради обвязав бёдра полотенцем и затаилась в дальнем углу алькова.

— Начали!!! — захлопал в ладоши Вахтанг и оргия нагло, на показ продолжилась.

Визг, писк, смех заполнили бассейн. Отдохнувшие мужчины ринулись на разомлевших женщин, тараня их вагины вздыбленными фаллосами.

Эльза, женщина бальзаковского возраста, в медицинском накрахмаленном халате и шапочке, замерла на ступеньках едва её взору открылся вид за стеклянной стеной. Её бледное худощавое лицо с плотно сжатыми волевыми губами и хмуро сдвинутыми бровями, начало покрываться красными пятнами. Узкие брови поползли вверх, округляя серые глаза без следа макияжа, а нижняя челюсть вниз, открывая ряд ровных белых зубов. Пальцы руки разжались, и пластиковая медицинская сумка наверняка загремела бы по ступенькам, но повисла на плечевом ремне, стаскивая халат и оголяя плечо с белой бретелькой бюстгальтера. Она прижала руки к груди, кусая кулаки. Полусогнутые сжатые колени свидетельствовали о том, что женщина близка к обмороку.

— Эля! Дорогая! Ты уже пришла? — вышла ей навстречу обнажённая Проша с чалмой из полотенца и подхватила за локоть.

Взгляд Эльзы остановился на лобке старушки и стал скользить вверх, ощупывая её нагое тело.

— Что здесь происходит? — начала приходить Эльза в себя, борясь с дрожью в голосе.

— Отдыхаем, Элечка, отдыхаем. — улыбнулась Проша.

— С мужчинами?! — чуть ли не взвизгнула врач.

— А как же без них, милая. Вона как девки довольны! — кивнула она на ряд девичьих попок по которым стучали бёдрами мужчины.

— Это же...

— Да, девочка моя, это групповой секс. Очень возбуждает! — положила Проша одну руку себе на лобок, а другой стала мять соски своих грудей.

— Проша! Ты с ума сошла? Как можно? — кричала врачиха, пыталась оторвать руку женщины от сосков.

— Нет, Эля, это ты чокнутая! Тебе уже за сраку лет, а ты мужиков боишься, как огня. Это ненормально! Это не жизнь! А мы здесь все живём и любим, любим секс, любим тела, любим ласку! Я, старуха, кувыркалась сегодня с десятком мужиков. Меня накачали спермой под завязку со всех сторон. А сколько раз я кончила — со счёта сбилась! И не криви морду, брезгливая ты моя! Этого умом не понять, это нужно почувствовать! Впрочем, что я тебя учу? Это твоя жизнь. А! Тебя зачем позвали-то? Клиенту нашему, вернее, уже совладельцу, похерело. Посмотреть бы надо. Пошли.

Эльза молча пошла за Прошей, с интересом оглядываясь на девчонок, увлечённо сосущих члены, прыгающих верхом на мужиках, охающих под ними с широко раскинутыми ляжками.

— Заходи! — пропустила Проша врача в комнату отдыха.

— Вахтанг?! Лариса?! Лучок!? — удивлялась она, глядя как Лариса обсасывает Вахтангу член, а её сзади пялит, вошедший во вкус Лука.

— О! Эльзочка! Как хорошо, что ты согласилась прийти! Проходи, дорогая, проходи!

— Вахтанг! Что это ты здесь устроил? Что это за вакханалия? Что за бедлам?! Публичный дом, да и только! Вы что? Все с ума по сходили?

— Эльза! Заткни фонтан! — оторвалась от члена Лариса. — Ты что? из полиции нравов? Или на заседании партбюро?

— Да, Эльза. Должен сообщить тебе, что вызвали тебя не только чтобы ты оказала посильную помощь нашему другу, но и... — замялся Вахтанг, — Со следующей недели мы несколько меняем, так сказать, профиль нашего клуба.

— Теперь это будет публичный дом? — с сарказмом спросила Эльза, с нескрываемым любопытством поглядывая по сторонам на сношающиеся группы.

— Нет. Никакой торговли женскими телами! Это же противозаконно! Это будет клуб по интересам, где люди смогут найти себе партнёра, в том числе и для удовлетворения своих сексуальных потребностей.

— Предположим, ну а это всё зачем? — обвела Эльза рукой зал, изобилующий голыми телами.

— Всё очень просто. — подошёл к Эльзе Артём с набухшим и явно натёртым членом. — Пришла сюда женщина с мужчиной, — взял он её руку и сунул в неё член, — Осмотрите пока, доктор. Ну так вот, пришла сюда женщина с мужчиной, но вот такая же скованная как вы мадам, и видит, что вокруг совершенно свободно ходят полуголые девушки, к которым вдруг потянулся ваш партнёр. Реакция однозначная — ревность и обида, но решения два. Первое — я должна быть столь же привлекательна для него, и вы начинаете раздеваться. Второй вариант — я найду себе другого, а ты кусай потом локти, и вы раздеваетесь на зло ему. С ним или с другим вы оказываетесь в постели и получаете то, зачем сюда пришли. Если не любовь, то хотя бы секс.

— Есть третий вариант. — сказала Эльза, с профессиональным интересом рассматривая член, который в её руках набухал на глазах. — Я встаю и ухожу.

— Уходите, но не солоно хлебавши. Но ведь шли вы сюда совершенно с другими намерениями?

— Я этого не понимаю.

— Вы любите запивать текилу сангритой или закусывать лаймом? — спросил Артём.

— Я не пила текилу. А это тут причём?

— А это к тому, что прежде чем судить о чём-то сначала это нужно если не познать, то хотя бы попробовать. Ваха, текила у нас есть?

— Обижаешь, генацвале! — Вахтанг щёлкнул пальцами и через несколько секунд, обнажённая девица склонилась перед ним с подносом. — Вот тебе и текила, и лайм, а что такое сангрита я и сам не знаю.

— Ладно, сойдёт и лайм. За вас доктор. — подал он Эльзе рюмку.

— Я не пью. — набычилась женщина.

— Я не психолог, Эльза, и не ясновидящий, но я догадываюсь в чём ваша проблема.

— Что вы, мальчишка, можете обо мне знать?! — отодвинула в сторону его торчащий член.

— Это случилось на первом курсе мединститута. Вечеринка, танцы, вино, комната в общаге, интим, поцелуи, вино... Всё так хорошо и тут они озверели, раздели, срывая одежду, разорвав лифчик и трусики, избили, чтобы не орала и насиловали, насиловали, поили силком и снова насиловали...

— Хва-атит!!! — завизжала Эльза и зарыдала.

Она хотела уйти, но из-за слёз, застилающих глаза она не знала куда бежать и наткнувшись на Артёма упала ему на грудь и забилась в истерике.

— Они воткнули мне кляп... — сквозь рыдания рассказывала она, переживая всё ещё бушующие в ней боль, обиду, злость. — Они гасили сигареты об мой пупок сделав из него пепельницу... Они засунули в меня банку из-под пива... Она сунули мне в зад живого ерша и голой выпихнули на улицу со связанными руками и кляпом во рту. Осень. Холодно. Я вышла на дорогу. Меня чуть не сбила машина. Водитель подобрал меня, как я радовалась, что спаслась, но он, сволочь, вынул из меня пивную банку и снова выебал, залив окровавленную вагину спермой. И вытолкнул в лужу. Меня подобрал наряд милиции и снова меня выебли в машине, втроём. Очнулась я в больнице в приёмном покое. Ночь. Санитар, развязал мне руки, но потом передумал, перевернул и выебал раком. Снова я очнулась в психушке в смирительной рубашке. Меня снова ебал санитар. Родители нашли меня через месяц. Мне пришлось делать аборт. Детей у меня больше не будет. И вы тут говорите мне о любви, о сексе?!?! Кто будет любить меня, такую? А!?

Она зарыдала с новой силой, а Артём, прижав её к себе гладил гладко уложенные волосы.

В зале повисла гробовая тишина.

— А я-то думала, что это у меня трагедия. — вышла из угла Нюра. — Меня отец насиловал, а это оказывается пустяки. Бедная ты, бедная. — Пойдём-ка попаримся, милая. Ты бы выпила рюмашку для успокоения.

— Фу! Какая гадость!

— Текила. На запей. — протянула ей стакан Лариса.

— Что это?

— Водка.

— Сволочь ты всё-таки, Лара.

— Не ругайся, так тебе легче станет.

Пока они пререкались ...  Читать дальше →