Обратная тяга

моей куколки. Она вся покрылась мыльными разводами. Шампунь вспенился и богатыми волнами стекал по Олиной спине, груди и животу к бёдрам, ногам и попке. Мой торчащий с красной головкой на конце хер тоже покрылся пеной, равно как и живот и весь пах. Средним пальчиком я нашёл Олин анус и принялся долбить его. Мы и раньше увлекались играми с пальцем. Но дальше пальца дело не заходило. В этот раз всё было иначе. Шампунь, горячая вода и вагинальный секс сделали проникновение лёгким и чистым. Оля и сама задвигалась навстречу, когда я активно забил пальцем как поршнем. Приостановившись, я аккуратно ввёл второй, указательный палец. Сложив их вместе, я принялся не спеша проникать в упругий и постоянно выталкивающий наружу сфинктер. Она была готова.

— Я хочу кончить тебе в попку, — прошептал я хриплым голосом в Олино ушко.

Она выгибалась в пояснице, закусывала губку и закатывала глазки. Схватив меня за член, гоняла его намыленный в руке. Я же параллельно трахал её пальцами в анус.

— Только аккуратно, — прошептала она.

— Я неглубоко, — отозвался я.

Найдя головкой узелок сфинктера, я замер. Мой член стволом упёрся в Олин детский зад. Ощущение на конце было такое, словно я прорываюсь сквозь парусину. Крошечная дырочка в материи рвалась под моим усилием, расширялась, увлекая меня внутрь. От этого резь в головке усилилась. Это была сладкая боль первого анального проникновения. Застряв внутри сантиметров на пять, я держал Олину попку, чтобы не выскользнуть. Глубже входить я не рисковал. Мы успокаивались, привыкая к новому для нас ощущению. Она была тугая, как резиновый кулак. Я принялся гладить её сисечки, вернее то, что ими называлось. Мыльная пена скользила под пальцами. Покрывая Олино плечо поцелуями, я не спеша насаживал её на член. Она, видимо, ощутив, что ничего страшного в этом нет, принялась мне подмахивать. Я по-прежнему сидел не глубоко в ней, но этого было достаточно, чтобы доставить мне сказочное удовольствие. Увлёкшись, я забыл о презервативе, она тоже. Сладкая боль на конце члена усиливалась, пока меня наконец не прорвало. Я кончал в Олину задницу как конь, раскачивая яйцами. Член замирал и взрывался, прокачивая семя внутрь. Я никогда не забуду этого ощущения реального осеменения, пускай и анального. Моя девочка, закусив губку, обсасывала мой член попкой, выдаивала меня, пока я не выскользнул.

— Оленька, — шептал я, улыбаясь. — Зачем ты меня бросаешь?

— Сама не знаю, — усмехнулась она.

Мы ополоснулись и ещё долго стояли под горячими струями воды, обнимаясь и целуя друг друга. Уходила моя девочка чистая, с высушенными феном волосами, с подбритыми половыми губками. Я помог ей навести марафет в интимной зоне, мы договорились оставить для Алекса красивую ровную делянку на лобке. Олина попка, заполненная моим недельным воздержанием (у Оли только что закончились месячные, и я копил заряд для встречи), забавно сжималась, когда я прикладывал подушечку среднего пальца к узелку ануса.

— Чувствуешь меня? — спросил я уже почти бывшую поглаживая узелок.

— Да-а-а, — простонала она.

Её губки сразу под пальцем опять намокли.

— Я буду скучать.

— Извини, что так получилось.

— Ни за что.

Она нервно рассмеялась.

— Нет тебе прощения, — я изобразил шуточный гнев, хлопнул Олю по ягодицам. — Как ты могла? — я принялся растирать Олин клитор.

Она плавилась под напором массирующих пальцев. Звонким шлепком я вернул её к реальности.

— Ты гадкая, дрянная девчонка. За это я тебя и люблю.

Оля захихикала. Оглядываясь, она бросала на меня виноватые взгляды, искала в моих глазах хоть долю осуждения. Я действительно изобразил суровое негодование. Поджав губы и сложив руки на груди, смотрел ей вслед.

— Пока, — сказала она.

— Не скучай там, — ухмыльнулся я и помахал рукой.

11

Меланхолия охватила меня. Оставшись один, я принялся прокручивать в памяти всю историю наших потрахушек с Олей.

«И что это было? — кручинился я. — К чему ломать комедию?»

Наша страсть постепенно угасала в последнее время, неудивительно, что Алекс так легко соблазнил её на новые приключения. С другой стороны, где же верность? Где та любовь, в которой Оля признавалась мне в начале нашего пути? Неужели любовь в её голове выветрилась из-за большого члена?

«А была ли любовь?» — этот вопрос заставил меня конкретно призадуматься.

Ведь фактически моя первоначальная позиция не влюбляться в Олю и стала причиной нашего разрыва.

Возможно, если бы я стремился удержать её, боялся её потерять, она бы не ушла от меня.

«Опять зеркало, — пришёл я к неутешительному выводу. — Как я её не смог полюбить, так и она меня разлюбила».

Я задумался о том, что такое любовь, как определить, любишь человека или нет. Единственное определение любви выделилось для того случая с Катей. Когда я страдал и ждал её решения.

«То есть, получается, — рассуждал я, — любовь — это страдания? Безответное чувство? Нет, такого не может быть!»

Оставалось проверить, что я чувствую к Кате. Она усиленно продолжала вываживать меня. Почувствовав свободу, я решил пригласить её на чай.

«Будет смешно, если она откажется», — грустно улыбался я, набирая номер.

Катя пришла в восторг. Свершилось! Я первый вызвался назначить встречу, пригласить её на свидание.

###

Мы встретились в парке. Стояла прекрасная летняя пора. Прошёл почти год с того момента, как я встретил двух красоток. Одна из них отдалась в Новогоднюю ночь и до недавнего времени мутила со мной роман. Другая который месяц крутила яйца. Плашки домино легли в мою пользу. Катя сохла, как черешня на обрыве. Она пришла нарядная и опасливо жизнерадостная. В её мимике я ловил торжество случая и страх быть отвергнутой. Как мало нужно влюблённому человеку для счастья. Достаточно оставить его наедине с его любовью, дать ему накрутиться, а потом время само сделает всё, что нужно.

«Кушать подано», — кричала Катя всем своим видом.

Она была в чёрной летней юбке до колен, белой маечке, сандаликах. Я легко улавливал покачивания бёдер под свободной лежавшей на ягодицах тканью в мелкую складочку. Катины большие сиськи вновь восхитили и разбудили меня. Аппетит приходит во время еды. Нужно хорошенько оттрахать худышку Олю, чтобы засмотреться на добротную жирную курицу Катю. Она не была жирной априори. Но в противовес Оле её легко можно было бы поставить в пример хорошего питания. Катины формы с самого начала нравились мне больше. Следуя за ней по парку, я облизывался как Серый Волк на Красную Шапочку.

— Здесь есть одно место, — сказал я. — Мы с друзьями туда часто ходим. Не знаю, понравится тебе или нет.

Катя, которая ещё в прошлом году крутила нос даже от самых ярких предложений посетить театр, с радостью согласилась отправиться со мной на школьную площадку в соседнем микрорайоне. Там установили столы для настольного тенниса, и мне почему-то ужасно хотелось научить Климову играть с мячиками. То есть шариками. Я притащил с собой в пакете две ракетки и теннисные шарики. В прошлом году такое безумное свидание мне бы даже в голову не пришло. Это же Катя! Как можно! Она же хочет реальных развлечений, а не этот теннис. В этом году я даже не думал о том, чего она хочет. Просто мне ужасно хотелось поиграть в настольный теннис, но было не с кем.

Мы пришли на площадку, там уже разгорались настольные баталии. К счастью несколько столов стояли свободными. Я принялся учить Катю держать ракетку, отбивать шарик, и очень скоро она так втянулась в игру, что её весёлые возгласы то и дело оглашали площадку. Ребята, игравшие за соседними столами с завистью посматривали в нашу сторону. Я решил разбавить ситуацию и, заговорив всем зубы, заставил всех играть по круговой системе, специально разработанной мною, чтобы игры с Катей хватило всем и каждому.

Это было захватывающее и весёлое мероприятие. Мы играли допоздна, пока не стало так темно, что хоть глаз выколи....  Читать дальше →