Обратная тяга

кривился, его будто выгнуло от мощи, томимой внутри, вены расползлись по стволу. Древко представляло собой ровную будто отполированную блестящую поверхность, гладкую, как слоновая кость, испещрённую фиолетовыми прожилками. Главная вена, тянущаяся сверху от лобка, была толщиной с мизинец. Её я разглядел внимательно, когда мой друг вогнал свой хер наполовину в горячее лоно, подготовленное мною.

Но перед тем, как совершить столь чудовищный акт погружения, Алекс всё же вежливо с хрипцой шепнул:

— Дай я.

Разве я мог ему отказать? Своему лучшему другу. Когда он начал покрывать мою куколку, у меня от изумления челюсть отвалилась. Этот монстр брал малышку как пёрышко и пихал в неё болт, вгонял в её хрупкую девичью попку железобетонную сваю. Что я мог добавить со своей стороны? Только зайти спереди и найти обезумевший от хмельной вакханалии и нечеловеческого траха ротик Оленьки.

Она сошлась между двумя членами как дырявая соска. Такого дикого механического секса с двумя бизонами в её жизни ещё не было. Я собрал растёкшиеся по плечам волосы малышки и предложил Алексу подержаться за этот богатый хвост. Мы принялись долбить нашу Оленьку, придерживая её за подвижные части.

Не уверен, в какой момент Оля оторвалась от нас и нежным мычанием возвестила о неизбежном кайфе, накрывшем её оргазмическим потрясением. Алекс ушёл вторым. Он закрывал глаза и цеплялся клешнями за бедный зад Оли. Её влагалище, подвергшееся столь жестокой порке, представляло собой жалкое затраханное зрелище. Когда я наконец добрался до него, по ощущениям оно было не менее страждущим и безнадёжным, чем её затёкшийся слюной ротик.

Оля хлюпала спермой Алекса как последняя шлюха, я же разгонялся, чтобы кончить. Взбитая пенка потекла редкими капельками по моим яйцам, густой запах спермы бил в нос, но я ничего не понимал и не принимал за действительность. Мне было бесконечно приятно уложить новый слой спермы в Олину матку. Я сливался с горячим семенем друга, выстреливал по его следам, растекался за ним по узким трубам влагалища. Весь мой член, и так покрытый семенем Алекса, залился в добавок Олиными выделениями и моим личным вкладом в успех предприятия.

Куколка повалилась на подлокотник и зарылась в него лицом. Мы с Алексом в четыре руки с благодарностью гладили её худенькое затраханное тело, заполненное нашим семенем. Наши увядающие члены искали новых сказочных прикосновений к Олиному ротику, волосам, попке.

16

Сложно представить, в каком расположении духа находилась Ольга, когда мы покинули квартиру Алекса. Она молчала и отводила глаза.

— Мне понравилось, — сказал я, добродушно улыбаясь. — Пускай теперь сидит там один и дрочит на свою порнушку. Оля хмыкнула, подняла на меня с сомнением глазки. «Он что, шутит?» — наверное, подумала она.

— Это правда было здорово, — я приподнял её подбородок двумя пальцами и нежно поцеловал губки. — Ты, наверное, думаешь, как я не ревную?

Оля отвела взгляд в сторону и облизнула губы. Мы стояли в крошечном лифте, деваться ей было некуда.

— Ты ведь ушла к нему однажды, — я внимательно изучал микрореакции на Олином непроницаемом личике. — Значит, он тебе нравился. Может, он и сейчас тебе нравится.

Оля улыбнулась краешком губ.

— Хочешь я скажу тебе, почему он тебя бросил?

Оля вскинула на меня пытливый взор.

— Почему? — тихо спросила она.

Мы приехали на первый, вышли на крыльцо. эротические рассказы Я тянул время, довольным кошаком всматриваясь и внюхиваясь в безобразие чёрных мусорных контейнеров под подъездом.

— Испугался, что ты забеременеешь, — я оглянулся. В темноте разглядеть Олины реакции не представлялось возможным, она семенила за мной, цепляясь за выставленный локоть.

— Он сам захотел, чтобы я таблетки начала принимать, — сказала она слегка обиженным тоном.

— А тебе как больше нравится: с презервативом или без?

— У меня от презерватива раздражение.

Я не стал уточнять, как так получилось, что раздражения не возникало у нас, но возникло у них, то есть, у Оли и Алекса. Мы прошли ещё немного, вышли на освещённую улицу, вздохнули свободнее.

— Ты меня не бросишь? — тихо спросила Оля.

— Опаньки, — я остановился и медленно повернулся к ней лицом. Я как огромный бугай перегородил ей проход, она казалась в моей тени маленькой и беззащитной пустышкой. — Откуда такие мысли? — строго спросил я.

Она облизнула губы, втянула их, прежде чем сказать:

— Ну ты ведь с Катей встречаешься.

— Не-ет, — неуверенно сказал я, хмурясь. — Я как раз собирался ей во всём признаться.

Оля покачала головой и вздохнула.

— И когда признаешься? — спросила она.

Я прищурился.

— Вот найду ей сначала парня, а потом и признаюсь.

Оля фыркнула.

— Мне ты тоже Алекса нашёл.

— А что, он классный. Разве нет?

Мы взялись за руки и двинулись дальше, к метро.

— И потом, я не думал, что у вас с Алексом всё так свяжется.

— Разве нет? — Оля улыбалась какой-то грустной мечтательной улыбкой.

— Я думал, мы станем хорошими друзьями. С ним же весело, как не крути.

Оля зафыркала в носик.

— Вот мы и стали... друзьями, — сказала она с долей сарказма в голосе.

Мы засмеялись, я обнял её покрепче, прижал к себе. Всё-таки она была фантастична в желании радоваться жизни, смеяться и горевать вместе. Оля была самой компанейской девчонкой, с которой мне доводилось трахаться. Учитывая, что выборка в моём послужном списке совсем небольшая, сложно оценить данное высказывание как комплимент. Но всё же.

Дела мои сердечные пошли на спад после того случая с Алексом. Я стал чаще задумываться о двойных и тройственных союзах, о том, что вообще, чёрт возьми, происходит в моей личной жизни. Я встречался с двумя, сдавал напрокат одну, строил планы на другую, плыл по течению, короче говоря, и в ус себе не дул, когда дело заходило о выборе.

Вот тогда-то я и решил отвести Екатерину Климову в бассейн. В отличие от Оленьки Катя плавала хорошо, и учить её было нечему. Поэтому знакомство с Алексом протекало вяло. Он плавал кругами, она наворачивала по дорожке. Пересекались два кита редко, что уж и говорить об общении.

— Классная задница, — мечтательно комментировал Алекс, разглядывая Климову, гребущую по-пластунски вдоль поплавков. — И сиськи тоже ничего.

— Забирай, — с наигранным пренебрежением сказал я.

— А давай! — загорелся Алекс.

Я хмыкнул, расплылся в идиотской улыбке.

— Катя — девочка непростая, — сказал я. — Любит, чтобы за ней побегали. Ты как?

Алекс зафыркал.

— А что надо делать? — спросил он, зубоскалясь.

— В любви признаваться. Снова и снова. Много раз. На коленях стоять, преследовать её, короче.

— Ну это можно, — Алекс захлопал глазами. В воде его огромное тело удава преломлялось, доставая до дна. — А результат гарантирован? — он нахмурил брови.

— Стопроцентный! — я изобразил лучезарную улыбку банкира, рекламирующего новую услугу. — Только меня держи в курсе, чтобы я знал куда давить.

Признаться честно, я не подозревал тогда, насколько верными окажутся мои советы. Раскусив Климову, я сдал её с потрохами. Разве мог я тогда предположить, что мой лучший друг со всем рвением чемпиона возьмётся за осуществление плана по соблазнению Катеньки-Катюши Климовой?

Она стала задумчивой. В разговорах всё больше улетала в дебри правильных ухаживаний.

— Знаешь, как сложно сдержаться, когда лежишь у костра ночью? — спросила она однажды. Мы говорили о летнем лагере, в котором Катя отдыхала после девятого класса. Выяснилось, что и там неугомонные мальчишки не давали ей проходу. Дело происходило на берегу Чёрного моря, в Крыму, как я понял. Катя в обществе молодого человека удерживала себя от опрометчивых действий сексуального характера. К чему был весь этот разговор? Катя рассуждала о любви! О том, что и замужняя ...  Читать дальше →