Латексное искушение Селины (перевод с английского). Главы 7—9

— Постарайся понять, Селин, — сказала она, — что твоим нуждам и потребностям в будущем будет уделяться очень мало внимания. Потребности и нужды других людей будут куда важнее.

С этими словами она подоткнула под меня резиновое покрывало и вышла из комнаты, оставив меня наедине с моими мыслями. Я попыталась потереться промежностью о покрывало и получить хоть какое-то удовольствие, но быстро устала и отказалась от этой затеи. Перед тем, как уснуть, я обратила внимание, что шум работ внизу утих совершенно.

Что-то ожидает меня завтра?..

На следующий день я проснулась очень рано и поняла, что перед уходом фрау Бакстер оставила ставни открытыми; хоть я и была совершенно слепа в своём противогазе, но я чувствовала, как солнце нагревает мой затянутый в резину затылок: единственная часть моего тела, не скрытая под резиновым покрывалом. Это тепло вселило в меня надежду: быть может, на исходе этого дня я уже буду свободна, и снова смогу гулять по улице безо всяких ограничивающих одежд и оков! До меня доносилось слабые звуки храпа, и я поняла, что моя тюремщица всё ещё спит, поэтому я постаралась расслабиться и унестись мыслями к тому заветному дню, когда Михаэль впервые дотронулся до меня.

Наверно, я задремала, поскольку проснулась от того, что в дверь позвонили. Внизу, в прихожей, слышались голоса; и, вкупе с тишиной в районе постели фрау Бакстер, это означало, что я пропустила её подъём, и что первые сегодняшние гости уже приехали. Мне так и не удалось их встретить, поскольку к тому моменту, как я спустилась вниз, они уже закончили свою работу и отбыли восвояси. Через несколько минут фрау Бакстер вернулась в мою комнату. Сегодняшний день явно обещал принести что-то новое. Когда она входила, я услышала странное звяканье, и когда она покончила с расковыванием моих цепей и сняла мой противогаз, я увидела на постели поднос с тостами, кофе и двумя чашками. Я так обрадовалась, что даже не обратила внимание на лежащий рядом с ними серый свёрток и на новый предмет из чёрной блестящей резины, брошенный на постель.

— Поднимайся, Селин! — приказала она. — Я хочу, чтобы перед завтраком ты сняла с себя всю свою одежду.

Меня не нужно было просить дважды! Избавиться наконец от корсета, пусть даже на короткое время, было сущим блаженством! Через какие-то мгновения я уже стояла перед ней совершенно голая, и она внимательно осмотрела меня сверху донизу.

— Теперь садись за стол, Селин, — сказала она.

Она разрешила мне съесть два тоста и выпить кофе: настоящий эликсир после всего лишь нескольких дней принудительного кормления! Было так странно снова уметь пережёвывать пищу, и когда я пила кофе, в горле щекотало и першило.

— Надень накидку, Селин, и быстро иди принимай душ. Я осмотрю тебя очень внимательно, так что мойся как следует!

Мой краткий завтрак был окончен, и мне не терпелось наконец принять душ. Я в нерешительности замерла возле открытой двери, опасаясь, как бы меня не увидели те двое внизу.

— Никто тебя не увидит, Селин, — добавила фрау Бакстер. — Они работают слишком усердно.

Но всё равно, проходя мимо лестницы, я глядела на неё с опаской.

Было так чудесно снова ощутить на коже струи горячей воды! В зеркале мне было видно красные отметины чуть ниже спины, где корсет вдавливался в тело. Я провела в душе намного больше, чем нужно было, наслаждаясь очистительными каплями воды на теле и глядя на серый свёрток на полу. Фрау Бакстер дала мне спокойно завершить моё чрезмерно долгое омовение, появившись на пороге ванной лишь когда я уже вытиралась полотенцем. Внезапно я обратила внимание, что полотенце было свежим, а в ванной было недавно прибрано. Прислуги мы не держали, поэтому было ясно, что с домашними хлопотами фрау Бакстер справлялась сама. Меня освободили от этой обязанности... но какой ценой!

— Давай поживее! — пролаяла она. — Одевайся!

Неужели моей кратковременной свободе пришёл конец? Она держала в руках некий резиновый предмет, который лежал до этого на постели; но лишь когда она расстегнула длинную «молнию» на спине одеяния, я поняла, как именно он надевается. Это был комбинезон на всё тело, схожий с тем, что я носила ранее; но этот не оставлял открытым совершенно ничего! Она помогла мне облачиться в блестящее одеяние, натянув штанины мне на ноги. Тальк снова возымел свой неизменный эффект, когда мои ступни легко скользнули в носочные части; затем крепкую резиновую кожу натянули мне по самые бёдра, и та плотно обхватила мои ноги по всей длине. Мне пришлось наклониться, чтобы просунуть руки в рукава, и, выпрямившись, я ощутила, как туго резина обтягивает их, двигаясь по направлению к плечам. Мне показалось, что костюм был на размер или два меньше, чем нужно, но резина продолжала неуклонно поскрипывать, обволакивая меня всё больше и всё туже обтягивая моё голое тело. Рукава оканчивались перчатками, и мои пальцы с лёгкостью скользнули туда; я пошевелила ими немного, чувствуя, как плотно резина обволакивает их.

Когда молния на моей спине застегнулась, я взглянула на себя в зеркало и обнаружила себя с ног до головы затянутой во вторую кожу; тесно облегая всё моё тело, она тускло поблёскивала под светом ламп. Я совершенно точно могла бы обойтись без оков и цепей; но в тот момент я поняла, что больше никогда, даже если мне и удалось обрести бы свободу, я не смогла бы обходиться без резины! Её запах сводил меня с ума; её прикосновение возбуждало меня; и в эти краткие мгновения я осознала, сколь важное место внезапно занял в моей жизни этот костюм.

— Вижу, самолюбование также относится к числу твоих прегрешений, Селин! — Властный голос моей гувернантки, которая вовлекла меня во всё это, пробудил меня от грёз. Голос её, однако, не был злым. — Возможно, вот это поможет делу.

Только сейчас я заметила в её руках второй предмет моего резинового облачения: шлем на всю голову! Страх мой, однако, уменьшился, когда я увидела прорезанные в нём отверстия для глаз, носа и рта. Я стояла спокойно и неподвижно, пока фрау Бакстер поправляла мне волосы, после чего она аккуратно натянула шлем на мою голову сверху донизу, и толстая шейная часть туго сомкнулась на моём горле. Только тогда она натянула горловину самого костюма поверх неё и застегнула молнию до конца, до самого основания моего черепа. Финальный элемент моего облачения, его венец, если можно так выразиться, занял своё место. Я не могла налюбоваться своим костюмом, разжимая пальцы и чувствуя, как настойчивая резина пытается оттянуть их обратно. Я знала, что, будь я сейчас одна, я смогла бы достигнуть невиданных доселе вершин сексуального наслаждения; один лишь резиновый костюм был сейчас моим любовником, и никто и ничто мне больше не было нужно.

В этих грёзах я пребывала, пока меня отводили обратно в мою комнату; там я безропотно дала облачить себя в новую сбрую из крепких кожаных ремней красного цвета. Также ни звука я не издала, когда меня вновь уложили на резиновое ложе лицом вниз и заковали мои руки в цепи высоко над головой. Затем на три с лишним часа я осталась одна, не в силах получить никакого сексуального наслаждения и лишь смакуя смутные образы, возникавшие у меня в голове: о том, как я навеки запечатана в этом волшебном костюме, не в силах из него выбраться. Что бы сказали люди, если бы я вышла на улицу, и они бы увидели меня в таком виде?..

Мой первый гость прибыл около полудня. Я слышала, как фрау Бакстер приветствовала его на крыльце, почти сразу же после того, как двое рабочих завершили свои дела и убыли восвояси.

— Заходите же скорее, Раймонд! — звала она. — Вы же там совсем вымокнете!

Я уже заметила, что солнечный свет немного померк, но не услышала, как начался дождь. Только сейчас я обратила внимание на дробный перестук капель на оконном стекле, и вслед за тем — две пары ног, подымавшихся по лестнице....  Читать дальше →