Атака, это лучшая защита (перевод с английского)

тысячи долларов? — спросила она.

— Если бы ситуация была наоборот, я бы захотела увидеть, есть ли у него другая женщина. Я ожидала, что и он начнет проверять меня. Я думаю, что эти три тысячи долларов были авансовым платежом детективу. Я хотел, чтобы он убедился, что другого мужчины нет. Я никогда не встречалась отдельно с одним человеком, только в группах. Я никогда не была наедине ни с одним мужчиной или женщиной, если на то пошло. Вдруг он мог представить, что у меня лесбийские отношения. В моей квартире никогда не было гостей, я была на сто процентов чиста. И он получит отчет, абсолютно свободный от каких-либо подозрений. Это был мой план.

— Ну ладно, ты хитрая, а что дальше? — игриво заметила Мэри.

— Ничего особенного, нужно было терпение. Недели шли, как обычно, наша ежедневная переписка продолжалась. Я знала, что за мной наблюдают, поэтому я продолжал постоянно находиться с друзьями. Однако мне нужно, чтобы его детектив получил доступ к моему мобильному. Однажды я увидела новую девушку в нашем офисе, которая, как я думаю, была частью группы наблюдения, тогда я оставила свой мобильный телефон на столе. Когда я вернулась, он лежал не совсем так, понятно, что вероятно, в него была загружена шпионская программа. Куда бы я не отправляла текстовые сообщения, я знала, он прочитает. Все встречи для посещения фильма или концерта, выпивки после работы с друзьями или воскресной прогулки в парке я могла объявить Тиму. Осталось ждать, когда он встретится со мной. В какой-то момент он подойдет ко мне, я была уверена.

Мэри уже давно допила кофе, и нетерпеливо смотрела на меня, — И?... продолжайте, пожалуйста.

— Мэри, ты помнишь пятницу, три недели назад, когда мы встретились после работы в баре в центре города?

— О да, я припоминаю. Он подошел к тебе и пригласил танцевать, это была та случайная встреча, на которую ты надеялась? — спросила она.

— Представляешь, это заняло у него почти пять недель. К тому времени он был уверен, что я больше никого не видела, он пришел в этот конкретный бар, потому что знал, что я там. Он сидел в конце бара в темном углу; он увидел, что я отказалась танцевать с несколькими парнями, которые подошли ко мне. Поэтому, когда он подошел и попросил потанцевать — «с самой красивой женщиной в баре», я была счастлива — «да, с удовольствием»

— О, как мило! И ты помирилась? Это невероятно!

— Не так сразу, он хотел поговорить и спросить меня, почему я ушла. Я сказала ему, что нам нужно пойти в более уединенное место. Мы зашли в вестибюль соседнего отеля и нашли тихий уголок. Он сказал мне, что скучал по мне, он любил меня и хотел, чтобы я вернулась. Тогда я начала рассказывать ему, почему я вынуждена была уйти. Моя нескромность в Сент-Луисе. Как я обнаружила, что невозможно жить с ним в одном доме, зная, что я предала его, нашу любовь и его доверие ко мне. В конце я сказала: — Теперь вы знаете, почему мне пришлось уйти, я просто не заслуживаю такого мужа.

— И как он? Как отреагировал на это? — переживала Мэри.

— Я понимала, что это будет больно, но мы так долго готовились к этому разговору. Некоторое время он сидел неподвижно и, конечно был расстроен. А что можно было ожидать? Через некоторое время он посмотрел на меня и спросил:

— Можете ли вы честно ответить на три вопроса?

— Да.

— Вот первый вопрос: Любите ли вы этого своего друга по колледжу или испытываете к нему сильные чувства?

— НЕТ и нет, — сказала я, — я люблю только ТЕБЯ и не испытываю никаких чувств ни к кому, кроме тебя.

— Второй вопрос: Если бы вы встретили его в другой раз в подобной ситуации, вы бы смогли снова пойти с ним в постель?

— Нет, я бы точно не стала, ни при каких обстоятельствах. Если бы я встретила его снова, я была бы вежлива и относилась бы к нему только, как к другу. Я бы на за что не осталась с ним наедине. И это не из-за того, что я сомневаюсь, смогу ли я устоять перед искушением. Этого нет. Просто не хочу, чтобы вы поняли меня не правильно. Его нет в моей жизни и не будет.

— Последний вопрос: Ты готова развестись и стать свободной?

— Нет, абсолютно нет, я не готова жить без тебя... — это был мой ответ.

— И он ПРОСТИЛ тебя? — спросила Мэри с широкой ухмылкой.

— Нет. Но он хотел, чтобы я вернулась домой, он уверен, что мы сможем это пережить. Он так тосковал по мне, и да, он сказал, что готов простить меня. Но я печально сказала ему, что наверное простить меня — большая проблема. Но как мне простить себя, это очень большая проблема. Поэтому, чтобы вернуться домой, мне нужна была его поддержка, чтобы он помог мне простить себя. Мы не можем быть вместе, если я не смогу быть желанной и любимой, а не только прощенной.

А еще, было бы ужасно, если бы он допрашивал меня каждый раз, когда я задерживалась, и не доверял мне. Я не хотела вспоминать этот несчастный инцидент во всех будущих дискуссиях между нами.

С другой стороны, я дала ему свое торжественное слово, что никогда больше не поставлю себя в подобную ситуацию, и я никогда не буду врать и всегда буду держать его в курсе моих дел. Боль и стыд преподали мне очень тяжелый урок.

Я предложила ему подумать об этом неделю. Никаких телефонных звонков, писем по электронной почте или других контактов в течение недели. Если в следующую пятницу я все еще буду нужна, он сможет забрать меня из моей квартиры после работы, я дала ему свой адрес.

Ты знаешь, он так и сделал. Он ждал меня снаружи, когда я возвращалась с работы. И да, не надо спрашивать, мои чемоданы были давно готовы.

Мэри сидела в своем кресле, глядя на меня с ужасом, и спросила:

— Как ты могла решиться на такой план?

— Мэри, ты забыла моего папу? Неужели дочь генерала ничему не научилась от отца? Всю мою юность мы сидели за нашим обеденным столом, и он поучал нас, детей, историями о военных хитростях. И я не забыла, как отец говорил нам снова и снова: «Атака — всегда лучшая защита».

И слава Богу, это сработало.

Конец