Мишель и Мэтт

о Мэтте. Она, конечно, знала, что они знают эту историю, но отсутствие необходимости говорить об этом было облегчением. Она много спала, и они кормили ее любимой едой и отпускали на долгие прогулки с двумя собаками.

А когда наступил День труда и пора было возвращаться в Иллинойс, родители отвезли ее прямо в общежитие. А они поехали домой в Кэри, собрали все необходимое, что она привезла домой на лето, и отвезли их к ней в школу. Она просто не могла смириться с мыслью увидеть кого-нибудь дома — увидеть друзей Мэтта, и ее друзей, и о боже, семью Мэтта.

Мишель почти всегда оставалась в своей комнате. Она не хотела никого видеть, не хотела идти ни в одно из мест, где они с Мэттом обычно тусовались — их любимые места в библиотеке для студентов или скамейки в кампусе, или рестораны — и она определенно не хотела видеть никого из их друзей и отвечать на неизбежные ужасные вопросы.

Конечно, она рассказала об этом своей соседке по комнате Хелен. Две девочки были довольно близки, и Хелен держала ее, пока она рыдала и, спотыкаясь, пробивалась сквозь ужасную историю. Какая ужасная вещь она сделала, как ей было жаль, как она никогда не могла представить, что Мэтт...

Хелен была ошеломлена, но она была хорошим другом. Она выслушала всю историю, и ей доставили пиццу, чтобы они могли поесть в своей комнате, и Мишель не пришлось идти в кафетерий.

А позже в тот же вечер она вышла и тихо передала слово о трагедии друзьям Мишель: чтобы никто по ошибке не поприветствовал ее в школе, спросив о Мэтте.

На следующий день начались занятия, и Хелен настояла на том, чтобы Мишель пошла, даже шла с ней на первое занятие. В тот же день, возвращаясь в свое общежитие с урока статистики, Мишель увидела парня в 50 ярдах от нее, уходя от нее с другим парнем по боковой дорожке рядом с Давенпорт-холлом, она чуть не крикнула: «Мэтт!» и побежал к нему. А потом ее сердце остановилось, и она чуть не упала на колени, поняв, что это просто какой-то парень, похожий на Мэтта издали.

Она сразу же побежала в свою комнату и плакала весь остаток дня.

На следующий день Мишель шла через главный дворик, направляясь на обед, изо всех сил пытаясь думать о макроэкономике, а не о Мэтте, когда она уронила одну из своих книг. Наклонившись, чтобы поднять её, она увидела тень человека, стоявшего в нескольких футах от нее.

«Привет, Мишель», — сказал он. Выпрямившись, она увидела Мэтта. Она вскрикнула и упала в обморок

. ***************

«Ты подстроил это?» — спросила она в третий раз. Она все еще дрожала, крепко обхватив себя руками. Они сидели на скамейке на солнышке возле Союза Иллини, но ей все еще было холодно.

«Да», — сказал он снова. «Я не очень горжусь этим сейчас, но мне было больно, больнее, чем когда-либо прежде, и я хотел, чтобы ты чувствовал себя так же плохо, как я «.

Ей потребовалась целая вечность, чтобы обдумать это. Она была просто слишком шокирована, такая успокоенная, растерянная и разъяренная. Кто знал, что фраза «ее голова плывет» на самом деле реальна?

«Как ты сделал это?»

«Я позвонил Дэнни Каппелло и попросил его забрать меня у трапа на берегу озера.

Затем я сбросил вызов со своего телефона, оставил свои вещи там, где вы, ребята, должны были их найти, и подошел, чтобы дождаться его. Я взял лишние шорты и футболку, но мне все еще было чертовски холодно, и я немного порезал босые ноги.

«Дэнни одолжил мне несколько сотен долларов. Мы поехали в город, и я нашел Walmart и купил одежду, а потом я сел в автобус, поехал в Луисвилл и остановился у брата. Я купил дешевый телефон и позвонил ему и своим родителям, чтобы они не волновались, когда им начали звонить «.

Мишель все еще пыталась усвоить все.

«Итак, когда Джейсон... когда он подъехал к озеру и услышал мою историю, и мы собрали ваши вещи... он уже знал, что ты живой?»

«Да. Вот почему он не разрубил тебя на части, а просто заставил рассказать ему эту историю. Он сказал мне, что ты очень расстроена».

«И... о боже, Мэтт, а как насчет всех наших друзей? Они должны...»

«Все в Кэри знают, что я жив. Как только ты и твои родители уехали, я попросил родителей сделать несколько звонков, чтобы люди могли распространить информацию.»

«Мне сейчас как-то плохо из-за этого — заставляя людей так страдать, оплакивать меня и все такое. Я никогда не собирался никого обижать, кроме тебя. И у меня не было так много времени, чтобы все это спланировать, я просто сделал это.»

«Я надеюсь, что кто-то уже сказал твоим родителям, но на всякий случай, пожалуйста, позвоните им сегодня вечером. Мне не нравится мысль, что они думают, что я покончил с собой, и что это произошло из-за тебя, Мишель».

Они еще немного посидели в тишине. Он смотрел, как она пытается осмыслить это, все обдумать.

«Первые несколько дней были довольно плохими», — сказал он. «Джейсон был потрясающим, терпеливым и отзывчивым. Пару раз я напивался, кое-что разбросал, даже пару тарелок сломал. И он просто слушал, давал мне выговориться, не торопил меня».

«Знаешь, какое-то время я планировал не возвращаться в школу... просто исчезнуть, может быть, взять отпуск на год, поехать на Западное побережье и найти работу или что-то в этом роде. Но я понял, что в этом нет никакого смысла. Почему я должен откладывать окончание колледжа только потому, что ты... просто потому, что меня больше не было с тобой? А еще я не мог позволить людям думать, что я мертв. Это было несправедливо по отношению к кому-либо».

Он встал.

«Мне действительно нужно идти, Мишель. С тобой все в порядке? Ты все еще выглядишь ужасно бледной».

«Подожди, Мэтт, не уходи! Могу я... ммм... могу я увидеть тебя позже? Мне действительно нужно поговорить с вами еще немного!»

Он медленно сказал: «Через пару дней, хорошо? У меня было больше времени, чем у вас, чтобы подумать о вещах — так что давайте дадим вам немного времени, и мы сможем поговорить после этого».

Она снова начала плакать. «Мэтт, мы... ты —»

Он остановил ее, осторожно протянув руку. «Позже, Мишель. Мы поговорим позже.»

***************

«Он жив?!» Хелен радостно кричала, обнимая Мишель так крепко, что она едва могла дышать. «Боже мой, это потрясающе! Что с ним случилось? Он притворился или что-то в этом роде? Что он сказал?»

Мишель не могла не улыбнуться безумной радости Хелен, даже посреди ее собственной боли и замешательства.

«Да, он сделал это нарочно. Он был... он действительно злился на меня, и он решил, что это способ вернуть меня. Боже, это когда-нибудь сработало».

Они говорили часами, повторяя это снова и снова. Что она сделала, что он сделал, кто знает, и, прежде всего, что будет дальше.

Хелен сказала: «Ну, он с тобой разговаривает — это что-то. И он дал тебе знать, что он жив. Думаю, он мог бы просто остаться мертвым, пойти в школу в другом месте или что-то в этом роде.»

Но Мишель только покачала головой со слезами на глазах. «Он знал, что не может больше позволять людям думать, что он мертв — всем нашим друзьям дома и людям здесь. Я вообще не думаю, что он вернулся за мной».

Хелен обняла ее. «Хорошо, он сказал, что ты сможешь поговорить с ним через пару дней. Я уверена, когда он услышит, как ужасно ты себя чувствовал, как тебе жаль, что ты причинила ему боль... Она замолчала, желая успокоить подругу, но не сумев закончить предложение, она не могла поверить себе.»

***************

Это было самое трудное, что она когда-либо делала — ждать еще два дня, чтобы позвонить ему.

У него был старый сотовый телефон, потому что он снял трубку после третьего звонка и сказал: «Привет, Мишель».

«Мэтт, привет, э... ты думаешь, мы собираемся сегодня вместе поговорить?» Она нервничала и немного запиналась в своих словах.

Договорились встретиться в ее комнате в 5. Она убирала ее как сумасшедшая, выбежала, купила букет цветов и поставила их в красивую вазу на своем столе, четыре раза меняла наряд.

Когда приехал Мэтт, он вошел тихий и отстраненный. Он сидел в ее кресле у окна и просто смотрел на нее, типа: «Это ваше шоу — почему бы вам просто не продолжить его?» Конечно, не враждебно — просто серьезно.

И она попыталась, он определенно должен был дать ей это. Она призналась в этом, никаких оправданий, никаких попыток преуменьшить то, что она сделала.

«Это было ужасно, Мэтт — я не видела этого тогда, не знаю, почему, но теперь вижу. Я предала тебя самым худшим из возможных способов. Я была легкомысленной и эгоистичной — и жестокой, хотя и не видела это в то время.

«Это было непростительно, неправильно, бессердечно и незрело».

«Что это такое, Мишель?» Он не собирался делать это легко. Он собирался заставить ее сказать это.

Она посмотрела вниз, а затем снова на него, отчаянно пытаясь не сводить глаз с его лица.

«Спать с... нет, это неправильно. Трахаться с другим парнем. С Энтони. Сначала по дороге к водопаду, днем. А потом — я с трудом могу это сказать, Мэтт, но я сделала это. Потом подходила к вам и говорила, что собираюсь переночевать в его палатке. Чтобы еще немного заняться с ним сексом. Сказать тебе это, а потом просто уйти и сделать это».

«Если я»

Он остановил ее, подняв руку. Он выглядел усталым, под глазами были круги.

«Хорошо, Мишель. Теперь моя очередь».

Он встал и около минуты смотрел в окно, затем повернулся и посмотрел ей прямо в лицо.

«Все, что ты говоришь, правда — и спасибо, что ты это сказала. Ты предала меня самым худшим из возможных способов, самый унизительным, даже публичным способом».

«И, разумеется, я много думал об этом. Иногда люди делают глупые вещи — напиваются и убивают себя в машинах, или вступают в глупые драки, или паникуют во время финалов и пытаются обмануть на экзаменах. Или обмануть своих парней или девушек».

«И я полагаю, что молодые люди с большей вероятностью будут делать глупости, а нам обоим всего 21 год. Так что, хотите верьте, хотите нет, я вроде как прощаю вас. Сейчас я не так зол, как был. Просто действительно печален».

«Знаешь, я не могу отделаться от мысли, что это как-то связано с твоими сиськами. Я имею в виду, как они стали большими и ты начала привлекать столько внимания со стороны парней. Вы можете этого не осознавать, Мишель, но я думаю, что именно это сделало все это возможным».

«Я желаю вам всего наилучшего, но мы закончили. Я полагаю, вы надеетесь, что мы сможем найти способ уладить ситуацию, даже после того, что вы... после всего, что произошло. Но мы не можем. Я не буду».

«То, что вы сделали, заставило меня почувствовать, что я просто вас совсем не знаю, что настоящая Мишель или новая Мишель — это кто-то совершенно отличная от того, в кого я влюбился еще в старшей школе».

Ее рот был открыт, и ее лицо было в слезах, но она не пыталась его прервать.

«Может быть, это было какое-то странное отклонение, которое случается раз в жизни, какой-то биохимический взрыв эгоизма. Может быть, ничего подобного больше не повторится, и ты будешь любить меня и быть верным мне на протяжении 60 лет.

«Но я не собираюсь рисковать».

Он подошел к ней и сказал:

«Я хочу вернуть свое кольцо, пожалуйста».