Формула успеха

текла для Глеба относительно спокойно. Присмотр маминых подруг не сильно ему докучал, и он, предоставленный сам себе, приноровился подныривать под купальщиц, делая вид, что это совсем случайно, и наслаждаться почти запретными видами мокрых купальников на юных телах. После одного из таких заплывов Глеб сидел у кромки воды, разбросав ласты, и отогревался, когда рядом с ним сел новый мамин знакомый Алексей. Глеб никогда не называл чужих людей дядями или тётями, только по имени или имени-отчеству. Поэтому нового знакомого (ага, знаем мы таких знакомых), Глеб называл Алексеем Михайловичем.

 — Привет, Глеб.

 — Здравствуйте — нейтрально ответил мальчик.

 — Знаешь, мне очень нравится твоя мама.

 — Догадываюсь, — усмехнулся Глеб.

 — А тебе? Тебе нравится твоя мама?

Кровь бросилась в лицо Глебу, но Алексей Михайлович пришел на выручку:

 — Она же такая красивая, правда?

 — Ага, — сглотнул Глеб.

 — Так вот. Потому что мне она тоже очень нравится, я решил сделать ее еще красивее. Давай поговорим, как мужчина с мужчиной, ты же умеешь хранить секреты, верно? Я тебе доверю один. — Глеб кивнул. — Я знаю, как сделать твою маму еще красивее. Сочнее. Подчеркнуть всю красоту, которой ее наделила природа. У меня есть таблетки, таблетки красоты такие. Они называются «формула успеха». Они сделают так, что твоя мама немного поправится, округлится. А знаешь, что это значит? Люди, которые чуть-чуть полнее, они становятся добрее и не так нервничают по пустякам. А тебе ведь достается от нее иногда, да?

 — Да, — Глеб опустил глаза, и это было чистой правдой, — но я не хочу, чтобы моя мама была такая как... , — он пошарил глазами по пляжу и указал на женщину фасона «советская продавщица» и весом в центнер.

 — Да что ты! — замахал руками Алексей Михайлович, — ни в коем случае. Она немножко совсем поправится. Даже меньше, чем тётя Марина будет. Просто грудь у нее станет больше, попа. Она будет немного пышка, и еще красивее. И добрая. Понимаешь?

Глеб был на редкость смышленым и понятливым мальчиком, поэтому уже вечером упаковка с «формулой успеха» была у него, а уже утром одна из таблеток успешно утонула в Анином соке.

***

Алексей ликовал. Что за чудо этот ребенок. Сегодня он присоединился в Ане и ее семье на пляже и имел удовольствие наблюдать, как всего за несколько дней регулярного употребления «формулы» Аня изменилась. Расплылись ножки, потеряла былую упругость попа, которая теперь смешно и мило подрагивала при каждом движении. Эта попа гипнотизировала Алешу больше всего, и он уже готов был сдаться вчера, когда после вечерней прогулки Аня так настойчиво звала его к себе, прижимаясь и так и эдак, и, зараза, как знала, что если стать спиной и немного наклониться, то он не сможет устоять. Но ведь смог же. Он ждал полного перевоплощения. Придирчивым взглядом он следил за выходящей из воды Аней. Колыхавшаяся грудь должна была стать еще больше, и вот тогда он не откажет себе в удовольствии разрешить ее мягким рукам залезать куда им захочется, тогда он задерет юбку, открывая широкие бедра, долго будет дразнить ее мягкое, податливое тело, которое явно истосковалось и по ласкам и по грубой силе, прежде чем овладеет ею. А, может, мягкое тело окажется не податливым, а устроит шуточную битву за девичью честь, и он отхлестает ее по пухлым щекам, отшлепает по полненькой круглой попе, и туда же войдет без особых церемоний... От фантазий Алексея отвлек окрик «Корова!» — возмущенная дама бальзаковского возраста возмущенно смотрела вслед невзначай толкнувшей её Ане. «Трудно маневрировать с таким кузовом, да?». Аня едва не плакала, когда подошла к их шезлонгам. «Малышка, не обращай внимания на истеричек» — попросил Алексей. Аня оставалась безутешна. Кажется, про доброту Алексей не сказал ни доли правды.

***

Да что же это такое? — полуденный отдых счастливого семейства был омрачен слезами Ани. — Все мало!

 — Может, всё село? — подала голос Галя.

 — Давайте смотреть правда в глаза — вмешалась Марина, — ты поправилась — да. Но тебе это идет — да.

 — Хочешь, чтобы все были такими толстушками как ты? — вспылила Аня.

 — Оу. Я не толстушка, я роскошная женщина, — ответила Марина. — Ты тоже можешь успокоиться и расслабиться по поводу всех этих прелестей и продолжать жить как раньше. И даже одежду всю ту же носить.

 — Думаешь? — с сомнением протянула Аня.

 — Уверена. Это же первое правило сексуальной одежды — на размер меньше.

Персиковая майка на размер меньше обрисовывала широкий Анин животик и грудь, выдержать натиск которой не мог уже ни один из бюстгалтеров старых запасов.

 — Надо купить новый лифон!

 — Ни в коем случае, — Марна подошла вплотную к Ане и медленно провела рукой по ее груди, сжав в конце ладонью сосок.

 — Отстань — в глазах Ани блеснули слезы, — И ведь диета, зараза, не помогает!

 — Может, противозачаточные? — предположила Галя, — только нафига ты их пьешь, раз у твоего хахаля не стоит?

Марина хлопнула дверью номера. Чувствовала себя она ужасней некуда.

Подруги переглянулись.

 — И не встанет — удовлетворенно прокомментировала Галя.

 — Само собой, — Марина вытянулась на диване, как сытая кошка, — пока у нее такое в голове... Да и располнела она как-то неэстетично, непропорционально что ли...

Если бы об этих словах Марины узнал Алексей, он бы совершенно искренне удивился. Он категорически придерживался совершенно другого мнения. Все шло совершенно по плану, и своей формулой успеха Леша мог только гордиться. Широкий мягкий живот вместо впалого и плоского, такой, в которому хочется прижаться всем, чем достанешь, его уже устраивал. Набухшая грудь, которая с трудом помещалась во все имеющиеся в ее распоряжении купальники, округлость плеч — все было уже почти так, как надо. Осталось еще немного, и награда найдет своего героя.

***

Диетический завтрак, заказанный в номер, караулил Глеб. Изображая заботу, он должен был отнести завтрак в комнату матери. Что он и делал исправно, не забывая растворять в овсянке «формулу успеха». Однако в это утро он допустил оплошность — не обратил внимания на то, что в ванной плещется Марина. И ведь надо же было такому случиться, что уже начав было выходить из ванной, она заметила все манипуляции с тарелкой и таблеткой. Дождавшись, пока Глеб вернется, Марина вышла в комнату, завернутая с полотенце и, взяв Глеба за руку, она потянула его к двери в ванную.

 — Что ты подсыпал в кашу, зайчик? — дверь за ними закрылась

 — Ннн-ничего, — опешил Глеб.

 — Слушай, — облизнула губы Марина, ты уже взрослый, так вот, нельзя на «черное» говорить «белое». Я же видела. Рассказывай.

Глеб смотрел на край полотенца, охватывающий грудь Марины, и чувствовал, что ему все равно, что она говорит, потому что все его мысли были под этим полотенцем. Марина проследила за его взглядом, потом глянула на шорты Глеба, и усмехнулась. «Вырос мальчик, — подумала она».

 — Глебушка, — она принялась гладить его плечи, — расскажи, этот будет наш секрет. — Сделала еще шаг навстречу, и обняла его, ощутив ногами его возбуждение, — мы же старинные друзья с тобой.

Долго такой пытки Глеб не выдержал, и вскоре Марина знала все.

 — Слушай, — задумчиво проговорила она, — а что, если ты будешь подсыпать маме не по одной таблетке, а по две? Сам видишь, полнеть она стала, а доброй все так и не становится. — Марина присела на край ванны и слегка ...  Читать дальше →